— Ревения горная страна, а возле Гастонхау только одна гора, и на границе — тоже. Теперь у нас есть только две возможности. Либо нас встретит один из представителей короля, либо — Реддик!

— Полагаю, это будет Реддик.

— Должно быть, Имберта жестоко обманули. Да, для нас правильней будет ожидать самого худшего. Ох какая же я дура!..

Или темноту, сгустившуюся над ними, что-то немного освещало, или их глаза привыкли к этой кромешной тьме. Теперь Ро-ана видела очертания фигуры своей спутницы, сидящей на сиденье рядом с нею.

— Фанчер и Прорицатель... а сколько еще людей из замка Имберта видели нас, как он и подозревал. Но даже сам Имберт не сумел разгадать, насколько далеко зашли планы проклятого Реддика! Нелис... мы могли положиться только на Нелиса. Возможно, когда-нибудь у нас будет возможность связаться с ним. Но это может произойти только там, куда нас отвезут.

Принцесса говорила очень тихо, и Роана решила, что Лудорика перебирает все вероятности, одновременно взвешивая все возможности освобождения. Роана восхищалась храбростью принцессы, ее выдержкой и острым умом. Но даже это превосходное сочетание качеств не смогло уберечь ее от пока еще неведомой беды.

И случались мгновения, безусловно, случались такие мгновения, во время которых Роана начинала задумываться о себе. У нее был шокер, против которого ни у кого на Клио не имелось защиты. И при помощи шокера она смогла бы вырваться из лап любого врага. Причем — любого количества противников. А после — вернуться в лагерь... если он все еще существует и дядя Оффлас не улетел с планеты.

Теперь карета тащилась с огромным трудом, а потом, взобравшись на склон, остановилась. И снова никто не подошел к двери. Наступило длительное ожидание, во время которого обе девушки болезненно морщились от боли и ссадин, полученных во время этой жуткой поездки. Когда карета снова тронулась с места, дорога оказалась наклонной, теперь они явно спускались с холма, и, к счастью, двуроги шли очень медленным шагом, иначе девушек бы просто бросило на противоположное сиденье кареты. Должно быть, склон был очень крутым, и возница опасался, что при более быстрой езде карета перевернется. Через некоторое время дорога выровнялась, так что они ехали с большими удобствами, а свет, проникающий сквозь деревянные планки, становился все сильнее и сильнее.

— Да сейчас день! — сказала Лудорика. — Вскоре мы пересечем границу. А когда будем проезжать мимо будки привратника... — Лудорика отрицательно покачала головой. — Нет, они не рискнут поехать этой дорогой, поскольку не могут быть уверены, что карету не станут осматривать. И все же это должна быть главная дорога. Карета просто не сможет проехать по более узкому пути. Значит, у них хорошо продуманный план... — Она замолчала так внезапно, что Роана с удивлением взглянула на нее.

Она заметила, что принцесса откинула отороченный мехом капюшон плаща назад, а голову высунула чуть вперед и пристально смотрит на противоположную стенку кареты. Роана проследила за ее взглядом.

Через небольшую щель в стенке кареты пробивался белый пар. Роана слегка почувствовала какой-то новый, необычный запах, быстро заполняющий пространство кареты и обволакивающий их.

— Они... они дурманят нас! Это же дым от улуса!

Лудорика отняла руку от ремня и бросилась к стенке, пытаясь своей шапочкой заткнуть щель, из которой выбивался белый пар. Но это почти ничего не дало, ибо со всех сторон кареты сквозь щели в стенках пробивались новые и новые спирали белого удушливого пара. У девушек даже не было надежды остановить его. Роана даже не пыталась избежать этой угрозы, поскольку это было бесполезно. Пар проникал через все щели. Она лишь покрепче взялась за свой драгоценный пояс.

Затем, изогнувшись, подняла тяжелые складки юбок и закрепила ремень под ними, несмотря на то что пальцы едва слушались ее, а голова то и дело безвольно падала на грудь. И все же ей удалось завершить свою работу. Последнее, что она видела, это как принцесса Лудорика соскользнула с сиденья вниз и попыталась забраться под сиденье, чтобы укрыться от пара. А спустя несколько секунд Роана потеряла сознание.

Ей было тепло, даже слишком тепло. Как будто она лежала под палящим солнцем пустыни Каппаделлы. Роана пошевелилась и с трудом приподняла руку, чтобы закрыть лицо и глаза от солнца. Но она лежала не на песке. Когда она подвинулась, то ощутила под собой какую-то странную шершавую ткань. И открыла глаза.

Над собой она увидела темное дерево, а солнечный луч, упавший на лицо, едва не ослепил ее. Она с раздражением повернула голову. Роана испытывала сильнейшую жажду; губы ее слиплись, и она с трудом разлепила их. Пить ей хотелось больше всего на свете.

В солнечных лучах она увидела неподалеку от себя низкую скамью со стоящей на ней бутылью. Во всяком случае форма увиденного ею предмета обещала то, в чем она так сильно нуждалась. Пить! Роана попыталась подползти к скамье, но тело отказывалось повиноваться ей, поэтому каждое ничтожное движение давалось с огромным трудом. Изо всей силы обхватив себя руками, она сосредоточилась только на бутыли, в которой могла быть вода. Передвижение по полу довело ее до полного изнеможения. Она даже не рискнула попробовать встать, а вместо этого поползла на четвереньках к желанной скамье. Она поднимала тяжелые руки, и ей казалось, что к ним подвешены гири. И наконец ее пальцы из последних сил сомкнулись вокруг бутыли. Она потянула ее к себе, делая это аккуратно, толкая кончиками пальцев, чтобы не расплескать драгоценную влагу. А затем поднесла горлышко ко рту и осторожно стала пить. И вскоре ее взгляд стал более отчетливым. Она уселась на полу, по-прежнему сжимая бутыль в руках, и осмотрелась вокруг.

Она увидела небольшую комнатку с каменными стенами и единственным зарешеченным окном. Койка, с которой ей удалось сползти, была лишена каких бы то ни было украшений, а рядом с нею на другой койке лежала Лудорика.

Плащ принцессы наполовину был сорван с тела, лицо ее покраснело, а дышала она хрипло и прерывисто. И достаточно громко, чтобы Роана заметила ее даже в темноте. Хотя помещение было ярко освещено солнечными лучами. Наблюдая за принцессой, Роана порылась у себя под юбками и вытащила оттуда свое грозное оружие, чтобы суметь отразить любую опасность этого «не-слишком-приятного-сна».

Небольшие койки, скамейка и бутыль составляли всю обстановку их узилища. Напротив коек находилась дверь, обитая металлическими пластинами и с замком величиною больше, чем ладонь Роаны. Она не сомневалась, что стоит ей попробовать дотянуться до него, как ее тотчас же свяжут в целях безопасности.

Равно как у нее не возникало сомнений в том, что они взяты в плен. Но кем? И где они находятся?

Она осторожно поставила бутыль на скамью и с огромным усилием поднялась. Голова тут же закружилась, и Роана закрыла глаза, чтобы обрести равновесие. От скамьи она шаткой походкой добрела до окна и посмотрела сквозь решетки. Ее радовало, что по крайней мере она держится на ногах.

Внизу она увидела внутренний двор, окруженный стеною, и огромные ворота, закрытые на мощный засов. За стеной виднелись зеленые верхушки деревьев, а еще дальше — горные вершины, похожие на вершины Хизерхау. Роана ощутила крохотный лучик надежды. Если они в этой стране, она сможет отыскать дорогу в лагерь.