— Совсем неплохо, — заметила она, — немного практики, и вы могли бы стать вполне приличным наездником. — Подняв ногу над седлом, она легко спрыгнула на землю.

— На Транквиллити есть несколько конюшен, — сказал Джошуа, слезая с лошади, — там я и учился верховой езде. Правда, мне не слишком часто удавалось их посещать.

Большое миторновое дерево стояло чуть в стороне от главного лесного массива. На конце каждой его ветви красовался бордовый цветок размером с монету. Привязав поводья к одной из нижних ветвей, Луиза двинулась в лес по одной из известных ей троп, оставленных каким-то небольшим зверьком.

— Я слышала о Транквиллити. Там живет Повелительница Руин Иона Салдана. В прошлом году ее показывали в программе новостей. Она так прекрасна. Я хотела сделать себе такую же, как у нее, короткую стрижку, но мать мне запретила. Вы знаете ее?

— Беда тому, кто знаком с какой-нибудь знаменитостью: никто не верит, когда говоришь, что действительно знаешь этого человека.

Она повернулась к нему и, восхищенно округлив глаза, воскликнула:

— Но вы ведь на самом деле знакомы с ней!

— Да. Я был знаком с ней еще до того, как она унаследовала титул. Мы вместе выросли.

— Расскажите мне, какая она.

В его голове возник образ голой и потной Ионы, которая стонала, согнувшись над столом, когда он в поте лица делал свое дело.

— Она забавная, — ответил Джошуа.

Поляна, на которую Луиза его привела, находилась в самой нижней части долины. Образуя несколько больших каменных перекатов, на поляну стекал ручей. Поляна заросла цветами, стебли которых доходили до колена и заканчивались трубчатыми желтыми или бледно-лиловыми бутонами, распространявшими аромат, схожий с ароматом цитрусовых. Ниже перекатов вдоль ручья выстроились деревья высотой в пятьдесят ярдов. Их длинные тонкие ветви покачивались от дуновения легкого ветерка. С них свисали подобные папоротникам листья. Над верхними ветвями порхали птицы. Это были аналоги земных летучих мышей, окрашенные в довольно унылые серо-коричневые тона. Эти птицы обладали весьма сильными передними конечностями, с помощью которых они рыли в земле свои норы. Дикие Плачущие розы буйно цвели над камнями двух перекатов ручья. В течение многих лет теперь уже омертвевшие ветви давали жизнь молодым побегам, образуя кусты полукруглой формы. Цветы, тянувшиеся к свету, буквально отталкивали друг друга, поэтому многие бутоны утратили правильную форму и были измяты.

— Вы были правы, — сказал Джошуа, — это действительно чудесное место.

— Спасибо. Летом мы с Женевьевой здесь часто купаемся.

Он оживился.

— Правда?

— Этот маленький уголок целиком принадлежит нам. Даже хаксы сюда не приходят.

— Кто такие эти хаксы? Я уже о них слышал.

— Отец называет их аналогами земных волков. Это большие и злобные твари. Они нападают даже на людей. Зимой фермеры охотятся на них — это увлекательный вид спорта. Но мы в Криклейде почти полностью их истребили.

— А что, все охотники одеты в красные куртки и скачут на лошадях в сопровождении свор гончих?

— Да. А откуда вы знаете?

— Догадался.

— Я думаю, вы в своих странствиях видели настоящих чудовищ. На голографическом экране я видела пейзажи Тиратки. Они ужасны. После этого я целую неделю не могла заснуть.

— Да, Тиратка выглядит довольно свирепо. Но я знаком с парой скотоводов, которые придерживаются совсем другого мнения. Они считают нас жестокими чужаками. Но это, собственно, дело вкуса.

Луиза покраснела и отвернулась от него.

— Извините. Вы, должно быть, считаете меня ужасной невеждой.

— Вовсе нет. Вы просто не знакомы с ксеноками, вот и все, — он стоял у нее за спиной, положив руки ей на плечи. — Но я хотел бы увезти вас отсюда на некоторое время, чтобы показать вам другие миры Конфедерации. Некоторые из них выглядят просто потрясающе. Мне очень хотелось бы взять вас на Транквиллити, — он задумчиво оглядел поляну. — Там почти так же как здесь, только все гораздо больше. Думаю, что вам бы там очень понравилось.

Луиза хотела освободиться от его хватки — мужчине негоже вести себя так фамильярно. Но он вовсе не был с ней груб и так нежно массировал плечи.

— Я всегда хотела полетать на звездолете.

— Придет день, и ты полетишь. Когда Криклейд станет твоим, ты сможешь делать все, что захочешь, — Джошуа наслаждался прикосновениями к ее телу. Ее детское, но уже такое чувственное тело и понимание того, что ему нельзя и думать о том, чтобы переспать с ней, переплетаясь в сознании, возбуждали его сверх всякой меры.

— Я об этом никогда не думала, — сказала она, — а можно мне будет нанять «Леди Макбет» на чартерный рейс? Но это будет так не скоро. Я не желаю своему отцу смерти. Я не могу без ужаса думать о его смерти. Захочешь ли ты прилететь на Норфолк лет через пятьдесят?

— Конечно захочу. Теперь меня связывают с этой планетой два обстоятельства: бизнес и ты.

— Я? — испуганно взвизгнула Луиза.

Он повернул ее лицом к себе и поцеловал.

— Джошуа!

Он приложил к ее губам два пальца.

— Тихо! Ни слова. Об этом будем знать только мы с тобой.

Луиза находилась в полном оцепенении, когда он расстегивал ее блузу. В ее голове шла ожесточенная внутренняя борьба различных эмоций. «Я должна бежать. Я должна остановить его».

Солнечный луч упал на ее обнаженные плечи и спину. Он принес ощущение какой-то особенной теплоты. Выражение его лица заставило ее трепетать. Оно показалось Луизе страждущим и в то же самое время обеспокоенным.

— Джошуа, — пробормотала она, испытывая одновременно и нервное возбуждение и изумление. Ее плечи самопроизвольно сгорбились.

Стащив через голову свою футболку, Калверт обнял девушку и поцеловал. Его объятие показалось ей очень сильным. Она почувствовала, как его тело с силой прижалось к ней. В животе у Луизы все похолодело, а по телу пошла дрожь, которую уже ничто не могло остановить. Затем она поняла, что Джошуа уже расстегнул на ней брюки.

— О Боже!

Пальцем он приподнял ей подбородок.

— Все будет хорошо. Я покажу тебе, как это делается, — он улыбнулся девушке лучезарной улыбкой.

Она сама стянула черные кожаные сапоги для верховой езды, а затем помогла ему стащить брюки. Ее бюстгальтер и трусики были из простого белого хлопка. Джошуа не спеша снял их, наслаждаясь тем, что открылось его взору.

Расстелив одежду, он положил на нее Луизу. Сразу же начинать было нельзя, поскольку девушка была слишком напряжена. Закусив нижнюю губу, она сквозь полуприкрытые веки с ужасом смотрела на свое обнаженное тело. Только после бесчисленных поцелуев, тайных признаний и нежных поглаживаний Луиза стала отвечать на его ласки. Джошуа наконец добился того, что она хихикнула, потом еще раз, затем взвизгнула, потом застонала. С любопытством девушка дотронулась до его тела, а затем, скользнув рукой по его животу, с неожиданной смелостью стиснула его половые органы. Вздрогнув, он нежно сжал ее бедра. Прошло еще довольно много времени, пока их руки и губы познавали друг друга. Оказавшись наверху, он увидел как растрепались ее волосы, покрылись поволокой глаза, затвердели темные соски и раздвинулись ноги. Осторожно войдя в нее, он почувствовал, как влажная теплая плоть сжала его член. Почувствовав, что Луиза энергично дернулась под ним, он нанес удар. Используя возможности нейронных процессоров для того, чтобы сдержать реакцию своего естества и поддерживать эрекцию полового органа, он дождался момента ее оргазма, который доставил ей ни с чем не сравнимое удовольствие.