Вероятно, первыми были записаны рассказы о Страстях и Воскресении, связанные с празднованием евхаристии. Их торжественно декламировали на культовых собраниях и публично читали перед Голгофой и пустой гробницей. Понемногу в окружении Стефана и группы Семи стали распространяться сборники изречений, притч, речей, рассказов о чудесах и столкновениях с противниками. Это были тексты на арамейском языке — языке местных жителей и, возможно, также на греческом — языке первых христиан-неевреев. Это были фрагментарные рассказы-памятки, очень полезные для местных общин; их распространяли миссионеры и другие странствующие проповедники. Должно быть, позже, когда Благую весть стали объявлять не только апостолы и первые свидетели, таких рассказов стало больше. Нужно было проповедовать Евангелие в Самарии, Финикии, на Кипре, в Дамаске, в Антиохийской области и еще во множестве местностей вдоль берегов Средиземного моря. Эта первая евангельская литература не сохранилась из-за того, что была написана на хрупком материале — папирусе; но специалисты почти уверены в том, что она существовала. Выходит, что устные и письменные предания долгое время сосуществовали даже после появления окончательной редакции Евангелий.

После времени отрывочных рассказов наступило время Предъевангелий. По мере того как старело, а потом уходило из жизни поколение свидетелей, а возвращение Христа, которое вначале считали близким, стало казаться более далеким, возникла необходимость изложить догматы веры письменно в более полном сочинении, придав ему форму упрощенной биографии Иисуса, которую было бы легко проповедовать. Толчком к началу этой работы стало то, что в начале 60-х гг. те апостолы, которые были еще живы, разъехались по миру. Все произошло очень быстро, потому что неверным было усвоенное нами представление, будто нужны были годы, чтобы тексты попали из одной общины в другую. Для этого было достаточно нескольких недель или месяцев. Сухопутные и морские пути сообщения внутри римского мира были сравнительно хорошими. Павел писал колоссянам: «Когда это послание прочитано будет у вас, то распорядитесь, чтобы оно было прочитано и в Лаодикийской церкви; а то, которое из Лаодикии, прочитайте и вы».

Сложное формирование Евангелия от Матфея

В то время, когда Петр и Павел были в Риме и укрепляли возникшую там христианскую общину, то есть примерно в 60 или 61 г., Матфей проповедовал Евангелие «евреям» (палестинским или сирийским), но должен был отправиться к другим народам. Его попросили написать на «еврейском» — вероятно, арамейском — языке — повествование, в котором были бы сведены воедино рассказы о проповеди и жизни Иисуса, «письменное Евангелие», как сказал святой Ириней. Было необходимо участие в этой работе одного из первых свидетелей. Так появилось первое Евангелие, сжатый вариант апостольского катехизиса; оно было меньше, чем наше современное Евангелие от Матфея. Среди двенадцати избранных Иисусом апостолов Левий, называемый Матфеем, бывший начальник налогового бюро в Капернауме, несомненно, занимал более высокое общественное положение, чем рыбаки с озера, например Петр и Андрей или сыновья Зеведея — Иаков и Иоанн. Образованный, по профессиональной необходимости одинаково хорошо говоривший по-арамейски и по-гречески, читавший по-древнееврейски, он был человеком, привычным к буквам и цифрам. Матфей, привыкший к перу и стилусу, был лучшим кандидатом в авторы такого сочинения. Он собрал свои воспоминания, возможно, достал некоторые из своих табличек, на которых когда-то записал тахиграфическим, то есть стенографическим, письмом, принятым у деловых людей, фразы Иисуса или случаи из его жизни, которыми был особенно потрясен, — и принялся за работу. Его Евангелие, задуманное ради практических задач, вероятно, было коротким, «голым», схематичным, сокращенным до основного содержания сочинением, в котором живописные подробности были лишними. Ириней в своем труде «Против Ересей» писал: «Матфей выпустил в свет у евреев, на их собственном языке, Евангелие в письменной форме в те дни, когда Петр и Павел проповедовали Евангелие в Риме и основывали там Церковь». А Евсевий Кесарийский в своей «Церковной истории», написанной примерно в 315–320 гг., отмечает: «Матфей сначала проповедовал евреям. Поскольку он должен был пойти и к другим, он написал на своем родном языке свое Евангелие, заместив им, с помощью письменности, себя для тех, от кого удалялся».

Эта маленькая книжка, вероятно, имела большой успех у евреев Палестины и Сирии. Она заполняла пробел: до этого у них не было биографии Христа, где было бы рассказано о главных этапах его общественной жизни до Страстей и не были бы забыты ни его чудеса, ни его учение. Пантен (ок. 240 — ок. 306), ученый-христианин, руководивший Александрийской академией, приехав в Индию, обнаружил там это Евангелие, написанное «еврейскими буквами». Должно быть, книгу привез местным жителям апостол Варфоломей, а они бережно хранили ее с тех пор.

Ранняя версия Евангелия от Матфея заинтересовала и греко-язычные христианские общины, в которых ее очень быстро перевели. Однако этот иерусалимский катехизис трудно было бы распространять в других странах в его первоначальном виде. Нужно было, сохраняя верность его духу, приспособить его к потребностям новых читателей, перешедших в христианство из язычества, придать ему для этого особую окраску и даже сделать в тексте некоторые правки и перестановки, а также увеличить его, дополнив несколькими изречениями Господа, не вошедшими в сокращенный до предела арамейский текст. Папий примерно в 120 г. писал: «Каждый переводил их так, как был способен». Существовали минимум две традиции, каждая со своими переделками и дополнениями. Одна из них возникла в Антиохии — одном из главных мест евангельской проповеди на Ближнем Востоке. Те евреи, которые усвоили греческую культуру, действительно нуждались в подходящем для них тексте.

В Античную эпоху понятие «автор» было не таким, как сейчас, и защита авторских прав на литературные произведения не существовала. После отъезда Матфея для евангельской проповеди в другие места один из его учеников, книжник из сирийских евреев, говоривших по-гречески, которому была очень дорога еврейская Библия, завершил греческое антиохийское Предъевангелие и выполнил его окончательную отделку. Этот ученик настойчиво подчеркивал универсалистские слова Иисуса и антифарисейские традиции. Несомненно, расследование, проведенное в Иерусалиме, позволило ученику добавить в Евангелие сведения, полученные от иудеохристиан, в том числе воспоминания людей из окружения Иакова, «брата Господня», об Иосифе, муже Марии, о детстве Иисуса и свидетельства о Страстях. Он пользовался также сборником изречений из источника Q, составленного, вероятно, в 50-х гг. Этот источник не был Евангелием в полном смысле этого слова, был создан, вероятно, в Кесарии Приморской, административной столице Иудеи, и предназначался для «богобоязненных», то есть для язычников, которых влекла к себе монотеистическая религия Моисея, которые ходили на собрания в синагогах, но отказывались от обрезания. В этом очень универсалистском по тону сочинении были настойчиво выделены те слова и примеры, которыми Иисус призывал к расширению кругозора евреев за пределы чисто еврейской среды. Может быть, оно было написано на греческом языке?

То, что сирийский книжник составил, умело соединив все эти составные части, и есть наше современное Евангелие от Матфея. Оно написано, вероятно, в 62–63 гг. Оно одновременно содержит очень старые воспоминания о том, что Иисус во время своей земной жизни обращался только к «заблудшим овцам дома Израилева» («Не входите в город самаритян», — советовал он своим ученикам) и открыто ко всему миру (Иисус, сказано в нем, пролил свою кровь «ради многих во искупление грехов»). Значит, задача еврейского народа — шире смотреть на мир, а не замкнуться в националистическом вйдении Закона, о чем уже говорил Исаия.