будет необходимости сражаться, потому что, если я не буду полностью уничтожена, я заражусь.

Кажется, это становится ближе.

Мои руки слабеют.

Раздается выстрел, и Рейтер бросается на меня.

Из дыры в его черепе сочится кровь, и я толкаю цепь, отбрасывая его в сторону.

Холодный парализующий шок пробегает по моему позвоночнику, когда я лежу, уставившись на небольшой отрезок цепи между моими дрожащими кулаками, все еще поднятыми надо мной. Рванные глотки воздуха не могут наполнить мои легкие.

Движение привлекает мое внимание к паре ботинок, появляющихся на периферии моего поля зрения, и я провожу взглядом по ногам к темной фигуре, которая нависает надо мной.

— Сюда! — кричит он, и громкость его голоса заставляет меня оглядываться в поисках других Рейтеров.

— Другие. Они услышат тебя, — шепчу я, поднимая голову, чтобы поискать их.

Игнорируя мое предупреждение, незнакомец просунул руки под меня, помогая подняться на ноги. Только когда я выпрямляюсь, я мельком замечаю Гвен, все еще лежащую на животе и подергивающуюся. Кровь между ее бедер свидетельствует о жестокости Бешенных.

Когда я направляюсь к ней, незнакомец вытягивает руку, чтобы остановить меня.

— Отойди. Она укушена.

Как только слова слетают с его губ, я вижу темно-красное пятно у нее на шее, где Бешенный, должно быть, оторвал ее плоть.

— Она… она еще… не обратилась. Мои слова застревают в сухости и шоке, которые нарастают у меня в горле.

— Она… нуждается… в помощи.

К ней подходит второй незнакомец, и, прежде чем я успеваю его остановить, он наводит пистолет и стреляет.

— Никто не может помочь ей. Мужчина, держащий меня, опускает руки, и когда я отступаю, тяжесть этого наваливается на меня.

— Это… могла быть… я, — бормочу я, сосредоточив взгляд на изуродованном теле Гвен. Царапины на ее позвоночнике. Кровь. Грязь. Варварство. Волна головокружения лишает меня равновесия, и я натыкаюсь спиной на мужчину, который хватает меня за руку. Как только головокружение проходит, я восстанавливаю равновесие.

— Были и другие.

— Наверное, услышали нас за пределами пещеры. Убили их в паре ярдов от нас.

Сквозь пелену слез я поднимаю взгляд и вижу лицо мальчика, возможно, восемнадцати лет, который смотрит на меня в ответ. У входа в пещеру, присев на корточки, сидят трое других мужчин, осматривая побоище. Один качает головой, бросая шляпу на землю, прежде чем покинуть пещеру с проклятием.

Кто они? Мародеры? Охотники из соседнего улья? Хорошие? Плохие?

Что-то упирается мне в грудь, и я смотрю вниз, чтобы увидеть прижатую к ней флягу.

— Пей, — командует мальчик, и я без колебаний беру предложенный сосуд, опрокидываю его обратно, чтобы выпить жидкость, которая с шипением стекает в мое пересохшее горло.

Я возвращаю ему пустую флягу, даже не испытывая угрызений совести за то, что прикончила ее.

— Кто ты?

— Меня зовут Сэм. Он кивает в сторону человека, который застрелил Гвен, теперь присевшего рядом с ней.

— Это мой дядя Альберт. Поворачиваясь обратно ко входу в пещеру, он указывает на двух мужчин, все еще стоящих там.

— Это Эд и Отис, и мой папа только что ушел.

— Мародеры?

— Не-а. Пошли. Он мотает головой, приглашая меня следовать.

— Ты голодна?

Я бы ни черта не смогла съесть, даже если бы попытался прямо сейчас, но я все равно киваю, не желая проводить больше ни минуты в этой пещере. В любой момент реальность может прорваться сквозь шок и утянуть меня вниз.

До тех пор я должна держать себя в руках.

Тупая пульсация в задней части моего черепа говорит мне, что меня ждет мир боли, как только пройдет ощущение онемения. Я игнорирую это, наряду с непрекращающимся потоком воспоминаний, пытающихся вернуть меня в те секунды, прежде чем появились эти люди.

Снаружи пещеры стоит красный пикап с открытым кузовом, и я ковыляю к нему на трясущихся ногах под небом, где луна и ее звезды так же неподвижны, как и раньше.

Несущественно.

Глава 5

Мальчик накрывает одеялом мои ноги, где я сижу, прислонившись спиной к кабине грузовика, и протягивает мне флягу, наполненную пресной водой.

— Возможно, тебе захочется положить одеяло под ноги. Сзади дует довольно сильный ветер.

Вернувшись к грузовику Легиона, его дядя пытается собрать запчасти и откачать бензин, пока мы ждем.

— Значит, ты… просто случайно проезжал мимо и услышал наши крики? Назови это врожденной подозрительностью, но я не могу скрыть недоверия в своем голосе, даже если ребенок спас мне жизнь.

— Увидел, как сломался грузовик. Пошел по следу к пещере.

След? Возможно, там, куда утащили мое тело. Возможно, кровь.

— И что теперь?

— Не могу оставить тебя здесь. Это было бы неправильно. Собираюсь отвезти тебя в безопасное место.

Я поднимаю флягу, чтобы сделать глоток, но останавливаюсь на полпути ко рту.

— И где это может быть?

— Куда конкретно ты направляешься?

На данный момент я ни за что не вернусь в Шолен.

— Монастырь к северу отсюда. Даже рискуя навлечь на себя гнев матушки Чилсон, по крайней мере, там у меня будет свежая одежда, еда, кров, безопасность. И возможность более короткого предложения, если Джек сможет мне помочь.

— Сестры милосердия?

— Ты знаешь это?

— Это единственное, что осталось. Они обычно принимают беженцев, поэтому мы отправили к ним нескольких женщин и детей для безопасности. Мы можем отвести тебя туда.

Я хочу верить в добрую волю человека, но истории, которые рассказывал мой отец, жалкая природа некоторых человеческих существ, наряду с нехваткой женщин здесь, в этом есть что-то неправильное.

— Как мне повезло, что мимо проезжала группа добрых самаритян.

— Это правда. Еще минута, и я не могу представить, что бы этот Бешенный сделал бы с тобой. Его слова преднамеренны и предназначены для того, чтобы перенаправить мои подозрения, и в данный момент у меня нет выбора, если только я не хочу остаться с грузовиком в надежде, что Легион в конце концов придет, рискуя и жаждой, и голодом, и чем бы то ни было еще, что могло бы решить пошнырять вокруг.

Тот, которого он представил мне, когда Отис поднимал канистру с бензином над задней дверью и опускал ее в защищенный ящик. Лязг металла действует мне на нервы, и именно тогда я замечаю, что все еще дрожу.

— Куда мы направляемся? Занятый своей задачей, Отис не удосуживается поднять глаза, когда задает вопрос.

— Север. Монастырь, — отвечает Сэм.

Пожилой мужчина наконец поднимает на меня взгляд, и я слишком опьянена изнеможением, чтобы искать ложь, скрытую в его глазах.

— Затем мы направляемся на север.

Сзади к нам присоединяются дядя Сэма и другой парень, Эд. Я подавляю тревожное чувство

быть окруженной таким количеством незнакомых мужчин с мыслью, что, если бы они хотели изнасиловать меня или того хуже, они могли бы легко сделать это к настоящему времени. Кажется, движущийся грузовик представлял бы большую проблему.