– Пойдем, я покажу тебе свои тайные покои. Кстати, – он усмехнулся уголками губ, – ты ведь еще не испытала, каков в близости Айро с Итанки…

– Слушай, Тиндалл, а на самом-то деле ты какой? – спросила Тай, когда все пришло к своему концу, и они просто молча лежали в объятиях друг друга на покрывале, напоминающем древесный мох не только запахом. На полу валялись обрывки ее платья, которое Айро разрезал надвое ножом перед тем, как швырнуть девушку на постель, и сделал это столь ловко, что даже не задел ее кожи… – Ты всегда доигрываешь до конца – каждый раз я разоблачала тебя до близости, и все равно не покидает ощущение, что я была на ложе с четырьмя совершенно разными людьми…

Он улыбнулся ей так тепло, что Тай даже не стала гадать, кому принадлежит эта улыбка – Дэйру из Ониксовой Земли, или юному насмешнику, пойманному ею за хвост, а может быть, кому-то, кого она еще не видала…

– Веришь ли, Тайах – я такой, каким хочу быть. Это же Замок, где нет ничего невозможного, и я играю ту роль, какая придет мне в голову, под настроение. А каким бы ты хотела меня видеть?

Каким? Тай задумалась. Искрометная дерзость и возвышенное преклонение, бережная забота и агрессивная мужественность, страстная юность и мудрая зрелость – разве может все это совместиться в одном человеке? Но вот он, позволивший запомнить себя и таким, и иным, и третьим…

– Каким хочешь, таким и будь, – Тай намотала на палец одну из его жестких косичек, переплетенную алой нитью. – Все равно ты – это ты. Ты сыграешь тысячу ролей и останешься собой. А те, кого я знала здесь до тебя, и собой-то быть не умели.

– Спасибо тебе, Тайах, – он легко поцеловал ее в плечо. – Но имей в виду, я все равно сумею выяснить, что же тебе больше нравится… А сейчас постарайся уснуть. Если ты заснешь на этом ложе, то проснешься у себя, и отныне всегда будешь попадать в Замок, просыпаясь в моих покоях…

Поскольку аз есмь церемониймейстер,

Мне этот утренник вести -

Молчи, не спрашивай, куда,

куда, куда…

(Михаил Щербаков)

Демоны ее знают, как называлась эта площадь во времена вайлэзского господства – к тому моменту, когда Джарвис первый раз оказался в лаумарской столице, старое название было давно забыто, и гордые местные жители именовали ее исключительно площадью Свободы. Вот только в тот раз он въезжал на эту великолепно пригнанную брусчатку верхом, с Зеркалом у бедра – сейчас же сидел в повозке со скованными руками и различал в открытом проеме лишь фрагменты окружающих зданий.

– Смотри, Тай, – повел он рукой в сторону проема, звякнув железом на запястьях. – Видишь вон то сооружение ядовито-розового цвета, с балкончиком? Это их так называемый Дворец Народного собрания. Что-то вроде вайлэзских Генеральных Штатов, только без короля во главе. Говорят, именно с этого балкончика когда-то и была провозглашена независимость страны…

– Нашел время показывать достопримечательности, – Тай даже головы не повернула. При въезде в Кильсед она изрядно разнервничалась и тщетно пыталась это скрыть.

– Да не в достопримечательностях дело! – слегка обиделся Джарвис. – Просто для того, чтобы отправить нас в застенки Святого Дознания, нет никакой необходимости въезжать в Церковный квартал через площадь Свободы. Тюрьма едва ли не с противоположной его стороны, а на площадь выходят кафедральный собор и чуть подальше – личные апартаменты архиепископа Кильседского.

– И в которое из этих двух мест нас, по-твоему, везут? – поинтересовалась Тай с несколько большим оживлением.

– Понятия не имею, – озадаченно произнес принц. – Ясно одно – не в тюрьму.

Погрохотав по брусчатке еще пару минут, повозка замерла в виду великолепной чугунной ограды из сплетенных кованых роз и терний. Невидимые Катем и Лувес обменялись репликами, которых Джарвис не разобрал, затем в поле зрения мелькнула фигура солдата в скругленном шлеме. Наконец, минут через десять томительного ожидания, в повозку заглянула голова Лувеса.

– Выводи пленных, – скомандовал он стражнику. – Его преосвященство ждет.

На улице Тай сразу втянула голову в плечи – накрапывал противный осенний дождь. Смеркалось, но еще можно было разглядеть, что деревья и кусты в парке вокруг дворца уже наполовину облетели. Да, это вам даже не Вайлэзия…

Их провели под конвоем – Лувес шествовал впереди, Катем же остался у повозки, весьма взбешенный этим обстоятельством – к какому-то боковому входу. Со скованными руками подниматься по крутой темной лесенке было очень неудобно, пару раз Тай оступилась, и Лувес был вынужден ее поддерживать. За лестницей последовал коридор, широкий, но столь же темный – падающего из окна тусклого вечернего света, да еще прошедшего сквозь кроны деревьев, было явно недостаточно для того, чтобы рассмотреть детали убранства.

У тяжелых дубовых дверей, напомнивших Джарвису вход в зал заседания Генеральных Штатов, но куда проще отделанных, Лувес на миг замешкался, словно собираясь с духом, а потом, чуть приоткрыв одну из створок, юркнул внутрь.

– Ничего не понимаю, – шепотом произнес Джарвис. Тай не ответила.

Буквально через полминуты Лувес снова высунулся наружу и энергично махнул рукой. Стражники рукоятями мечей подтолкнули пленных к дверям, предупредительно распахнутым молодым монахом. Повеяло густым ароматом благовоний.

Оказавшись внутри, Джарвис даже зажмурился на миг – настолько плотно воздух в кабинете был пропитан дымом, тянущимся сразу из четырех больших курильниц. Кроме дыма, разглядеть что-либо мешал ставший привычным полумрак – шторы на окне были уже задернуты, не дожидаясь окончательной смерти дня, и довольно большую комнату освещали лишь три единственных свечи в канделябре, стоящем на краю большого стола. Однако самого архиепископа за столом не было – он сидел в кресле в глубине комнаты, вне круга света. Сквозь дым и полумрак даже Джарвис мог различить лишь смутные очертания фигуры в темно-красном, с длинными седыми волосами, держащейся, несмотря на преклонный возраст, исключительно прямо.

– Благодарю вас, брат Лувес, – раздался звучный голос, хорошо знакомый принцу по событиям в Шайр-дэ. – Теперь оставьте нас одних. Идите к брату Катему и успокойте его, а то он уже изнывает от нетерпения. И не беспокойтесь – моя сила защитит меня лучше всякой стражи.

Почтительно поклонившись, Лувес выскользнул назад в коридор. Двери захлопнулись, и пленники остались один на один с фактическим владыкой Лаумара.

– Ни шагу дальше стола, – снова донесся из полутьмы голос архиепископа. – Иначе ваши контуры активируются сами собой.

Джарвис решил, что пора перехватить инициативу. Ясно было одно: для банального допроса нет нужды доставлять схваченных приспешников Хаоса сразу же во дворец, минуя застенок. Так для чего же, три тысячи морских чертей, их сюда приволокли?!