– Но ты торопишься с выводами, – сказал Доннан. – Я не уверен, что Кандемир виновен.

– Почему же вы пришли сюда и предложили сражаться против них, могу я узнать?

– Ну что ж, нам нужно занятие, и если я помогу остановить агрессию Кандемира – совесть меня не будет мучить.

– Вы могли бы найти более безопасное занятие для своих людей. Вам предлагали работу на заводах.

– Ну да! Чудесная безопасная безвестность. – Доннан набил трубку, раскурил ее, затянулся и продолжил: – Я не верю, что мы – последние земляне в космосе. Если в живых больше никого не осталось, наша смерть на войне ничего не изменит; но я отказываюсь верить в это. Я думаю, что еще несколько кораблей с людьми скитаются по Галактике. Если они не вернулись в Солнечную систему, их надо предостеречь от этого шага, чтобы ракеты не уничтожили их. Если они уже побывали там и ушли от ракет, как и мы, – возможно, они отправятся на одну из планет этой же группы. Мы должны узнать о них. А еще они могут быть на любой из двухсот миллиардов звезд. Как же передать им весть? Я считаю одним из возможных способов поднять такой шум, что слухи пройдут от одного конца Вселенной до другого. Между группами звезд есть какое-то сообщение. Нерегулярное, но есть. Несомненно, весть об уничтожении целой планеты уже распространяется. Но при таких расстояниях через какое-то время народы забудут об этом и о том, где это случилось.

Что я собираюсь сделать? Произвести сенсацию, которую не забудут и не слишком исказят. Я не знаю точно, что это будет. Что-нибудь вроде слуха о вольной команде двуногих, обнаруживших свою планету разбитой и поднявших скандал по этому поводу в каком-то определенном созвездии. Я надеюсь, другие земные корабли услышат о нас и поймут, в чем дело. – Доннан коротко рассмеялся. – Война – хороший повод поднять шум. А здесь война ждет нас.

Солнце планеты Кандемир – горячий карлик F6 – находилось на расстоянии 175 световых лет от планеты Ворлак. Его третья планета была несколько тяжелее Земли, а интенсивная радиация разредила и высушила атмосферу. Но даже при таких условиях люди, защитившись от ультрафиолетового излучения, могли жить на Кандемире и питаться местными продуктами.

История здесь развивалась необычно. Кочевники заселили поначалу самый плодородный континент, поработив оседлые народы. Это завоевание не было похоже на завоевания из земной истории, когда, например, орды варваров разрушали цивилизации. На Кандемире общество кочевников обладало высшей культурой: они одомашнили животных, создали письменность, надплеменное правительство и машинную технологию. Города стали чем-то вроде резерваций, где рабы круглый год трудились в шахтах. Когда кочевники научились пересекать небольшие и неглубокие океаны, их образ жизни распространился на всю планету. Военные стычки и экономическая конкуренция между кланами дали толчок индустриальной революции. Но порох, паровые двигатели и массовое производство нарушили экономический баланс. Общество кочевников не смогло переварить все это – начались трения. Столетие назад Кандемир пребывал в таком же политическом хаосе, как и Земля в последние годы. Тогда-то и появились исследователи с планеты Тсьюда и приобщили Кандемир к галактической торговле.

Многочисленные кандемирцы устремились в космос в качестве студентов, рабочих и наемных солдат, поскольку на Тсьюде, Ксо и в некоторых других системах существовал более развитый империалистический строй и им нужны были люди. Кандемирцы возвращались домой с новыми идеями оживления своей старой культуры. При Ашчизе Великом клан Эржуат объединил Кандемир, открыв дорогу лихорадочной модернизации – но адаптированной к образу жизни кочевников. Киберы заменили роботов, а кланы стали командами отдельных космических флотов. Вскоре коммерсанты и искатели приключений с Кандемира хлынули в космос. Традиции еще привязывали их к материнской планете, когда они возвращались для свершения сезонных обрядов братания, предписанных религией. Таким образом Великий Лорд имел возможность контролировать своих вассалов.

По прошествии времени обычаи (которые соседями по Галактике воспринимались как проявления жестокости, высокомерия и жадности) все чаще втягивали кандемирцев в конфликты с более примитивными расами. Они были легкой добычей. Но эти мелкие стычки привели к столкновению с более развитыми мирами, как, например, Тсьюда, которая отстаивала свои интересы в космосе. Дело дошло до открытого военного столкновения в пространстве. Потерпевший сначала поражение Кандемир так яростно возобновил свои притязания, что его враги запросили пощады. Условия мира были жестокими; недавние учителя кочевников фактически стали их вассалами.

Небольшая империя, более или менее установившаяся при сыне Ашчиза, начала бурно разрастаться при его внуке Фершакане. Децентрализованное и гибкое, правительство кочевников хорошо вписывалось в межзвездные отношения; империя процветала. Ради славы, благополучия и безопасности, а пуще того – для завоевания большего пространства, в котором кандемирская цивилизация испытывала острую нужду, ради развития космических полетов и завоевания гигантских владений – империя должна была расширять свои границы. Фершакан мечтал о неограниченной власти над всей группой планет этого звездного скопления.

Его политика вскоре вызвала сопротивление другой коалиции. Противодействие исходило от врагов Ворлака, также имевших свои далеко идущие планы. Флот кочевников был остановлен в битве при Греше. Но сражение закончилось вничью. Ни одна из сторон не добилась преимущества. Война затянулась на годы рейдов, атак и отступлений; периоды затишья сменялись новыми вспышками на всем пространстве между двумя мирами. Достаточно благополучное государство планеты Монвенги и его дочерние планеты официально хранили вооруженный нейтралитет, практически оказывая поддержку Ворлаку. Остальные независимые планеты этого скопления звезд были слишком слабы, чтобы вмешиваться в конфликт.

Ближайшая база кандемирцев располагалась на расстоянии сорока световых лет от Ворлака, у звезды, известной под названием Майаст. Когда ворлакский истребитель с землянами на борту вышел из очередной интерференционной полосы и продолжил путь на парагравитационной тяге, Доннан увидел Майаст, светившийся голубым светом на экране наблюдателя. Похожая на огненный шар, по правому борту мерцала самая большая планета этой системы в сопровождении мелких пятен лун. Говард, теперь главный навигатор, настроил телескопы и протянул руку к панели компьютера.

– Нет, – возразил Рамри, – отклонение составляет 11,4 градуса… – Он запнулся. – Вы правы. Я ошибся. Извините.

«Надо же, – подумал Доннан, – несмотря на такой богатый опыт, Рамри до сих пор ошибается в системах чисел». Отличались не только символы, сам принцип счисления был иным. Монвенги за базовое число принимали шестерку. Но это был корабль с Ворлака, а его десятипалые строители пользовались десятеричной системой, как и земляне.

Говард проигнорировал замечание птицы, но Олак Фарер, наблюдатель-драгар, нахмурился и проверил координаты. Он не сомневался в компетентности пятидесяти землян, управлявших «Грунтом»: они продемонстрировали свое умение после месяца уроков, а также во время этого полета. Но ворлакский аристократ по-прежнему презирал их.