Низко понурив голову, она, не оглядываясь, побрела прочь от границы на поиски мать-и-мачехи.

Яростно работая когтями, Белка содрала мох с корней дуба и свернула его в аккуратный шар, чтобы удобнее было катить в лагерь. Почти четверть луны миновало со дня битвы, и Грозовое племя вполне оправилось от потрясения. Раны затягивались и исчезали вместе с памятью о мятежном Чернохвате.

Ежевика начал занятия по воинской подготовке, а Песчаная Буря строго следила за тем, чтобы каждый воин взял на себя часть обязанностей оруженосцев. Конечно, охотиться или ходить в патрулирование гораздо интереснее, чем собирать мох на подстилки старейшинам, но даже такое скучное занятие может стать веселее, если заниматься им вместе с другом.

Белка украдкой покосилась на Уголька, который старательно обдирал мох с соседнего дерева, подкатила свой шар ближе и ловким ударом швырнула его в друга. Шар шлепнулся Угольку на спину и рассыпался, припорошив серую шерстку воина зеленым пухом.

Уголек подскочил на месте и обернулся к ней.

— Ах вот ты как?

Еле сдерживая смех, он торопливо скатал свой мох и метнул его в Белку. Та прыгнула за дерево — и с размаху врезалась в Ежевику.

— В чем дело? — резко спросил полосатый кот. — Чем это вы тут занимаетесь?

— Собираем мох на подстилки старейшинам, — ответила Белка. Сожаление об утраченной дружбе словно колючкой пронзило ее сердце, почти заглушив чувство досады, вызванное тем, что Ежевика застал их за безобидным дурачеством.

Уголек выскочил из-за дерева с полной пастью мха и резко остановился, увидев Ежевику.

— Значит, собираете мох? — прищурился Ежевика и кончиком хвоста сбросил зеленый комочек со спины Уголька. — Ясно. Ты, наверное, собирался нести его в лагерь на своей шкуре?

Уголек положил свой мох на землю и смущенно ответил:

— Что плохого в том, что мы немного повеселились?

— Повеселились?! — рявкнул Ежевика. — Я называю это пустой тратой времени! Неужели вы забыли о том, сколько у нас сейчас хлопот?

— Ладно, хватит! — взорвалась Белка, воинственно распушив хвост. — С какой стати ты шпыняешь нас, словно ленивых оруженосцев?!

— С такой, что вы ведете себя, как ленивые оруженосцы! — огрызнулся Ежевика, и его янтарные глаза полыхнули настоящим гневом. — Быть воителем означает прежде всего думать о своем племени, а не о собственных развлечениях.

Это было уже слишком. Белка почувствовала, как ярость захлестывает ее, словно волна.

— Без тебя знаем! — заверещала она. — Что ты о себе возомнил?! Может быть, кто-то умер, и тебя назначили глашатаем?!

Последние слова еще не успели сорваться с ее языка, когда она поняла, что сказала то, чего ни в коем случае не должна была говорить. Белка хотела поправиться — но было уже поздно.

Глаза Ежевики сверкнули, но голос прозвучал холодно и бесстрастно.

— Никто не знает, жив Крутобок или умер. Тебе не следует так говорить, Белка. Неужели ты не понимаешь, как Огнезвезд страдает?

— Понимаю, да еще получше тебя! — возмутилась Белка. Ей было ужасно стыдно, но разве она могла признаться в этом перед Ежевикой, да еще после того, что он тут наговорил?! — Огнезвезд мне отец, если ты не забыл. Как ты смеешь думать, что мне безразличны его чувства?!

Уголек подошел ближе и прижался щекой к ее плечу.

— Возьми себя в лапы.

Белка попыталась подавить свой гнев и успокоиться.

— Я бы все отдала за то, чтобы Крутобок вернулся!

— Конечно, мы понимаем, — заверил ее Уголек. — Слушай, Ежевика, — продолжил серый воин, — мы собираем мох, видишь? Ты зря придираешься к Белке.

Ежевика насмешливо повел ушами:

— Очень хорошо, только постарайтесь делать это быстрее. А когда закончите, позаботьтесь о том, чтобы старейшины досыта поели.

С этими словами он развернулся и, не дожидаясь ответа, направился в сторону лагеря.

— Сам накормишь старейшин! — зашипела ему вслед Белка. Ежевика не имел никакого права так вести себя с ними! Никакого… если только он не пытался рассчитаться с ней за то, что она ненавидит его брата.

Если даже Ежевика услышал ее, он не подал вида. Он просто продолжил свой путь, пока зеленые папоротники не сомкнулись за его спиной.

— Успокойся, — мурлыкнул Уголек. — Он просто беспокоится о том, чтобы все было сделано вовремя. Ты же знаешь, сколько у нас хлопот из-за того, что в племени осталась всего одна ученица.

— Пусть сам побольше работает, а не ходит и приказывает остальным! — проворчала Белка. — Если он думает, что я собираю мох для него, он сильно ошибается! И вообще, я иду охотиться! — Она развернулась и опрометью бросилась в лес.

Белка слышала, как Уголек отчаянно зовет ее, но была так зла, что даже не обернулась. Больше всего на свете ей хотелось сейчас догнать Ежевику и когтями соскрести с его морды эту наглую усмешку, но в то же время сердце ее разрывалось от чувства вины за то, что она сказала такие ужасные слова про Крутобока. После каждого разговора с Ежевикой ей казалось, что они все глубже и глубже проваливаются в яму злобы и недоверия. Белка с отчаянием понимала, что на свете остается все меньше слов, которые могли бы исправить случившееся.

Все эти мысли вихрем проносились у нее в голове, а она все бежала и бежала, не разбирая дороги. Белка очнулась, когда прямо перед ней выросла стена густой ежевики. Белка попыталась затормозить, но было слишком поздно, и она с размаху врезалась в колючие заросли.

— Мышиный помет!

Чем больше она дергалась, пытаясь освободиться, тем сильнее впивались в шкуру шипы, но Белка знала, что просто умрет от стыда, если Ежевика или Уголек найдут ее здесь в таком дурацком виде. Впившись когтями в землю, она изо всех сил дернулась и вытащила себя из куста, оставив на ветках пушистые клочья темно-рыжей шерсти.

Оглядевшись, Белка увидела вокруг совсем незнакомые деревья. Огромные серые стволы, густо заросшие мхом и лишайником, стояли гораздо теснее, чем вокруг их лагеря.

— Белка! Берегись! — внезапно раздался за ее спиной испуганный крик Уголька.

Белка резко обернулась — и ее шерсть поднялась дыбом от страха. Прямо за ежевичными зарослями лежала поляна, усыпанная палой листвой. Сердце у Белки бешено заколотилось, когда она увидела острую рыжеватую морду, которая глядела на нее из-за колючего куста на дальнем краю поляны. Оцепенев от ужаса, Белка смотрела, как лиса осторожно вышла из зарослей и, приоткрыв пасть, угрожающе зарычала. Глаза хищницы горели голодным огнем.

— Отступай назад, только медленно, — снова прозвучал за ее спиной тихий голос Уголька.

Белке показалось, будто лапы у нее окаменели. Огромным усилием воли она заставила себя сделать шаг назад. В тот же миг лиса прыгнула. Белка инстинктивно вскинула когти, но какая-то серая тень заслонила от нее хищницу. Это Уголек бросился наперерез лисице и что было силы полоснул ее когтями по морде. При этом он угрожающе зашипел, но лиса даже с места не сдвинулась. Она просто повернула морду к Угольку и разинула пасть.