Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По воспоминаниям Елены Гуляевой, которая тогда работала в магазине в Отрадном, сотрудники никогда не смотрели на часы.
– Все продавцы были с высшим образованием и очень высоким уровнем мотивации, – говорит она. – Все хотели, чтобы у нас был лучший магазин. Многие рядовые сотрудники того времени впоследствии стали региональными директорами, директорами дивизионов.
Собственно, она сама тоже сделала отличную карьеру и сейчас работает операционным директором компании Pandora.
Стоит ли удивляться, что работа в «Перекрестке» считалась престижной? В любой другой магазин с таким опытом с руками отрывали. Но сначала сотрудников брали без трудовой книжки, заключали временный договор на полгода. Это было что-то типа испытательного срока.
Иногда по заданию СБ продавцы проверяли кассиров. Наталье Зверевой, например, поручали взять большой кусок колбасы, а взвесить его как маленький. И если кассир не замечал подмены, его сразу увольняли.
– Был у нас и такой случай: продавцом устроилась мать восьмерых детей. Она вечером закрывала магазин и в сговоре с подругой выносила продукты, – вспоминает Наталья. – Как их ловили! Целую засаду устраивали. Дело в том, что люди, которые раньше работали в советской торговле, считали, что таскать продукты – это нормально. В СССР сотрудники покрывали недостачи вскладчину. Тут было не так. Все могли остаться без премии.
Сама Наталья, кстати, в советской торговле неплохо понимала, потому что в последние годы существования СССР ее отец работал директором большого гастронома на Тишинке. А к началу 2000-х у него была собственная сеть ларьков.
– Папа со своими ларьками, время которых к тому времени уже прошло, зарабатывал меньше, чем я в колбасном отделе, представляете? – говорит Наталья.
Конечно, с таким опытом невозможно не сравнивать старый отцовский магазин и новый супермаркет.
– Помню, у папы в подсобке все время мыли и терли продукты, засохшие сосиски отмачивали. А вот в «Перекрестке» ничего такого не было. Тут с самого начала был налажен контроль качества: бракованный товар просто не попадал в магазины, – рассказывает Наталья Зверева. – Да и продукты такие, каких нигде больше не найдешь: колбасы из Италии, французские сыры, какие-то удивительные шампуни.
Цены были выше, чем в гастрономе по соседству. Но люди ходили с удовольствием. Тем более что для пенсионеров были предусмотрены скидки.
– Покупатели приходили одни и те же, они хорошо знали продавщиц в лицо. По старой советской привычке дарили подарки на праздники. На 8 Марта могли за день до тридцати шоколадок подарить, – вспоминает Наталья.
– «Перекресток» был магазином, по сути, для всех, – уверена Елена Гуляева. – Сотрудники постоянно покупали что-нибудь для себя, бабушки заходили за молочком и картошкой. А к нам в Отрадное специально приезжали не только из соседних районов, но и из Подмосковья по Ярославскому шоссе. Это продолжалось до тех пор, пока не открылся большой «Перекресток» в Королеве.
Приманкой для покупателей были не только эксклюзивные импортные товары, но и собственное производство. Например, выпечка. Средний «Перекресток» в те годы расходовал 600–700 кг муки в сутки и продавал больше 2,2 тысячи батонов и булочек.
– Как-то в Солнцеве я встретила пенсионера. Он сразу меня узнал, потому что видел в пекарне. «Вы знаете, я хотел вас поругать: у вас настолько вкусный хлеб, что я трачу на него почти всю пенсию». Он был очень доволен своей шуткой, а я эту встречу на всю жизнь запомнила, – рассказывает Ирина Белова, отвечавшая в сети за выпечку, а чуть позже – еще и за все мясные цеха.
В 1997 году коммерческий директор привез из поездки в Америку идею собственного салатного производства. И его запуск тоже поручили Ирине. В качестве первого эксперимента в подмосковном Болшеве арендовали пищеблок разорившейся фабрики и начали делать салаты там. Открывались как раз в кризис 1998 года.
Через год дела шли хорошо, и было принято решение построить собственный цех в Павельцеве. Он был рассчитан на пятьдесят магазинов, потом много раз достраивался и просуществовал до 2019 года. Потом его снесли и построили на том же месте огромное новое пищевое производство на двадцать шесть тысячах квадратных метров.
– Мы готовили то, что любит наш народ: оливье, сельдь под шубой, корейскую морковку, – объясняет Ирина Белова. – Но уже тогда начали придумывать и нетрадиционные салаты, которые люди охотно едят до сих пор, а другие кулинарии копируют. Например, именно мы придумали салат «Мексиканский» с курицей.
Чтобы обеспечить все «Перекрестки» мясом, арендовали единый цех для обвалки мясной продукции на западе Москвы, в Раменках. И на прилавках магазинов появились котлеты по-киевски, шашлык, колбаски. Сейчас это обычная вещь для супермаркета, а тогда всем было в новинку.
– «Перекресток» – это было такое место, куда можно было зайти и попросить у девушек замариновать для тебя несколько килограммов шашлыка, потом забрать их и поехать на пикник. Я сам так не раз делал в Митине, – вспоминает розничный эксперт Кирилл Терещенко.
Новые возможности
После открытия шестого магазина «Перекресток» начал брать с поставщиков деньги за размещение товара на полке.
– Почему? А потому, что место кончилось, – говорит Сергей Шведов.
Такая практика называлась листингом, уже десять лет она запрещена. Но в 1990-х, когда торговля только начинала развиваться, листинг был не только законным, не только общепринятым, ни даже полезным.
– Это был один из способов уйти от взяток, – объясняет Шведов. – Ведь если места на полке нет, то поставщик может как-то заинтересовать менеджера, чтобы он взял товар. А тут ему предлагался четкий прейскурант. Это и их самих заставляло разумнее подходить к делу. Вот появляется очередной партнер и предлагает двести товаров. «Хорошо, с ценником ознакомьтесь», – отвечает менеджер. Тот знакомится и останавливается на двадцати наименованиях.
Когда готовились открывать «Перекресток» в конце Каширского шоссе, Шведов даже поспорил с Александром Косьяненко. И на спор с шефом целиком наполнил магазин товарами со скидкой за счет поставщиков.
Молодая сеть не стеснялась навязывать свои условия даже самым крутым брендам. Например, в «Перекрестке» первые годы не продавали пепси, спрайт и миринду – только кока-колу.
– Еще учась за границей, я понял, что есть магазины, где торгуют кока-колой, а есть – где пепси. И, открывая первый супермаркет, написал в обе компании письмо с предложением работать с нами эксклюзивно, – рассказывает Александр Косьяненко. – «Пепси» ничего не ответила, а «Кока-кола» перечислила «Перекрестку» 10 тысяч долларов.
И несколько лет оставалась на полках одна, полностью изгнав своего главного конкурента. «Пепси» пыталась жаловаться в надзорные органы и даже выше.
