Он замялся.

— А повреждения нервной системы? — негромко спросил Шан, ощущая смущение медтехника почти как собственное. — Как идет восстановление в этом отношении?

Техник вздохнул.

— Увы, не слишком хорошо. Восстановление возможно только в том случае, когда сохранилась хоть какая-то часть системы. Регенерация… идет с переменным успехом. Последний анализ дает примерно сорок пять процентов функционирования.

Он опустил голову.

— Это означает, что ваш родич не сможет управлять космическим кораблем, воздушным летательным аппаратом или наземной машиной. Однако, упражняясь, он скорее всего снова обретет способность ходить, брать различные предметы и бросать их. — Он перевел дух и встретился взглядом с зоркими серебристыми глазами. — Это не так уж плохо, если ваша милость вспомнит, в каком состоянии ваш родич попал в капсулу. В тот момент мы даже не надеялись спасти ему жизнь. То, что ему удалось получить обратно так много, — это… повод радоваться. А то, что он утратил кое-что из того, что уже не удастся получить обратно, — это…

— Неприемлемо, — заявило большое зеленое существо таким голосом, от которого все стрелки на приборах дрогнули.

Медтехник сиг-Зерба вздрогнул и уставился в огромные светящиеся глаза.

— Я… прошу прощения, э-э?..

— Это — Двенадцатый Панцирь Пятого Высиженного Ножа Клана Средней Реки Весеннего Помета Фермера Зеленодрева из Логова Копьеделов, Точильщик, — сказал лорд йос-Галан. — Он также состоит в родстве с вашим пациентом. Он получил неприятные сообщения относительно хода лечения нашего родича, которые подтверждаются вашим последним анализом. Существует… стайный метод лечения, который мы намерены применить.

— Намерены… — Пер Вел сиг-Зерба с трудом выдохнул и заставил себя сохранить спокойствие. — Лорд… Господа! Состояние вашего родича крайне тяжелое. Сейчас не время пробовать альтернативные методы: необходимо завершить опробованный курс лечения. Время для альтернативной помощи наступит тогда, когда мы благополучно выведем пациента из критического состояния и он вернется к повседневной жизни. Тогда, после должных исследований и анализа, можно будет составить режим реабилитационных мер и дополнительных процедур. Сейчас, однако, мы должны следовать проверенным методикам, которые могут обеспечить конечное выздоровление вашего родича.

— При всем уважении к вам и вашему ремеслу, — проговорил Точильщик, снова заставив все приборы подпрыгивать на месте, — используемый вами метод опасно истощает силы моего брата. — Крупная голова повернулась. — Откройте ваши глаза, Шан йос-Галан, и посмотрите на нашего брата. Вы можете сказать, что он поправляется так, как ему следовало бы?

Шан нахмурился и расширил сферу своего восприятия, игнорируя желто-оранжевые всполохи тревоги, которые стали возникать в ауре медтехника, и ожидая появления знакомого и горячо любимого узора своего брата.

Шли секунды. В тревоге медтехника появилось больше оранжевого, чем желтого, и даже пара красных всполохов. Шан открылся еще сильнее, мельком увидел интригующие сплетения Точильщика, однако не заметил ничего, что хотя бы отдаленно напоминало четкую сложность или…

— Сударь… — начал медтехник.

Шан предостерегающе поднял руку и отбросил всякую защиту, отчаянно стремясь отыскать своего брата. Его физический взгляд был устремлен на индикаторы, закрепленные на крышке саркофага, которые говорили, что Вал Кон жив…

Внезапно он уловил его — только намек. Ничего, кроме следа кисловатой сладости, такой же знакомой, как лицо брата. Жестко соблюдая целительскую дисциплину, он последовал за этим намеком, медленно, бдительно высматривая возможные опасности.

И наконец, отыскал Вал Кона: съежившегося, потускневшего и расколотого, окруженного липкой серой трясиной. Где-то в отдалении он разглядел мост, соединявший душу Вал Кона с Мири, — посеревший, похожий на испачканную радугу.

— Нет!

— Сударь! Я должен настаивать, чтобы вы оба ушли. Немедленно. Вы ничем не поможете вашему родичу, приходя в волнение из-за…

— Прекратите.

Шан открыл свои внешние глаза и с трудом сфокусировал взгляд на лице медтехника.

— Что вы сделали с моим братом? Вы сказали, что стабилизировали мозговые функции. В чем они были нестабильными?

Техник растерянно заморгал.

— Ну… так были… всплески. Их можно было даже сравнить с энергетическими пиками. И сверхактивность. Чрезмерная возбудимость, неуместная при состоянии покоя. Эти отклонения заставили моих начальников заподозрить нарушения… Что не было неожиданным в свете остальных травм. Были предприняты шаги к нормализации мозговой деятельности, и наши усилия увенчались успехом. Нам больше можно не бояться опасных для здоровья припадков или катастрофических отключений внимания…

— Вы… — Шан задохнулся, не находя слов.

— Что вас расстроило, Шан йос-Галан? Нашему брату плохо помогают известные методы исцеления?

— Они… Стремясь привести все к норме, они ослабили связь, существующую между нашим братом и его спутницей жизни, — ту самую связь, которая, несмотря на ужасные травмы, позволила ему сохранять жизнь до тех пор, пока его не поместили в капсулу…

Он посмотрел на техника.

— Я лично сказал вашим начальникам о том, что у этого человека есть спутница жизни, — проговорил он, и собственный голос донесся до него словно издалека.

Техник нервно кивнул.

— Действительно. Это отмечено в его карте. Однако нормальная мозговая деятельность не…

— Вон, — сказал Шан.

Техник моргнул:

— Сударь?

— Вы сейчас уйдете, — повторил Шан, слыша, как сила звучит в каждом его слове. — Вы вернетесь сюда только после того, как Вал Кон йос-Фелиум отсюда уйдет. Вы не станете докладывать об этом вашим начальникам. Ступайте!

Лицо техника обмякло, глаза затуманились. Он четко поклонился и быстро вышел из палаты, закрыв за собой дверь.

Шан пришлепнул ладонь к пластине замка, запирая дверь, а потом направился обратно к мрачной черной установке и громадной терпеливой черепахе.

— Я могу закончить цикл исцеления, — сказал он Точильщику. — Но пройдет некоторое время, прежде чем нашего брата можно будет извлечь из капсулы, потому что системы должны завершить работу в нормальном порядке.

— Я вас понимаю, — пророкотал Точильщик и начал осматриваться. Подняв трехпалую руку, он повел ею в сторону стены со множеством приборов. — А эти вы можете заставить замолчать?

— Да.

Шан уже стоял за пультом управления капсулой, нажимая кнопки и поворачивая рукоятки. Он удалял датчики, перекрывал потоки лекарств и питательных веществ, отменяя вещества, тонизирующие мускулатуру. Когда все индикаторы на пульте погасли, оставив только один, главный, Шан перешел к стене с приборами.