class="p1">Я вздохнул и согласился. А куда деваться?

— У тебя есть бумага и чем писать? — спросила она.

Я вытащил из кармана небольшой блокнот, который всегда носил с собой и огрызок химического карандаша.

Бабуля нацарапала на листе четыре слова корявым почерком.

— Вот, — сказала она, — когда душа придёт, прочитай это два раза.

— Спасибо! — от всей души поблагодарил её я, даже не сомневаясь, что она не врёт, — так что за услугу я вам буду должен?

— Тебя потом найдут, — прищурилась старуха. — Но не беспокойся, ничего страшного там не будет. Просто услуга. Небольшая.

Я торопливо бежал по окруженной ольхой и осинками просёлочной дороге, которая тоже вела к Батюшкино, к тому месту, где состоялась моя эпическая битва с Лазарем, в результате которой дощечка Филимона Поликарповича прекратила своё существование, и вместе с нею, и он сам.

— Ну? Далеко там ещё? — мерцающий Енох мчался за мной и всё время ворчал.

— Всё, прибыли! — узнал я страшное место и остановился чтобы отдышаться.

— Так читай слова! — возмутился Енох.

Я вытащил бумажку и дважды громко прочитал слова, которые были явно нерусскими. Какая-то абракадабра.

Первое время ничего не происходило, и я уже было решил, что старуха наврала мне.

Но буквально через миг, пространство передо мной замерцало и из него появился призрак одноглазого Филимона Поликарповича, который, радостно осклабившись, фальшиво запел:

— Зачем, скажите, вам чужая Аргентина?

Глава 5

По возвращению домой меня ждала очередная записка с категорическим приглашением по старому адресу. Степановна, еле-еле сдерживая праведное негодование, была до такой степени возмущена, что даже не прокомментировала в своей манере, а только зло зыркнула и ушла к себе.

Нет, надо-таки будет ей что-нибудь подарить. Иначе будет ой.

Так как чего-то подобного я, в принципе, и ожидал, то, велев призракам сидеть дома и не отсвечивать, двинулся по указанному адресу.

Встречал меня, естественно, Фаулер.

— Геннадий, — мрачно взглянул на меня он, — а ведь вы нам сказали неправду.

— Почему? — искренне удивился я. Честно говоря, ожидал всего, и что меня будут хвалить, и что меня будут агитировать что-то делать или куда-то там вступать, или критиковать, но то, что на меня будет вот такой вот наезд — этого я не ожидал никак. — В чем же я вам солгал, товарищ Фаулер?

— Ну, я вообще-то не совсем так сформулировал, но пусть, если вы так считаете, — криво ухмыльнулся Фаулер.

— Так всё же? — продолжил напирать я, такой вот беспардонный наезд мне не понравился.

— Вы представились как медиум, и не сказали нам, что владеете гипносом.

— Кто? Я? — показательно изумился я. — С чего это вы вдруг так решили?

— Шершеневич вас не заметил, и тем не менее сразу после нашего разговора, вы проникли к нему в номер и порылись в саквояже. Из номера он выходил всего одни раз, да и то, всё время стоял на пороге. И тем не менее, бумаги в саквояже оказались сдвинуты, а некоторые перемешаны, словно их перебирали. А искомая квитанция оказалась сверху. Шерешевич клянется, что никого постороннего в номере он не видел.

— Было дело, — не стал отнекиваться я. — Так в чём проблема?

— Проблема есть, и немалая, — спокойно пояснил Фаулер, — гипнос, конечно же — дело нужное, да что говорить, даже необходимое, и нашему обществу гипнотисты тоже надо. Но ведь мы вас рассматривали как оригинального медиума. Выходит, с духами вы разговаривать не можете, так получается, да?

— Почему вы так решили? Если я выполнил ваше задание таким вот образом, то почему вы делаете вывод, что я гипнотизер, а не медиум?

— Понимаете, для нас было важно, чтобы медиум с помощью духа мог посмотреть документ. А когда это делает человек, пусть и гипнотист, то на том же саквояже остаются следы, к примеру отпечатки пальцев. Понимаете?

— Понимаю, — кивнул я, — в таком случае подобные детали нужно оговаривать заранее. В задании, которое мне дали вы, условия о том, чтобы не оставлять отпечатков — не было.

— То есть вы и сейчас утверждаете, что можете разговаривать с духами? — прищурился Фаулер.

— Могу, — пожал плечами я.

— Я вас услышал, Геннадий, — медленно сказал Фаулер и как-то странно посмотрел на меня. — Жду вас сегодня в десять тридцать вечера по адресу улица Пролетарская, 43-Б. Первый этаж, квартира два. Не опаздывайте.

— У меня на сегодня другие планы, — покачал головой я.

— Но вы должны быть там!

— Я ничего вам не должен, — отмахнулся я от притязаний Фаулера (мда, а Енох оказался насчет них абсолютно прав), — мы с вами договаривались о том, что вы мне оказываете услугу, взамен я оказываю услугу вам. Сегодня я вам услугу оказал, работу выполнил, но от вас ещё ничего в ответ не было. И тут же вы мне выдвигаете какие-то условия и какие-то новые требования услуг. Нет, я так не согласен. Знаете, товарищ Фаулер, я предпочитаю взаимодействовать по принципу «вы — нам, мы — вам». И никак не иначе.

— Это была не услуга, — нахмурился Фаулер, моя речь ему явно не понравилась, — это было проверочное задание, как вы поняли.

— В изначальных условиях этого озвучено не было, — спокойно парировал я, разводя руками, — поэтому я буду воспринимать это как услугу, оказанную мной вашему Обществу. Цифру из квитанции я вас сообщил? Сообщил. Она совпадает? Совпадает. Всё. Услугу я оказал и работу выполнил. Сейчас ваша очередь.

— Но услуги же не равноценные! — возмутился Фаулер.

— А это уж как вам угодно, — пожал плечами я. — Но я что-то сомневаюсь, что научить меня десятку иностранных слов сложнее, чем проникнуть незаметно в комнату в присутствии её хозяина и добыть нужную информацию у него под носом. Более того, я и дальше продолжаю считать, что эти услуги неравноценны.

— Профессор Маркони завтра вечером прибывает в город N. Вы сможете с ним встретиться послезавтра, — недовольно процедил Фаулер. Мой выпад ему явно не нравился.

— Замечательно, — обрадовался я.

— Но посетить собрание Общества вам нужно сегодня, — молвил Фаулер, — вам придётся изменить свои планы.

— Нет, — ответил я.

Конечно же, никаких планов у меня не было,