– Простите, сенсей, в следующий раз буду старательней.

– Если так дальше пойдет, следующего раза для тебя уже не будет, – прорычал Итиро. – Продолжишь пользоваться силой демона – и однажды она возьмет над тобой верх. Одна осечка, одна смерть, которой не требовал клан, – и они убьют тебя, Тацуми. А мне только и останется, что совершить сэппуку [9], потому что я не смог обучить тебя самоконтролю.

– Ну же, Итиро-сан, – произнес новый голос, высокий, с придыханием, и в комнате послышалось шуршание штанов хакама. – Будь с мальчиком помягче. Мы велели ему убить опасного двухсотлетнего ёкая, который многие годы ел людей, и предателя, который замышлял недоброе против Каге. Он выполнил свою задачу, и клан им доволен.

Я поднял голову и заморгал от яркого света: в комнату вошел человек с лампой в руке. Он был худым, как жердь, в черном халате с россыпью белых цветков сакуры, а тонкие пальцы сжимали белый шелковый веер. Изящный подбородок украшала бородка. Он поднял бровь, такую тонкую, будто ее нарисовали тушью, и посмотрел на меня так, словно я был любопытным насекомым, выползшим из щели между половицами.

– Так вот он какой, наш маленький убийца демонов? – спросил незнакомец, склонив голову набок и прикрыв веером нос. Я чувствовал, что под тонким шелком он посмеивается надо мной. – Как… неожиданно. Что ж, Итиро-сан, прояви вежливость. Неужели ты меня не представишь?

Итиро вздохнул.

– Тацуми, это Каге Масао, – неприветливо произнес сенсей. – Он почтил нас своим присутствием, поскольку является главным советником самой госпожи Ханшу.

Госпожи Ханшу? Даймё [10] семейства Каге? Во мне шевельнулось удивление. Госпожа Ханшу была неуловимой главой Клана Тени, загадочной женщиной, о которой ходило множество слухов, которую никто не видел и о которой редко упоминали, боясь, как бы не услышали ее шпионы. Она почти никогда не покидала своих покоев в замке Хакумей, куда довелось заглянуть очень немногим. Поговаривали, что Ханшу окружила себя опаснейшими шиноби во всей стране и верность их была так велика, что они отрезали себе языки, дабы не выдать ее тайн. Про саму же Ханшу говорили, будто она бессмертна, но даже собственный клан толком не знал, кто она и как выглядит. Большинство завеса тайны вполне устраивала.

– Не стоит так удивляться, Тацуми-сан. – Масао с щелчком закрыл веер и сложил длинные пальцы домиком. – Госпожа Ханшу пристально следит за твоими успехами, и твои многочисленные победы привлекли ее внимание. Именно поэтому я здесь. Она хочет познакомиться с тобой лично, юный убийца демонов. И мне поручено привести тебя к ней. Сегодня.

– Ну чего ты рот раззявил, как рыба, выброшенная на берег? – проворчал Итиро, не успел я ничего ответить. – Иди приведи себя в порядок. Ты похож на крысу-утопленницу. Нельзя допустить, чтобы ты предстал перед даймё Клана Тени в таком виде.

Я поклонился мужчинам и повиновался. Выскользнув из комнаты, я поспешил по лестнице на первый этаж.

Я встречусь с даймё Каге, с главой Клана Тени. Все внутри сжалось от дурного предчувствия. Хакаимоно тут же пробудился ото сна – его привлек проблеск моих эмоций, но я быстро усмирил его, повелев себе освободиться от всех чувств. Умом я понимал, что это большая честь: госпожа Ханшу соглашалась почтить своим присутствием очень немногих, еще реже даймё Клана Тени говорила с кем-нибудь с глазу на глаз. Обычно задания мне передавали через Итиро и другого сенсея, госпоже Ханшу ни к чему было сообщать их лично. Я слышал о самураях, получавших награды и почести за свои великие деяния и доблестные поступки, но перед такими, как я, эти двери были закрыты. Я убивал демонов, чудовищ и ёкаев, потому что в этом был смысл моего существования. А оружие не нуждается в признании или прославлении за то, что выполняет свою работу.

Так для чего госпоже Ханшу встречаться со мной?

Спустившись на первый этаж, я последовал за слугой в маленькую ванную комнату, где меня, как и всегда, уже ждали целители из Клана Тени в пепельно-серых халатах. После каждой миссии они с неизменной врачебной отстраненностью осматривали мое тело.

– Снимите оружие и одежду, – скучающим тоном велел мне один из них и указал на стул посреди комнаты. – А потом садитесь. Давайте закончим со всем побыстрее.

Я повиновался и быстро разоружился – достал сюрикен, «кошку», кунай [11] и метательные ножи, спрятанные в наручах, а потом поставил в угол Камигороши. Слуга и целители старались держаться от меча подальше, будто он был жутким чудовищем, готовым кинуться на них при любой возможности. И я знал, что ко мне они относятся примерно так же. Всем Каге было прекрасно известно о проклятии Камигороши, и потому они общались со мной как можно меньше, чтобы ненароком не пробудить демона. В детстве я чувствовал себя ужасно одиноко, потому что все шарахались от меня, как от чумного. Но теперь мне было все равно.

Стащив с себя насквозь промокший костюм, я сел, и целители приступили к осмотру. Один запрокинул мне голову, чтобы проверить глаза, а второй занялся моим боком.

– Гм-м-м, – бормотал он, то нажимая, то постукивая, то пощипывая. От каждого прикосновения тело пронзала острая боль, и я сжимал зубы, чтобы не издать ни звука. – Трещина в ребре, несколько серьезных ушибов, но переломов нет.

Второй целитель раздвинул мне веки и повернул мою голову к свету.

– В глазах следы яда, но, к счастью, его слишком мало, так что вы не ослепнете. Дзёрогумо вас не кусала? – спросил он.

– Нет.

– В таком случае во время нашего разговора ваши внутренности не расплавятся. Приятно слышать. А еще вам удалось не растратить всю свою кровь, поздравляю. Уж очень мы устали от того, что вы заявляетесь посреди ночи в полумертвом состоянии. – Он отпустил мой подбородок и жестом подозвал слугу. – Мы закончили. Вымой его, обработай раны и отправь к учителю Итиро, как закончишь.

Целители вышли из комнаты. Слуга тихо поклонился, взял ведро холодной воды, стоявшее рядом со стулом, и вылил его мне на голову. Спину словно царапнули ледяные грабли, но я не шелохнулся. Слуга смыл грязь и сажу с моего тела и чистил раны от грязи, пока кожа вокруг них не стала розовой. Затем он вновь окатил меня водой, перевязал и ушел, не сказав ни слова.

Встав, я огляделся и увидел на краю ванной чистую одежду, оставленную другим слугой: штаны хакама, сизый пояс оби и черную рубашку хаори с белым полумесяцем и затмевающей его черной луной – гербом Клана Тени – на спине.

Итиро и Масао дожидались меня в соседней комнате. Они тихо переговаривались, а между ними стояли две чашки с саке. Аяме я не заметил, но знал, что она рядом. Сенсей что-то неразборчиво проворчал, когда я шагнул на татами и, сев на пятки, низко поклонился. Каге Масао с почти хищной улыбкой наблюдал за тем, как я касаюсь лбом пола.