на золотую медаль сложилось так гладко, как со мной. Этажом выше располагалась кафедра ОТМС, аналогичная нашей, но сухопутных войск. Так вот, там учился внук именитого подводника Героя Советского Союза Гаджиева Магомета Имадутдиновича — подполковник Гаджиев Магомет, тихий, застенчивый дагестанец, с которым я был лично знаком. Он так же был приглашен в отдел кадров и, вроде бы, даже дал согласие на отказ от медали. Но на государственном экзамене внезапно передумал, откуда-то вдруг появились журналисты и какой-то его адвокат. Был большой скандал, но медаль он так и не получил. И отправился наш внук Героя Советского Союза служить на Дальний Восток в отдаленный гарнизон.

Окончив с отличием первый факультет руководящего медицинского состава при военно-медицинской академии им. С.М.Кирова, я в течение двух лет был вынужден довольствоваться майорской должностью флагманского врача 39 бригады строящихся и ремонтирующихся кораблей, расположенной на Васильевском острове, и ежедневно мотаться на службу из Кронштадта в Ленинград. Как вдруг несказанно «повезло»!

В начале мая 1991 года Володя Дудченко — начальник 102 поликлиники Кронштадтского гарнизона, при очередной посадке на паром, зазевался и потерял бдительность и, как результат невнимательности, ему отрезало ногу аппарелью по колено. Не было бы счастья, да несчастье помогло! Приказом командира Ленинградской военно-морской базы № 039 от 20.05.1991 года я был назначен начальником 102 поликлиники кронштадтского гарнизона. На следующий день после ознакомления с приказом прибыл к новому месту службы. От моего дома на Кронштадтском шоссе до поликлиники можно было дойти минут за двадцать, не торопясь. 35 военно-морской госпиталь и 102 поликлиника находились на общей территории и занимали весьма престижную северо-западную часть Кронштадта. Госпиталь состоял из трех трехэтажных корпусов, соединенных между собой огромными коридорами — переходами. Юго-восточную часть здания, то есть его первый этаж, занимала поликлиника, в которую я сейчас и направлялся. Вход в госпиталь был со стороны улицы Мануильского, слева в тридцати метрах находилась часовня, где отпевали покойников перед последней дорогой на кладбище. На входе в госпиталь — литая калитка из чугуна, рядом на въезде — ворота ручной работы, также из чугуна, литые, изготовленные, вероятнее всего, одним мастером еще до революции.

Судя по всему, в поликлинике уже знали о моем назначении. Ключи от кабинета и сейфа мне молча передала секретарь военно-врачебной комиссии Раиса Васильевна Бриль, как только я подошел к окошку регистратуры. Это серьезная и властная женщина лет пятидесяти, но, как я заметил позже, абсолютно надежная и незаменимая в работе.

Войдя в свой кабинет, отметил, что желал бы письменный стол развернуть фронтом ко входной двери, дабы видеть входящих. Вдоль стен — справа и слева от стола стояло два ряда стульев. Подумал, что было бы неплохо левый ряд заменить длинным диваном. Как-то комфортнее будет выглядеть и по-домашнему уютнее. На стол, покрытый зеленной скатертью, необходимо было поставить такого же цвета настольную лампу. И еще обратил внимание на отсутствие в кабинете чашек и стаканов. Окно без штор выглядело обнаженным. Света много в помещении, но как — то неуютно, и в кабинете довольно прохладно. Надо раздобыть масляный стандартный обогреватель и шторы светонепроницаемые, синего или зеленного цвета.

Постучав в дверь, вошла Бриль с бумагами, предложил ей присесть напротив, спросил, как ее имя, отчество, и что за бумаги она принесла. Она подробно доложила по каждому документу, попросила расписаться и поставить печать учреждения. От нее же узнал, что в своей должности одновременно совмещаю обязанности начальника поликлиники, председателя гарнизонной военно-врачебной комиссии, а также являюсь ответственным по обеспечению офицеров и членов их семей санаторно-курортными путевками в военные санатории и курорты Прибалтики, Баку, Черноморского побережья и Крыма.

Одно дело, когда ты увольняешься по выслуге лет, и совсем другое — когда по болезни. Военная пенсия сразу возрастает в разы. Кстати, я уволился по выслуге лет и здоровым, и никогда не пользовался с семьей санаторно-курортными путевками. И сейчас глубоко убежден и считаю неприличным, при живых родителях выезд в санаторно-курортные учреждения, ибо вижу в этом пренебрежение к своим старшим близким.

Попросил Раису Васильевну собрать в мой кабинет на одиннадцать часов весь врачебный состав поликлиники для представления, а затем после них средний медицинский персонал. Заодно поинтересовался, кто печатает отчетную документацию поликлиники, и кто исполняет функции моего секретаря. По тому, как Раиса Васильевна с пренебрежением назвала интересующее меня лицо, упомянув к тому же лишь ее фамилию и имя, но без отчества, я догадался, что отношения между ними далеко не доверительные. Попросил пригласить секретаря немедля в мой кабинет.

Спустя минуту вошла высокая миловидная девушка со стройной фигурой и недовольной гримасой на лица, ей было на вид лет тридцать с небольшим. Представилась Павловой Ириной Станиславовной. Попросил ее присесть напротив меня и спросил с долей иронии:

— Послушайте, Ирина Станиславовна. Кем Вы официально являетесь по должности согласно расписанию, в штатной книге поликлиники? Обращайтесь ко мне, пожалуйста, Руслан Георгиевич.

Лицо собеседницы на глазах стало преображаться и стало вдвое краше, она взглянула на меня своими большими наивными семитскими глазами, и я сразу догадался, что мой предшественник Володя Дудченко довольно скоро пал жертвой красоты этой роковой женщины. Павлова доложила, что официально числится сестрой-хозяйкой, но Дудченко дал ей полставки за работу секретаря. Другие полставки достались Раисе Васильевне. Расспросил об отчетности поликлиники за квартал, полугодие, год и попросил принести прошлогодние копии по всем видам отчетности для сравнения в динамике. После проверки отчетности объявил Раисе Васильевне и Ирине Станиславовне, что работой их удовлетворен и полставки у обеих остаются.

В указанное мной время врачи парами и в одиночку стали заполнять ограниченное пространство кабинета, рассаживаясь вдоль стен, приглушенно общаясь между собой и опасливо поглядывая на меня. Когда все собрались я поздоровался и обратился к коллективу с краткой речью:

— Меня зовут Руслан Георгиевич. Думаю, что нам придется терпеть друг друга весьма долгое время, возможно, даже до моего увольнения в запас, поэтому примите этот факт, как должное и наберитесь терпения на оставшиеся десять лет совместной работы. Я женат и имею троих детей. Жена осетинка, ваша коллега — врач-стоматолог по специальности. А теперь, когда я буду по очереди обращаться к одной из вас, прошу четко называть свою должность, имя, отчество и фамилию- буду записывать в свою рабочую тетрадь.

На знакомство ушло не более пятнадцати минут. Судя по фамилиям и внешности, присутствующие в основном, были русские и украинцы, только окулист Райская Любовь Ефимовна, картавила, и смуглое лицо выдавало ее семитское происхождение. Помню, врачом-оториноларингологом была Миронова Нина Евдокимовна-миловидная, ростом ниже среднего женщина — «колобок»,