Мой папа вздохнул, одарив меня тем извечным взглядом чистого разочарования.

— Я шучу. Я понял. Я хочу заслужить успех. Я хочу повесить это на стену и показать всем своим друзьям большого ублюдка, которого я задушил собственными голыми руками. И, кстати, я был бы вполне способен чувствовать то же самое, если бы мне пришлось надрывать задницу в почтовом отделе.

— Если ты хочешь переступить порог здесь, тебе нужно доказать, что ты этого заслуживаешь. Покажи мне, что ты можешь хоть раз придерживаться чего-то, и я подумаю об этом.

— Придерживаться чего-нибудь? Например?

— Это не моя работа — выяснять это. Найди что-нибудь. Придерживайся этого. Затем, когда ты решишь, что сделал достаточно, чтобы оправдать повторный разговор, мы поговорим.

Я встал, поправляя рубашку.

— Ты ел свой банан сегодня? Ты кажешься очень раздражительным.

Мой отец указал на дверь.

Когда я повернулся, дядя Уильям прикрыл рот ладонью и прошептал.

— Банана пока нет. Очень капризный.

Как только мы с дядей Уильямом вышли из его кабинета, он засунул руки в карманы и посмотрел на меня.

— Хочешь поплакать у меня на коленях? Это было грубо.

Я ухмыльнулся, хотя все еще чувствовал, как гнев колотится в моей груди. Я сказал себе, что собираюсь посмеяться над этим вместе с дядей Уильямом, но почувствовал себя опустошенным, когда подошел к ближайшей стене, сел и испустил вздох.

— На самом деле, нет. Я взбешен. Но я собираюсь что-нибудь с этим сделать, так что нет смысла ныть, верно?

Дядя Уильям пожал плечами.

— Нытье — это лекарство для души.

Я сердито почесал в затылке, если это было возможно.

— Знаешь, он ни разу даже не предложил мне работать на него.

— Да. Он имеет в виду то, что сказал там. Твой отец всегда был самым голодным из нас двоих. Взрослея, он всегда был просто… гребаным… забирающим. Как будто он даже ничего не мог с этим поделать. Если он на что-то нацеливался, то был абсолютной машиной, пока не добивался этого. Я все еще думаю, что он стал бы президентом, если бы решил, что хочет этого. Иметь такого брата, как он, было нелегко, но я уверен, что иметь такого отца, как он, еще труднее.

Я начал смотреть в окно на город.

— Он не думает, что я смогу это сделать. Придерживаться чего-нибудь, я имею в виду.

— А ты сможешь?

— Вообще-то, у меня есть кое-что на примете. Кое-кто. Я просто пока не знаю ее имени.

— Звучит многообещающе.

Я фыркнул.

— Нет. Скорее всего, это не так. Но я собираюсь позаимствовать немного Брюса Чемберсона и воплотить это в жизнь. Может быть, это заложено где-то в моей генетике.

— Секрет успешных отношений — это секс. Помни это.

Я нахмурился, но кивнул.

— Принято к сведению.

Глава 7

Рей

Я встретилась с Пенни в Центральном парке, всего в нескольких кварталах от того места, где она ходила в школу. Она сидела рядом со мной, набирая текст на своем телефоне и сияя.

Пенни была одной из самых умных людей, которых я знала, и ей было всего тринадцать.

— Ты выглядишь счастливее, чем обычно, — сказала я. Мы сидели на одеяле, которое я расстелила на траве.

Пенни оторвала взгляд от своего телефона. У нее были голубые глаза, которые она прятала за толстыми розовыми очками. Ее волосы были землянично-светлыми и подстрижены достаточно коротко, чтобы не доходить до линии подбородка. Она была очаровательна, даже если ее немного одолевало занудство, как это было у меня.

— Это потому, что я счастлива.

— Какая-то особая причина?

— О, знаешь, только что узнала, что меня выбрали одним из четырех детей, которые поедут смотреть запуск ракеты во Флориде. Ничего особенного. — Она сохраняла невозмутимое выражение лица примерно две секунды, прежде чем снова расплылась в широкой улыбке и потянулась, чтобы сильно толкнуть меня.

Я рассмеялась, убирая ее руки со своих плеч.

— Ты серьезно? Это потрясающе.

— Я знаю!

— Так как же это работает? Они заберут тебя отсюда? Это поездка на автобусе? Вы снимете отель? Мне вроде как нужна вся информация.

Выражение лица Пенни вытянулось.

— Я не хочу, чтобы ты стала такой, как сейчас, хорошо? Но это больше похоже на то, что я выиграла возможность поехать, а не поездку с оплатой всех расходов или что-то в этом роде. Нам все равно пришлось бы платить за проезд и гостиницу. Так что я просто рада, что мой проект привлек их внимание. Я знаю, что мы не можем позволить себе что-то подобное.

Мне казалось, что кто-то залез мне в грудь, взял мое сердце и попытался вырвать его. Во-первых, этим летом ей предложили поехать в какой-то лагерь для гениев, который должен был стоить две тысячи. Теперь это?

— Я имею в виду, мы могли бы, по крайней мере, попытаться. — Мои мысли сразу же вернулись к моему банковскому счету, который большую часть дней вел проигрышную битву с отрицательными числами. Но если студенчество и научило меня чему-то, так это тому, что взять в долг всегда был вариантом.

— Не-а. — Пенни улыбнулась, затем беззаботно пожала плечами. — Я серьезно. Все в порядке, и я не хочу, чтобы ты начинала переживать из-за этого, потому что я уже вижу, как ты пытаешься. Я горжусь тем, что меня выбрали. Вот и все. Хорошо? — Она ткнула меня пальцем в лоб, затем отдернула руку, имитируя взрыв. — Забудь, что я что-то сказала!

Я улыбнулась, но чувствовала себя рассеянной.

— Да. Я забуду об этом.

Как только Пенни отправилась домой, я достала свой телефон и нашла, где Майлз добавил себя в мои контакты. Это заняло у меня минуту, потому что я нигде не видела в списке «Майлз». Потом я поняла, что в разделе «О» появилась новая запись «Очаровательный ублюдок». Я ухмыльнулась.

Рей: Все еще интересует свидание?

Я подождала несколько минут, прежде чем увидела, что Майлз начал печатать ответ. Я поймала себя на том, что прикусываю губу, ожидая ответа. По правде говоря, я все еще чувствовала себя дерьмово из-за этого. Я знала, что если бы не моя статья, я бы не преследовала Майлза или это свидание. Но стажировка была платной. Бог свидетель, за это заплатят больше, чем за лишнюю мелочь, которую студенты колледжа считают приличными чаевыми. Даже если бы ни одни из этих денег не поступят вовремя на лагерь Пенни или даже на поездку, это означало бы, что я могла бы с комфортом отправить ее туда, куда она захочет, как только у меня будет настоящая работа.