Кэлис начал терять спокойствие.

— Дурацкая ситуация! Мы все рискуем погибнуть, но дело не в этом. Бессмысленно гибнуть ради того, чтобы проникнуть в город, из которого нет выхода, а мы не знаем, есть ли тоннель из западного предместья. Если его нет…

— Давай я схожу и найду тебе его, — перебил Накор.

Кэлис отрицательно покачал головой:

— Не знаю, как ты собирался туда попасть, но я запрещаю. Я хочу, чтобы все были готовы выступить в полночь.

— Ходят слухи, что вечером будет что-то из ряда вон выходящее. Пантатиане и саауры займутся боевой магией, а завтра северным отрядам приказано штурмовать город.

Накор почесал в затылке:

— К северу от основного лагеря строятся мосты, но они еще не готовы. К чему бы это? Какой фокус придумали змеи, чтобы перебросить эту армию на тот берег? Они что-то наколдовывают уже целый день.

— Не знаю, — ответил Кэлис. — Но я уверен, что к восходу они все будут на том берегу. — Он повернулся к Эрику. — Для тебя работа. Люди из отряда Нахута.

У Эрика внезапно сжался желудок. Он понял, что хочет сказать Кэлис.

— Да?

— Переведи их поближе к лошадям и дай выпить вот это. — Он протянул Эрику большой мех, в котором плескалось вино. — Накор что-то туда намешал, и они на некоторое время заснут.

Забирая мех, Эрик почувствовал, что улыбается.

— А я уж подумал…

— Если бы Накор не дал мне это зелье, я приказал бы тебе убить их, — жестко перебил Кэлис. — А теперь займись этим.

Эрик отошел. Ему почему-то было стыдно и одновременно досадно.

* * *

Лагерь гудел. Отовсюду слышались музыка, крики и ругань, но над всем этим шумом властвовали барабаны — большие сааурские деревянные барабаны, обтянутые кожей. Их грохот разносился над рекой подобно грому и отдавался в висках, словно удары сердца. Кровавые жертвы были принесены, и теперь воины готовили себя к утреннему сражению.

Трубы ревели, и звенели колокола, и снова и снова грохотали барабаны.

— Все восемнадцать спят как убитые, — доложил Эрик Кэлису.

— Ну, если они способны спать под этот грохот, значит, действительно лишились чувств, — сказал Праджи.

Кэлис протянул руку:

— Прощайте, старые друзья.

Первым ее пожал Праджи, затем Ваджа, потом Хатонис. Восемь человек — все, что осталось от их отрядов, — собирались было подняться вдоль берега и попытаться пересечь реку по одному из северных мостов во время атаки основных сил. В суматохе сражения они надеялись попробовать проскочить на восток и добраться до Города на Змеиной Реке. Что бы ни случилось в ближайшие дни, его жителям еще предстояло столкнуться с мощью Изумрудной Королевы, и Хатонис должен был предупредить кланы; некогда они были кочевниками, такими же, как родственные им джешандийцы. В случае необходимости они вновь могли наводнить окрестные холмы и наносить короткие удары врагу, уходя потом в горные леса. Тем не менее Хатонис понимал, что исход битвы будет решаться далеко от его родного города, и для победы потребуется нечто большее, чем простая сила.

Ночь была темной, все три луны прятались за облаками. Только очень острый глаз мог различить на таком расстоянии человеческие фигурки в устье реки.

Накор втянул носом воздух.

— Кажется, собирается дождь.

Кэлис подал сигнал, и первая группа вошла в воду. План был прост: переплыть через быстрый, но мелкий рукав на один из крошечных островков у городской стены, взобраться на южный мол и по нему проскользнуть в гавань. В южной ее части располагались верфи: этот небольшой узкий залив самой природой был создан для спуска на воду кораблей. От своих агентов Кэлис получил полную информацию, но одно дело услышать, и совсем другое — увидеть. Пока Ру не осенило, никто и не подумал, что Изумрудной Королеве может понадобиться флот.

План действий после того, как верфи будут подожжены, был еще проще: захватить лодку и вдоль берега плыть в Город на Змеиной Реке. Эрик не в первый раз подумал, что простота плана еще не означает легкости его выполнения.

Вода была холодной, но Эрик быстро привык. Люди обмотали мечи, щиты и доспехи тряпками и одеждой, чтобы оружие не гремело, а кое-кто вообще не стал надевать доспехи, чтобы легче было плыть.

Переправа осуществлялась в опасной близости как от дозоров армии Изумрудной Королевы, так и от часовых на бастионах предместья. Шум в лагере насторожил защитников, и обилие факелов на стенах говорило о том, что они удвоили бдительность. Эрик надеялся, что часовые наблюдают за огнями на вершине холма, а не за скалистым берегом почти под самыми стенами.

Все в отряде были умелыми пловцами. Те, кто раньше не умел плавать, научились в лагере под Крондором. Но, достигнув маленького песчаного островка в устье реки, который был назначен сборным пунктом, они уже недосчитались трех человек. По мере приближения к городу русло становилось глубже, течение — быстрее, а вода приобрела солоноватый привкус. Где-то рядом с Эриком раздался сильный плеск и кашель, перешедший в бульканье. В темноте Эрик поплыл на звук, но уже никого не нашел. Он вгляделся во мрак, прислушался и снова поплыл к далекому берегу.

Внезапно его колени больно ударились о камень, и он понял, что наткнулся на подводный островок. Потом его потянуло вниз, и ему едва удалось выбраться из стремнины.

Оружие с каждым гребком становилось все тяжелее, и Эрик с трудом заставлял себя держать голову над водой. Он часами учился плавать с мечом и щитом на спине, но этой подготовки оказалось недостаточно для кошмарного путешествия сквозь мокрую чернильную тьму.

Легкие его горели, руки налились свинцом, но он приказывал себе плыть вперед. Поднять руку, занести ее, гребок, поднять другую, еще гребок… Он двигался в темноте, совершенно не представляя, сколько уже проплыл и сколько еще осталось проплыть.

Впереди новый звук, и Эрик понял, что это вода плещется о скалы. Более того, до него донеслись тихий кашель, ругательства и отфыркивание. Собрав остаток сил, он рванулся вперед и врезался лицом в камень.

Перед глазами вспыхнул красный свет, вспыхнул и сжался в шар, который унесся далеко-далеко, в тоннель бесконечной тьмы.

* * *

Эрик закашлялся, выплевывая воду, и его тут же стошнило. Он перевернулся, стукнулся головой о большой камень и, как сквозь вату, услышал над собой голос Ру:

— Тише! Ты вышибешь остатки ума из своей глупой башки. Лежи смирно!

Эрик застонал. Его тело превратилось в одну большую судорогу, и никогда в жизни он не чувствовал себя столь отвратительно.

— Ты выпил весь океан, — это был голос Бигго. — Если бы я не стоял на той скале, в которую ты врезался, не знаю, сумели бы мы найти тебя и вытащить.

— Спасибо, — слабо пробормотал Эрик. В ушах у него звенело, лицо болело, нос был разбит, и вообще он не был уверен, что рад тому, что остался жив.