Тогда же «Биокад» и государственный научный центр «Вектор» подписали соглашение о совместной работе над вакциной против нового типа вируса SARS-CoV-2, вызывающего COVID-19. Компания взяла на себя расходы и организационные усилия, связанные с проведением клинических исследований вакцины, разработкой технологии ее выпуска, самим производством и продажей. Возможно, что многие читатели этой книги получили прививку вакциной, созданной усилиями именно этой компании.

Несмотря на пандемию и сопряженные с ней сложности, была продолжена работа над оригинальными препаратами, и в апреле 2020 был зарегистрирован пролголимаб, для терапии метастатической меланомы. Препарат стал первым абсолютно оригинальным (инновационным) PD-1 ингибитором, представляющим собой, как и некоторые ранее описанные препараты, моноклональное антитело — белок. Международное непатентованное название (МНН) этого препарата PROLGOLIMAB имеет составной характер:

ПР-ОЛ-ГО-ЛИ-МАБ

ПР — первые две буквы от programmed cell death receptor, названия рецептора — мишени для препарата (рецептор запрограммированной гибели клеток — 1, PD-1 receptor);

ОЛ — и ГО — решение компании увековечить память ученого Ольги Гончаровой, чей научный и административный труд лег в основу создания препарата пролголимаб.

ЛИ — целевой инфикс, обязательный для использования по требованиям ВОЗ и обозначающий иммуномодулирующие функции препарата;

МАБ — суффикс, обязательный для использования по требованиям ВОЗ, обозначающий препарат на основе моноклональных антител31.

Пролголимаб был изучен в клиническом исследовании MIRACULUM, в которое удалось включить 126 пациентов с нерезектабельной или метастатической меланомой из России и Белоруссии. Полный или частичный ответ на терапию наблюдался у 48 % пациентов с меланомой кожи, а общая 12-месячная выживаемость достигла 71,8 %. Также исследование показало, что новый препарат обладает благоприятным профилем безопасности с низкой частотой отмены терапии из-за нежелательных явлений всего в 3,2 % случаев32.

Это стало блестящим успехом компании на российском и международном рынках, а также получило высокие оценки российских врачей-онкологов национального уровня.

В настоящий момент компания Биокад активно работает над выводом в коммерческий доступ еще одного продукта — препарата «Пемброриа», биоаналога существующего препарата западной разработки — пембролизумаб. О нем мы уже коротко говорили.

Связан интерес к созданию биоаналогов главным образом с тем, что эффективность каждой молекулы необходимо подтверждать отдельно, путем проведения исследования на пациентах с определенным типом и локализацией рака. Например, использовать пролголимаб у пациентов с меланомой кожи возможно, так как научным фундаментов в этом случае выступает исследование MIRACULUM, об успех которого сказано выше. Но лечить этим же препаратом скажем рак легкого или уротелиальный рак без дополнительных исследований — нельзя.

Создание биоаналога препарата пембролизумаб принесет в портфель российской компании все довольно широкие показания препарата пембролизумаб для самых разных онкологических пациентов. Ведь эти препараты обладают максимально схожей эффективностью, молекулярным строением и природой, то есть могут считаться идентичными и равными по эффективности. А подобный шаг очень важен, чтобы более широкие круги российских пациентов с онкологией смогли получить самое инновационное лечение, ведь западные препараты очень дорого стоят. Можно уверенно сказать, что это пример тех важнейших шагов к импортозамещению и лекарственному суверенитету, о котором мы говорили в первой главе.

Также компания получила разрешения на проведение стартовых фаз клинических исследований препаратов ниволумаб (PD-1 ингибитор) и пертузумаб (HER2-ингибитор) — хорошо зарекомендовавших себя западных препаратов с очень широким списком заболеваний. С их помощью можно лечить такие заболевания, как например рак молочной железы, меланома, рак легкого, рак печени и многие другие.

«Биокад» — яркий пример успеха в российской фармацевтической индустрии, но и он — не единственный.

Свой портфель из 9 онкологических препаратов имеет компания Р-Фарм, о которой мы уже говорили ранее. Многие другие отечественные производители также, прямо сейчас активно развивают свою научно-техническую базу в области создания препаратов для лечения онкологических пациентов.

Искусственный интеллект и лекарства

Помните, рассказывая о компании «Биокад» я упомянул программное обеспечение, которое используется для компьютерного моделирования биологических экспериментов по методу in silico? Название такого метода образовано по аналогии с in vitro (в пробирке) и in vivo (на живых организмах), только в случае in silico эксперимент происходит «в кремнии», что отсылает нас к кремнию как основе чипов, с помощью которых создаются компьютерные процессоры.

Само выражение было впервые введено в оборот еще в прошлом веке, в 1989 году на биологическом семинаре в Лос-Аламосе, Нью-Мексико. Педро Мирамонтес, математик из Национального автономного мексиканского университета представил доклад и использовал выражение «in silico» для обозначения всех биологических экспериментов, полностью осуществленных на компьютере33.

В дальнейшем технологии шагнули вперед и привели к основанию ряда компаний.

Например, «Insilico Medicine» — одна из таких биотехнологических компаний, расположенная в Научном парке Гонконга вблизи Китайского университета Гонконга. Компания комбинирует геномику, анализ больших данных и методы глубокого обучения для создания новых медицинских препаратов34,35.

Почему я говорю именно о ней?

Ее основатель и генеральный директор Александр Жаворонков — ученый и предприниматель, родившийся в СССР. Он запустил свою компанию еще в 2014 году, как альтернативу тестированию препаратов на животных для исследовательских программ в фармацевтической промышленности. Используя искусственный интеллект и методы глубокого обучения, Insilico анализирует, как различные соединения воздействуют на клетки, какие соединения следует выбрать для достижения желаемого эффекта, и какие побочные эффекты при этом возможны.

Глубокое обучение — это такая разновидность машинного обучения на основе искусственных нейронных сетей. А сам процесс называется глубоким, так как структура искусственных нейронных сетей состоит из нескольких входных, выходных и скрытых слоев. Имеется ввиду именно такая «послойная глубина».

Такими сложными на неискушенный взгляд методами современные специалисты пользуются, чтобы, грубо говоря, научить машину оценивать что-то и в какой-то степени «мыслить», обучаясь на собственном опыте. А анализировать она может практически что угодно и в сотни тысяч раз быстрее людей. Проводя запредельное число исследований и накапливая, таким образом, совершенно невозможный для одного специалиста-человека опыт.

Через свой отдел Pharma.AI (AI — искусственный интеллект, от английского artificial intelligence) компания предоставляет сервис машинного обучения различным фармацевтическим, биотехнологическим и даже косметическим компаниям. Так что возможно, в довольно скором будущем, Марии, нашей исследовательнице из введения к этой книге, не придется испытывать новые молекулы на мышах — все эффекты заранее и точно рассчитает машина. Многие ученые очень ждут этого переломного для науки этапа как с этической точки зрения отказа от опытов на животных, так и потому, что метод открывает удивительно широкие возможности, значительно при этом удешевляя эксперименты36,37.

В 2017 году «Insilico Medicine» была названа всемирно известной американской технологической компанией-разработчиком графических процессоров и систем на чипе «NVIDIA» одной из пяти AI-компаний, которые, по её мнению, имеют наибольший потенциал социального воздействия38.

В сентябре 2019