— Извини, что помешал. — Мэй опустился на стул рядом. — Я понимаю, конечно, что это твои законные полчаса отдыха...

— — Да нет, все нормально. — Брайан отодвинул в сторону газеты. — Я как раз читал про этого парня, Мидоуза. Просто поразительное происшествие. Не исключаю, что за всем этим кроется нечто. Жаль, что он угрохал свою машину не в нашем районе.

Увы, место происшествия оказалось вне зоны их юрисдикции.

— Не жалей, тебе и здесь дел хватит. Получено подтверждение насчет того человека из канала, Генри Делла. Его бывшая жена только что опознала тело.

— И когда она в последний раз видела его?

— Три недели назад. Дети остались с ней, а он навещал их. Вроде бы ничего подозрительного. Жил он один, имел небольшое дело...

— Процветал?

— О банкротстве, по крайней мере, речи не шло. По словам жены, он был явно не из тех, кто способен наложить на себя руки. Занимался видеобизнесом, имел несколько удачно расположенных магазинов. Мне хотелось бы, чтобы ты сходил со мной к нему на квартиру.

— А это еще зачем? Ты надеешься обнаружить там что-то необычное?

— Ну, можно сказать и так. Поступило заключение экспертов по поводу его одежды.

— Ты-то, как я полагаю, уже сунул в него свой нос.

Брайан мельком глянул на коллегу и заметил блеснувший в его глазах необычный интерес.

— Ты помнишь те мелкие кусочки то ли соломы, то ли еще чего-то, прилипшие к его пиджаку? Экспертам так и не удалось установить сходство между этими соломинками и произрастающими вблизи канала растениями, однако в результате компьютерного анализа обнаружено, что соломинки заражены. — Мэй чуть подался вперед и изобразил на своем лице кривую ухмылку. — Думаю, Артур, что это как раз по твоей части, ты ведь всегда любил подобные вещи. А ну скажи, что ты знаешь об импалах?

— Это модель машин марки “шевроле”.

— Ну так знай! Импала — это прежде всего животное, старая ты ищейка.

— О них мне ничего не известно. А почему ты спросил?

— Если верить вот этому, — он постучал пальцем по заключению экспертизы, — импала относится к семейству Bovidae, то есть “быстроногой антилопы”, которая водится в саваннах Центральной и Южной Африки.

— Очень интересно. И какое отношение все это имеет к нашему клиенту?

— Складывается впечатление, что мистер Делл за сорок восемь часов до своей смерти успел побывать в этих местах. Дай-ка хлебнуть глоточек. — Он потянулся через стол и взял из рук Брайана кружку. —

Существует разновидность некого паразита, который водится исключительно в шерсти антилопы-импалы, но может перекинуться также и на человека, впрочем, без каких-либо негативных последствий для последнего. Одежда Делла буквально кишела ими.

Мэй допил свой чай и явно собирался уходить. Брайан вознамерился было присоединиться к нему, но столкнулся с непредвиденными трудностями: он запутался в складках одежды, подобно туго спеленутому младенцу, и беспомощно хватался то за одну полу пальто, то за другую, покуда Мэй не помог ему.

— Куда отправимся?

— К Финчу.

На всех встречавшихся с Освальдом Финчем людей он производил одинаковое впечатление, а именно — наводил страшную, просто смертельную тоску. Это был превосходный патологоанатом, отвергавший какую бы то ни было групповщину и предпочитавший доверяться исключительно голосу собственного разума и опыту собственных рук. К большому сожалению, от него постоянно исходил отвратительный запах. “Дешевый лосьон после бритья”, — подумал Брайан, наблюдая, как Финч после очередного вскрытия вылил себе на руки по меньшей мере галлон этой пакости. Он пользовался лосьоном, чтобы заглушить еще более отвратительную и стойкую вонь химических реактивов. Результат же получался прямо противоположный желаемому: на фоне аптечной вони удушающе сладкий аромат фиалок приобретал поистине тошнотворный оттенок. Высокий и тощий, с длинным носом и нечесаными редкими волосами, он сам напоминал Брайану покойника.

Детективы надеялись застать Финча в его служебном кабинете, поскольку ни одному из них не улыбалась перспектива беседы над только что вскрытым трупом. Экспертам судебной медицины обычно хватало благоразумия щадить нервы своих посетителей, однако Финч, похоже, не собирался утруждать себя подобной деликатностью.

— Артур, Джон, привет! — сказал Финч, едва закончив вытирать руки. — Вам повезло. Я только что разделался с вашим парнем. И все ломал голову, как бы так составить заключение, чтобы вы не сочли меня вконец рехнувшимся. Думаю, вы удивитесь, узнав, что именно мы обнаружили.

Он повел их из тихого зеленовато-белого морга, уставленного стальными столами, в небольшой кабинет, отделенный от остального помещения стеклянной стенкой.

— Вы не ошиблись, предположив, что этот человек не утонул. Как вы прекрасно понимаете, утопление по своей сути представляет собой всего лишь удушение, то есть прекращение доступа кислорода к мозгу. Человек способен умереть от гортанного спазма, который может возникнуть при падении в воду... Медики называют это “сухим” утоплением. Например, во время кораблекрушения пассажиры часто гибнут от остановки сердца, вызванной самим фактом соприкосновения с водой. Кстати, вам известно, что человек гораздо быстрее тонет именно в пресной воде? Соленая вода имеет более высокое, чем человеческая кровь, осмотическое давление и поэтому не всасывается через дыхательную мембрану, хотя концентрация хлоридов, разумеется...

— Я уверен, Освальд, что вы получаете истинное наслаждение от своей работы, однако так ли уж необходимо излагать сейчас все эти подробности? Короче, мы установили, что он утонул в пресной воде, если, конечно, так можно назвать жидкость, заполняющую канал.

— Извините, но я полагал, что эти подробности могут представить для вас интерес. Итак, вернемся к нашему трупу. В подобных случаях внутрь легких проникает очень немного воды, поскольку при попытках утопающего дышать находящаяся в воздушных проходах слизь сразу превращается в густую пену. Если вода все же попадает в легкие, то она раздувает их, словно воздушные шары, однако в данном, конкретном случае ни степень раздутости легких, ни состав крови в сердце не соответствуют типичной картине утопления. Как правило, в области рта и ноздрей утопленника можно увидеть плотный налет, состоящий из массы мельчайших пузырьков воздуха. Делл же провел в воде целую ночь, а потому даже если подобный налет и имел место, то впоследствии он был начисто смыт водой. По степени же сморщивания кожи на кистях рук и ступнях можно с достаточной степенью точности определить время, когда он попал в воду. По моим оценкам, это произошло примерно в девять часов вечера накануне. Затем мы провели тест на диатомеи...

Джон поднял указательный палец.

— Это, насколько я понимаю, для того, чтобы определить, живым он оказался в воде или уже мертвым?

— Именно так. Диатомеи представляют собой микроскопические водоросли с довольно твердыми кремниевыми наростами. Известно около пятнадцати тысяч разновидностей диатомеи. Когда утопающий содрогается в конвульсиях, диатомеи проникают в легкие и с кровью попадают в сердце. Если к моменту попадания в воду Делл был уже мертв, мы должны были бы обнаружить диатомеи лишь в воздухопроводящих путях. А с чем столкнулись мы? Дело в том, что в момент погружения в воду Делл еще не был мертв, более того, я убежден, что он и не утонул. Он всего лишь проглотил небольшое количество водорослей той самой разновидности, которая встречается в некоторых частях канала.