заведующий исчез сразу после их оживления. Они были в глубокой коме. Даниил поглубже даже. Накачены веществами нам известными… вот тот галантамин, про который я говорила… морфин… псилоцибин… мескалин… то есть у них вызывали галлюцинации, чтобы они были одновременно подконтрольные, ну и чтобы боль не чувствовали.

Мы выводили из них всю эту дрянь несколько месяцев, какое-то время они даже были помещены на искусственную вентиляцию легких. Вот тогда я думала, что все. Не знаю, почему, но я разговаривала с ними каждый день. И постепенно они начали выкарабкиваться.

**************************************************

Алеся.

— Ты сказала не в нашей форме, что это значит?

— Значит они воевали не за Сирию. А за террористов. Они должны были быть переданы, чтобы понести наказание, обратно, либо сесть до конца своих дней за измену Родине.

— И тем не менее они все еще живы и на свободе. Как так?

Мы подъехали.

— Я ответила на вопрос о том, как мы познакомились. Я и так сказала много лишнего.

Я улыбнулась и задала последний.

— Ну Андрей? Как вы с ним сошлись?

— Очень просто. Мне он понравился еще полуживым, а я ему, как только он открыл глаза. Он сказал, что видел меня во сне.

Я улыбнулась еще шире.

— Ладно, идем.

Мы достаточно быстро добрались до нужного отделения глубокой ночью. Я пробубнила себе под нос.

— Скоро утро…

— Да, и обход. Поэтому я тебя подключу и посплю немного. Действовать начнет препарат не сразу. Через часа три-четыре. Так что я приду после обхода. У меня всего два пациента сейчас. Один уже на выписку.

Я кивнула.

Аня привела меня в палату.

— Посиди. Сейчас все принесут.

Через минут двадцать принесли халат, застелили высокую кровать и дали зарядку. Даже дали вещи кого-то из прошлых пациентов. От живого или мертвого уже не важно, мне нужна была одежда.

— А мне нужна одна ваша рука. Выбирайте какую вам оставить, — словно рядом стоящая девочка прочла мои мысли.

Симпатичная ярко-накрашенная фигуристая молоденькая медсестра давала мне инструкции по движению по кушетке. Набок, на спину, сядь, ляг.

Когда она подключила ко мне все датчики, ввела все иголки, моих висков коснулась что-то холодное.

— Что это?

— Доктор будет пытаться видеть сны вместе с тобой. Точнее слышать ментально.”

— Она будет слышать, что я говорю?

Медсестра хохотнула.

— Да нет конечно, она будет улавливать активность мозга, понимать в опасности ты или нет, например.

Девчонка еще раз широко улыбнулась, пожелала мне удачи и вышла. А я осталась одна и решила пока включить телефон.

О, Господи, пятнадцать пропущенных звонков. От Полины и папы… они, наверное, с ума сходят. Я быстренько черканула им по сообщению: «Привет. Со мной все хорошо. Я на задании. Позвоню, через пару дней».

И включила режим «в самолете».

Открыла поглазела фотки в телефоне. Включила фильмец, мой любимый «Ван Хельсинг». И на моменте бала вампиров я закрыла глаза…

**************************************************

Дом Горских.

Посреди ночи в загородном особняке в спальню к отцу ворвалась девушка.

— ПАПА! Я НАШЛА ЕЕ!!!

Спросонок он не мог ничего понять. Мать тоже подскочила и включила ночник.

— Что, милая, кого нашла? Не могла до утра подождать?

— АЛЕСЮ! Она включила телефон.

Сон словно корова языком слизала.

— И ты все еще здесь?!!! Быстро за ней! Я позвоню Даниилу.

— Я сама ее доставлю. Мне не нужна ее помощь.

Жестокий старец оскалился.

— Да нет же, глупая. Я отменю сделку. Скоро нужна будет генеральная уборка.

Глава 12. Бал

Алеся.

Я спускаюсь по белым мраморным ступеням по красному бархату… на мне надето летящее нежно голубое платье, которое держалось только на моей груди. Мои волосы заплетены в высокую прическу, заведенные под ободок. Вокруг горят свечи. Я нервничаю. Не люблю шумных мест и больших скоплений людей.

Я помню этот день. Мне восемнадцать лет. Бал в Зимнем дворце в честь Нового года. Куча знаменитостей и их звездных детей, телекамер… вспышки, звон бокалов, который отражается от хрусталиков на золотых люстрах. Но все замирают, когда вхожу я.

Толпа расступается и ко мне выходит Эд…

На нем надеты классические черные брюки и белая рубашка, прирасстегнутая на груди. Но больше всего его украшает черный жилет с золотыми вензелями. Ну просто принц.

Я замерла в ожидании и стояла, глупо улыбаясь.

Он пошел ко мне навстречу чуть ли не бегом, а я к нему. Наши губы встретились в отчаянном поцелуе. И плевать, что он может быть нереальным… мне было так хорошо в то мгновение, что я была готова взлететь вместе с бабочками в моем животе.

— Малыш мой…

Я шептала ему в губы, слегка покусывая, вероятно от голода в том числе.

— Потанцуйте со мной, ваше высочество.

Он увлек меня на танцпол и закружил в вальсе. Я порхала по залу, растворяясь в его объятиях и забыв обо всем. Эд шептал мне нежные слова и едва касался горячими губами то моего ушка, то шеи, то щеки.

— Ты потрясающе танцуешь.

Когда мы продвинулись к лестнице, малыш увел меня по ней на второй этаж в одну из королевских спален.

— С ума сошел, сюда же нельзя.

— Это лишь иллюзия. Ты забыла? Здесь можно все.

Он сплел наши пальцы.

— Как же ты прекрасна. Настоящая принцесса. Обворожительна. Туфельки на месте?

— Да…

Томно произнесла я, теряя доступ к воздуху.

— А ты не сбежишь в полночь, не превратишься в тыкву?

Эд влажно поцеловал мое плечо и шею.

— Нет…

Но вдруг он отстранился.

— Боже мой. Алеся, о чем я думаю?! Зачем ты вернулась?

— К тебе.

— Ты не должна была.

— Но я не смогла бы жить, не увидев тебя снова.

Его глаза заблестели и стали влажные.

— Ты самая сильная и бесстрашная женщина из всех, кого я встречал. Я, наверное, обезумел. Но я…

— Ты, что?

— Я люблю тебя…

Я опешила от его слов.

— Я знаю, это глупо. Но я никогда не испытывал подобного… я… у меня вообще до тебя не было никого.

Он закончил фразу и раскраснелся еще больше, а моя челюсть усвистала по полу под огромное царское ложе.

— Тебе же девятнадцать лет.

— Я же говорил, что айтишник.

Мы неловко посмеялись.

— Но как ты вернулась?

— Меня ввели в это состояние. В моей крови введен препарат, который погружает в эту клетку, но сейчас Я контролирую процесс.

— А разве так можно?

Его мокрые глазки забегали.

— Да. При помощи галантамина.

Он был так обеспокоен.

— Я в военном госпитале в реанимации. Анюта вколола, она врач, работает там. Мы познакомились сегодня.