class="p">— Чешуя, — прошептала она. — Что я сделала? Как мне вытащить нас? Это нормально?

Мы поймем, как уйти, когда наступит время уходить, — Гелрин сделал паузу из — за других ее вопросов. — Такое еще не происходило.

Он сказал это как признание.

Они молчали от осознания. Керриган сделала то, что еще никто не делал. Это Гелрин точно знал. Все было из — за ее упрямства, не давшего ей сдаться? Или была другая причина?

— Почему это произошло?

Скажу честно, Керриган из Дома Драконов. Я не знаю.

Она была потрясена.

— Вы еще не бывали в духовном измерении?

Драконы все время в нем бывают. Мы — владыки духовного. Проверка — проекция твоей сущности в духовное измерение, чтобы я мог оценить твою магию.

— И я взяла вас с собой?

Похоже на то.

— Ах. Это не часть проверки, да?

Да, — прогудел он. Огонь принес жар, а потом растаял. — Ты управляешь этим измерением. Ты его создала.

— Создала? — растерянно спросила Керриган.

Тот, кто призывает в духовное измерение, управляет им. Нужен сильный пользователь магии, чтобы забрать контроль в духовном измерении. Нам обоим безопаснее дать тебе управлять им. Не так я проверяю подчиненных, но стоит продолжить — и быстро. Духовное измерение забирает твою энергию. Я не хочу, чтобы ты отключилась и задушила нас тут.

Керриган поежилась.

— Мы этого не хотим.

Точно, — Гелрин вытянулся во весь призрачный рост. — Покажи мне четыре стихии.

— Мне нечего показывать. Хотя, наверное, я смогу вызвать тут огонек, — тревожно сказала она.

Магия была проводником. Стихии были источником. Можно было создать что — то из ничего, но это забирало много сил. Потому на боях в Отходах были обеспечены все четыре стихии для участников. Многие фейри не могли призвать их из ничего. Только сильнейшие.

Она полагала, что потому и была проверка. Выделить самых сильных, чтобы они состязались за статус всадника дракона.

Сойдет и маленький огонек.

Она вздохнула и щелкнула пальцами. Он уже видел, как она это делала, но она не спорила с ним. Ничего не произошло. Она щелкнула снова. Ее глаза расширились, пальцы двигались безумно.

— Что происходит?

Гелрин закрыл глаза. Он не следил за ней. Он чуть покачивался, словно под музыку.

— Гелрин?

Теперь воздух.

— Но ничего не произошло.

Тебе не нужно управлять магией в духовном измерении. У тебя тут доступ только к духу. Но энергия движется между нами. И когда ты пробуешь использовать магию, ты тянешь из этой энергии, чтобы создать огонь. Так ты будешь тянуть, чтобы создать и воду, воздух и землю. Энергия все еще тут, ты управляешь ею. Я могу ощущать это, даже если огонь не загорается.

— Это… ладно, — буркнула она.

У нее не было слов. Магии не было в духовном измерении. Она вдруг ощутила себя очень уязвимо. Тут была энергия, которую она не ощущала и не могла использовать, но она все еще была тут. Ей это не нравилось.

Воздух, — повторил он.

Огонь давался ей проще всего. Ее избранная стихия, как говорили в Доме Драконов. Редкие выбирали огонь, но он подходил ей.

Но воздухом она боролась на ринге. Огонь был слишком ярким и разрушительным. И он выделил бы ее как мишень, если у нее была такая близость со стихией.

Керриган смотрела, как фейри воздуха тренировались, годами прячась в нише в горе. Она скрывала истинную мощь своих сил так долго, что училась тайно, чтобы никто не понял ее силу.

Она подняла ладонь, как клинок, на уровне бедра. Она зачерпнула ладонью, словно направляла воздух в поток. А потом шагнула в сторону, повернула ладонь и направила ее вверх по диагонали. Ничего не произошло. Она чуть не рассмеялась. Это было глупо. Это должно было рассечь кожу противника с легкостью на ринге. Тут ничего не случилось.

Сильна в огне и воздухе, — отметил Гелрин. — Земля.

— Нормально, что я ничего не ощущаю?

Ты не настроена на духовное. Я и не ожидал, что ты ощутишь энергию в движении. Теперь земля.

Керриган вздохнула и продолжила. С землей было непросто. Она должна была ощущать землю под собой. А она парила.

Но Гелрин не скажет ей, как выбраться отсюда, пока она не закончит. И она расставила ноги шире в небе. Она согнула ноги, ладони были между ног. С напряжением, которое она не ощущала, но направила в конечности, она подняла руки, словно поднимала камень с земли. Ее руки дрожали от усилий. Хоть она просто билась с воздухом. Это было странно.

Хорошо, — сказал Гелрин через миг. — Теперь вода.

Керриган сглотнула и кивнула. Вода была противоположностью огня. Она была плавной, прозрачной и исцеляющей. Противоположностью Керриган — дикой, беспорядочной и разрушительной. С этой стихией было сложнее всего. У многих были проблемы с противоположной им стихией. Но она должна была проявить себя тут.

Керриган совладала со страхом. Она направила ладони в узоре волны. Обычный ход, чтобы вода в руках двигалась, как волна в океане. Чтобы завершить прием, нужно было направить воду по восьмерке обратно. Но ее ладони застряли. Она боролась с энергией, держащей ее. Она не могла убрать ладони. Она не могла закончить волну. Энергия словно связала ее.

Она охнула и отпустила ее мгновенно. Ее дыхание было затрудненным, пальцы покалывало.

— Что это было? — выдохнула она.

Это была энергия духовного измерения.

Керриган поежилась.

— Она боролась со мной.

Учила тебя, — он склонил голову, оценивая ее. — Тут больше, чем кажется. Покажи связь с духом.

— Я даже не знаю, что это означает.

Дух тебя направит. Потянись духом.

О, конечно. Будто это было так просто.

Керриган закрыла глаза и сосредоточилась, как делала в медитациях под горой. Она не знала, как дотянуться до души. Но дала разуму опустеть. И потянулась.

И что — то сдвинулось.

Что — то… сломалось.

Вдруг Керриган развернуло, и ее тело парило горизонтально в воздухе. Что — то молотило по ее черепу. Грохочущая тьма.

Она кричала. Кричала. И кричала.

Она не могла остановиться. Боль была бесконечной.

Она умрет тут в облаках духовного измерения. Она не могла чувствовать, думать или что — нибудь сделать. Просто лежала лицом вверх, терпела бесконечные спазмы в теле и разуме.

А потом все сдвинулось.

В одну минуту она кричала. В следующую понеслась через бесконечное море и рухнула в свое тело.

Она издала вопль ужаса, но уже с помощью своих легких. Она обмякла на полу в комнате проверки. Гелрин стоял перед ней, могучий и гордый. А она была раздавлена. Тело болело во всех возможных местах.