— Вы созданы для любви, — сказала Лаура. — Ваши глаза, губы, скулы, все говорит об этом… Вы способны любить женщину страстно, самозабвенно, теряя рассудок от одного ее голоса. Не многим дан этот дар. Вокруг холодные, себялюбивые мужчины, думающие лишь о том, как бы поработить женщину, подчинить ее своей воле. Слава Богу, вы не принадлежите к их числу!

Лаура говорила, и звуки ее голоса завораживали. Она медленно подняла руку и осторожно дотронулась до щеки Питера. Ее глаза светились теплотой, и чувство небывалой радости затопило Стентона. Не сознавая, где он и как его поступок может выглядеть со стороны, он положил руки на тонкую талию Лауры, с мучительным наслаждением ощущая ее гибкость и изящество.

Девушка не сопротивлялась. Она продолжала говорить, а Питер постепенно притягивал ее к себе. Наконец она оказалась так близко, что ему было достаточно лишь немного наклонить голову, чтобы дотронуться до ее губ.

Но не успел он ощутить вкус ее поцелуя, как раздались чьи-то шаги и громкий голос дурашливо воскликнул:

— Пардон, не хотел помешать!

Питер поднял голову, по-прежнему обнимая Лауру. В проеме балконной двери стоял Иларио Мендес. Было заметно, что он изрядно пьян. Питер ощутил, как хрупкое тело Лауры напряглось под его ладонями, и инстинктивно прижал ее еще ближе.

Иларио, видимо, не ожидал, что влюбленная парочка, потревоженная им, это Питер и Лаура. Его красивое лицо исказилось, он шагнул вперед и пробормотал какое-то испанское ругательство.

Девушка гордо вскинула голову. В отличие от Питера, она поняла, о чем речь.

— Немедленно отойди от моего друга, грязная шлюха, — повторил Иларио по-английски.

Питер дернулся, как от удара.

— Иларио! — воскликнул он с угрозой.

— Не надо, — прошептала Лаура и сжала его руку. — Он пьян. Я уйду…

Не дожидаясь ответа Питера, она выскользнула из его объятий. Он думал вначале задержать ее, но, приглядевшись к Иларио, решил не ухудшать положение. Он хорошо знал взрывной характер приятеля и не сомневался, что тот не остановится и перед скандалом.

— Зачем, зачем ты не послушался меня! — простонал Иларио, когда Лаура ушла.

Всю его ярость как рукой сняло. Он прошел на другой конец балкона и с размаху уселся в плетеное кресло, стоявшее там.

— Я же просил тебя держаться от этой девицы подальше! — почти выкрикнул он.

— Она просит меня о том же самом относительно тебя, — резко ответил Питер, подходя к нему ближе. — Хотел бы я знать, кто из вас прав.

— Ну конечно, эта цыганская шлюха, — пробормотал Иларио. — Разве нормальный мужчина может сомневаться в ее искренности, когда она смотрит на него своими проклятыми глазищами?

Питер закусил губу. Ему потребовалась вся его пуританская выдержка, чтобы не наброситься на Иларио. Еще не хватало драки в доме Диего Мендеса с его сыном. И со своим другом к тому же.

— Не думаю, что твоему отцу понравилось бы, что ты называешь его дочь и свою сестру цыганской шлюхой, — ледяным тоном проговорил Питер.

Иларио резко вскинул голову.

— О, так ты уже знаешь о нашем позоре…

Питеру внезапно стало жаль его. Красота Лауры помрачила его разум, но сейчас девушки рядом не было, и он мог мыслить здраво. Не поспешил ли он встать на ее сторону? Иларио тоже можно понять. Неизвестно откуда, у его отца появляется другой ребенок, притом незаконнорожденный. Иларио очень любит свою мать и должен остро чувствовать обиду, нанесенную ей. Тем более тяжело ожидать от импульсивного испанца разумного и взвешенного подхода к такому делу.

— Диего представил мне ее как свою дочь. А она рассказала подробности, — спокойно пояснил Питер. — Жаль, что ты не просветил меня тогда, в театре. Я был очень удивлен, увидев ее на балу.

— Да? — усмехнулся Иларио. — Тогда ты должен понять мои чувства, когда отец привел ее в наш дом.

— Но она его дочь, твой отец не мог поступить иначе, — горячо возразил Питер. — Все люди совершают ошибки, и раз твоя мать простила его и приняла Лауру, ты не имеешь права протестовать.

Иларио рассмеялся.

— Сразу видно, что эта девица провела с тобой работу, — произнес он с горечью. — Представляю, какой романтической историей она тебя попотчевала. Знойная страсть под небом Испании, красавица-цыганка и ослепленный любовью Диего Мендес. Она большая мастерица на выдумки, недаром в таборе ее всегда подсылали к богатым мужчинам для гадания. Кто не поверит ей? Если бы я знал, что отец пригласит ее в Алаведру, я бы ни за что не позвал тебя…

— Почему?

— Потому что мне меньше всего хочется, чтобы она рассорила нас с тобой. Это не женщина, а дьявол, и я слишком много пострадал от нее в прошлом, чтобы оставаться спокойным в ее присутствии. Теперь она решила взяться за тебя, и я уже вижу, как дрожат твои руки. Ты уже ненавидишь меня, не так ли, Педро?

— Не говори глупостей, — фыркнул Питер. — Ты просто выпил больше, чем следует. Лаура прелестная девушка, но я не вижу причины доверять ей больше, чем тебе. Ты зря думаешь, что я готов поддаться очарованию хорошенького личика и забыть о здравом смысле.

— Это было бы прекрасно! — с горечью воскликнул Иларио. — Но я на собственном опыте испытал губительное воздействие ее колдовских чар… Ты узнаешь обо всем, чтобы избежать ее ловушек…

Питер приготовился слушать. Интересным получался первый день праздника в Алаведре. Его, чужестранца, постороннего человека, члены этой семьи один за другим посвящают в свои тайны.

— Лаура действительно дочь моего отца, — медленно заговорил Иларио. — Плод его глупости и молодости. Если ее мать была хотя бы вполовину так красива, как она, то я легко могу понять его. Но чувство долга перевесило это мимолетное увлечение, и он вернулся к моей матери, которая, зная обо всем, приняла его обратно. Ничто долгие годы не нарушало покой и благополучие моей семьи. Лаура бродила с табором по дорогам Испании, и только ей и дьяволу известно, чем была наполнена ее жизнь.

Питер вспомнил соблазнительные изгибы ее нежного тела, поволоку в глазах, нежный голос, которым она пользовалась с большим искусством. Несомненно, Лауре Кавадос было о чем рассказать.

— В недобрый час я встретил ее в том театрике. Я не стану притворяться перед тобой, моим другом. Она свела меня с ума, как и многих других до меня. Своим танцем она способна разжечь в мужчине адское пламя. Да что я тебе рассказываю, ты и сам все видел…

Питер кивнул. Почему-то ему не хотелось, чтобы Иларио продолжал. Образ Лауры уже начинал блекнуть в его сердце из-за его слов, и Питер судорожно сопротивлялся этому.

— Она слыла неприступной. Очень удобная репутация для особ такого сорта. Значительно повышает акции, скажу я тебе. Что только не отдаст состоятельной поклонник за одно пожатие маленькой ручки! Я раньше был уверен, что такие женщины существуют только на страницах средневековых куртуазных романов, но нет, и в двадцатом веке Лаура Кавадос с успехом разыгрывала из себя недотрогу и пожинала плоды своего актерского мастерства!