что происходит с Британией, мистер Уайт, — произнес Дамблдор. — Если судить по вашим действиям на приеме у Лестрейнджей.

Видимо директор решил не ходить вокруг да около, но причина подобного решения мне было в крайней степени непонятна. Ведь с тем же Гарри, по канону, он возился крайне долго, и начал раскрывать что-либо лишь ближе к концу своей жизни.

— Вы решили вести себя более серьезно, директор Дамблдор, — констатировал факт уже я. — А если быть точнее, то вы решили обращаться ко мне как ко взрослому.

Причин играть в незнающего студента не было от слова совсем, и раз уж директор сам хочет провести серьезный диалог, то и у меня нет причин противиться этому.

— Обстоятельства, — слегка печальным тоном произнес директор. — В иных обстоятельствах, я бы не хотел, чтобы вы вступили в дела взрослых… Однако этот самый мир взрослых уже оказал на вас свое влияние. И мне ничего не остается, кроме как оказать свою помощь.

— И что же вы хотите мне предложить? — с легким интересом спросил у директора.

Мне и вправду было интересно, что же скажет Альбус Дамблдор для того, чтобы заинтересовать меня.

— Наставничество, — произнес директор. — Я передам всю полноту своих знаний для того, чтобы вы смогли противостоять гневу Темного Лорда.

Данное предложение возможно могло меня заинтересовать, если бы не было Учителя, то я бы точно согласился, но теперь уже… Предложение сие мне казалось не столь интересным. Ведь кто может сравниться по знаниям в магии с самим Соломоном? Разве что Мерлин, но и это не факт.

— Крайне заманчивое предложение, но меня больше интересует кое-что другое то, что вы можете предоставить мне, — произнес я, смотря на директора.

Директор, стоит отдать ему должное, не стал расспрашивать причину моего отказа от его предложения, вместо этого он задал иной вопрос:

— И что же я могу вам предоставить, мистер Уайт?

— Связи, директор Дамблдор, — улыбнулся я.

Глава 163

— Связи? — удивился директор.

Через Арктуруса я мог выйти на аристократов, а вот через директора можно было выйти на магглорожденных. При создании того общественного строя, которое я желаю видеть необходима помощь всех слоев общества, начиная от аристократов и заканчивая магглами.

— Я бы хотел изменить наше общество к лучшему, — произнес я максимально честно, так как лгать не было никакого смысла.

— Вы хотите устроить себе политическую карьеру, — проговорил Дамблдор.

— Именно, — кивнул я.

Взгляд Альбуса после моего подтверждения на мгновение изменился, и теперь он уже смотрел на меня иными глазами.

— Мне не по нраву направление по которому движется наше общество, — признался я.

— И какие же изменения вы хотите привнести в наш мир?

Вопрос директора был в целом ожидаемым, и мне было не так уж и сложно дать свой искренний ответ на него:

— Гармонию, — ответил только я.

— Гармонию? — удивленным тоном спросил у меня Дамблдор.

— Именно её, как мне кажется, нам не хватает, — проговорил я.

Директор даже без полного объяснения уже понял, что же я имею в виду, и именно по этой причине он произнес:

— Удивительная цель.

В тоне директора слышались нотки недоверия, ведь он, Альбус Дамблдор, тоже мечтал о подобном, хотя, из-за всего случившегося с ним, он уже перестал верить в подобные вещи.

— Выполнимая, — только ответил я.

Испытывающий взгляд директора так и говорил о том, что он хочет увидеть причину такой уверенности в собственных силах.

— Понимаю, что вы хотите убедиться в серьезности моих намерений, — произнес я, после чего выпустил наружу свою магическую мощь.

Стоило отдать должное директору, так как он будучи Архимагом, даже не шелохнулся, но вот глаза его на мгновение расширились от удивления. А дополнить нужно было всё это при помощи своего таланта к контролю над этой мощью.

— Думаю, всё это говорит всяко лучше тысячи слов? — спросил у директора, в то время как на руках танцевал сотканный из огня дракон.

— Да, мистер Уайт, — ответил директор.

После чего наша беседа двинулась в другую стезю, а если быть точнее, то директор пытался лучше узнать мой характер. В целом и это было ожидаемо, так как если бы при мне кто-то владел подобной мощью, то я бы постарался вызнать об этом человеке как можно больше.

— До свидания, директор Дамблдор, Фоукс, — проговорил я, перед тем как выйти из кабинета директора.

*Спустя пару минут*

Альбус Дамблдор ожидал всякого, но Адам Уайт смог удивить его ещё раз…

— А парень удивителен, — проговорил один из портретов в кабинете.

Портрет — в волшебном мире нарисованная магом-художником магическая картина. Как правило, но не обязательно, портрет изображает реально жившего человека и сохраняет основные черты его личности, характера и прижизненных привычек.

Многие картины в магическом мире живут своей жизнью. Трава колышется ветром, брызги волн орошают камни, птицы перепархивают с ветки на ветку… Особо деятельное участие в общественной жизни принимают портреты. Мало того, что люди, изображённые на них, обладают своим характером, могут говорить и между собой, и с живыми людьми, их обитатели, неважно были ли у них прототипы когда-либо или нет, могут переходить на соседние картины, если они висят достаточно близко на стене.

Портреты бывших директоров Хогвартса находились в кабинете директора, а причиной тому служит то, что бывшие директоры могут передать свою мудрость нынешнему директору. Именно эти картины Адам считал сокровищем, которое находилось во власти директора.

Степень, в которой портреты могут взаимодействовать со смотрящим на них, зависит не от навыков художника, а от силы изображённого волшебника или волшебницы. А так как директоры данной школы не были слабыми волшебниками, то и волноваться по этому поводу не было смысла.

— Вынужден согласиться с Армандо, — проговорил ещё один из портретов, а изображен на нем был Финеас Найджелус Блэк. — У парня невиданная мощь, особенно для своего возраста.

Среди всех портретов директора отсутствовал лишь один, который принадлежал Первому Директору. Впрочем по слухам первым директором был Мирридин Эмрис, но достоверность этого заявления проверить крайне сложно.

— Но только вопрос в том, а откуда у него такая мощь? — спросила Филлида Споур.

Дама Филлида Споур — выдающаяся волшебница, крупный специалист по Травологии и автор учебника для первого курса Хогвартса «1000 магических растений и грибов», помимо должности директора, она к тому же была одной из немногих, кто была удостоена почетного титула «Дама», что является женским эквивалентом рыцарского звания в Великобритании.

— Могут ли Архимаги растить в силе столь быстро? — произнес Файверли Андерклифф.

— Нет, — проговорил Альбус, который раздумывал о том, что же ему показал Адам Уайт. — По крайней мере, ни я, ни Геллерт и тем более ни Том не показывали такую мощь в столь молодом возрасте.

Диппет при упоминании Реддла скривился так, словно он съел дюжину лимонов.

— Это меня и удивляет… Ведь не только мощь, но и невероятного уровня контроль был в его руках, — произнес Альбус, вспоминая, что же вытворял Адам Уайт.

Фоукс, который чувствовал, что его напарник был в тяжелых думах, решил помочь Альбусу. Феникс резво начал играть сво природную мелодию, которая творила чудесные вещи, и Альбус Дамблдор это прекрасно знал и чувствовал.

— Спасибо, старый друг, — проговорил Альбус, после того как послушал мелодию легендарной птицы. — Ты прав, Адам Уайт не показался мне человеком, который имеет в сердце Тьму.

*Спустя неделю*

Как только прошла неделя с моей встречи с директором меня вновь пригласили в кабинет директора. Внутри меня всё также ждали интересные устройства, книги, Фоукс, который был занят орехами, и были портреты, что провожали меня заинтересованными, нарисованными глазами.

— Здравствуйте, директор, Фоукс, — произнес я устроившись удобнее на кресле.

— Добрый день, мистер Уайт, — проговорил Альбус. — Конфет?

— Спасибо, но я не самый большой любитель сладкого, — искренним тоном сказал я.

— Жаль, а я пожалуй попробую, — произнес Альбус и взял одну конфетку. — Я думаю, что мы сможем помочь друг другу.

Слова директора были… Слегка неожиданными, но всё же это было приятной неожиданностью.

— Замечательно.

Глава 164

После того как Альбус сказал, что предоставит мне свою помощь, то настал мой черед совершение вклада в общее дело.

— Где же ты спрятал свою душу? — спросил я сам