– Он знал, на что шел.

–«Все мы гости в этом Мире» – это его слова, – сказал парень.

Мы продолжили тихо курить, пока наше молчание не прервал Никита.

– Саня не выходит на связь, – нервно сказал он, усаживаясь рядом с нами. – Мне это не нравится. Куда он мог деться?

– Давай тут закончим и поедем к нему, – предложил я, туша сигарету.

– Я умру, если не посплю хотя бы пару часов, – устало ответил мой друг.

– Надо помочь парням отвести Армена на Родину. Позвони договорись обо всем, а я попробую еще раз набрать Саню.

Никита ушел вместе с Давидом, оставив меня одного. Солнце уже почти полностью поднялось. Я сразу же вспомнил, когда последний раз любовался рассветом. Рядом со мной была девушка, которой мне дико не хватало. Где она сейчас? Спит или ее мучает бессонница? Возможно, именно в этот момент она так же, как и я, любуется восходящим солнцем и вспоминает то утро.

Черт.

Я не мог поверить, что дал ей уехать. Мне не следовало этого делать. Сейчас она находилась совсем одна и могла быть в опасности. С Аниной удивительной способностью попадать в неприятности, лучше находиться под присмотром того человека, который способен защитить ее. Я не мог сейчас отправиться за ней. В Сочи для нее слишком опасно. А может всё-таки поехать, привести ее сюда силой и посадить у себя дома под охраной? Я тут же отмел эту идею. Аня не послушает. Тем более, именно она бросила меня и уехала. Должен ли я возвращать ее? Она вернётся, если сама того захочет.

Твою ж мать.

Я окончательно запутался в своих мыслях по отношению к ней. Это чертовски раздражало. Единственное, в чем я был уверен, это мои чувства к девушке. Она ворвалась в мою жизнь словно ураган, сметающий все на своем пути. Аня прошлась по моей жизни словно бульдозер, оставляя после себя лишь разрушения.

Опустошенность. Вот что я чувствовал все время с тех пор, как пришел в себя. Можно ли любить человека, который вот так поступил с тобой? Определенно. И я ненавидел ее за это.

Мне не хотелось, чтобы эта девушка оставалась в моей памяти лишь воспоминанием. Но правильного пути, как поступить, я не знал.

Достав телефон, я набрал друга, который, на удивление, ответил сразу же.

– У тебя все в порядке?

Мое беспокойство было очевидным. Саня знал, что у нас серьезное дело. Он бы не пропал так, не имея веской причины.

– Удалось что-то узнать? – ответил он вопросом на вопрос.

– Да, но все подробности при встрече.

– У меня срочное дело. Если моя помощь не нужна, увидимся вечером, ок? – Саня говорил шепотом, что меня насторожило.

– Встретимся в клубе. Не пропадай больше.

Я отключился и вновь посмотрел на рассвет. Одно было совершенно ясно: спокойное время закончилось. Война только началась.

Сев к Никите в машину, мы поехали прямо к нему. Сейчас его дом пустовал. Он не был таким огромным, как особняк моего отца (да, я до сих пор не считаю его своим домом), но все же был впечатляющих размеров. Перебравшись в Сочи, Никита, как семейный человек, сделал все, чтобы его жена и ребенок жили в комфорте.

– Держи, – сказал друг, протягивая мне стакан с виски.

Я взял его и сразу же осушил. Пока Никита рылся в холодильнике, я прошелся по гостиной. На стенах висели картины, которые рисовала Марина при жизни. У нее был уникальный талант. Мой взгляд упал на их семейное фото. На меня смотрел маленький Илюха, радуя родителей своей беззубой улыбкой.

– Знаешь, что больше всего причиняет боль? – раздался голос Никиты позади меня.

Я обернулся, чтобы посмотреть на друга. Его лицо приняло холодное выражение, как будто он надел маску, а уставший взгляд падал на то же фото, на которое смотрел я.

– Он ее совсем не помнит. Даже не спрашивает.

– Ему было три, – сказал я, кладя руку ему на плечо. – Конечно, он не будет ее помнить. Но только от тебя будет зависеть то, что он будет знать о своей матери. Одного только осознания, что она его очень любила, поможет пацану по жизни. Даст ему уверенности в себе, что ли. Не знаю. Я не психолог.

Никита слабо кивнул в знак ответа, но промолчал.

– И ты, друг, не должен себя хоронить. Илюхе нужна мать. Ты знаешь это не лучше меня.

– Я не хочу об этом говорить, – раздраженно ответил он, сбрасывая мою ладонь со своего плеча.

Мне не хотелось давить на него. Пусть сам решает, как ему с сыном лучше жить. Я лишь хотел поддержать.

– Еды в холодильнике практически нет, – буркнул Никита, садясь на барный стул и беря бутерброд.

– Позвони в один из наших ресторанов, пусть привозят тебе доставку, пока твоя мама не вернётся, – предложил я, садясь напротив друга.

– Да я дома практически не бываю. Мне проще есть где-то в городе. Например, я не был здесь уже двое суток. Сейчас поспим и не известно, когда я в следующий раз вернусь сюда. Ты, кстати, дозвонился до Сани?

– Он ответил. Сказал, что занят. Обещал вечером приехать в клуб. Нужно все обсудить, – ответил я и тоже потянулся за бутербродом.

Видела бы меня сейчас Галина Анатольевна, влепила бы мне подзатыльник за то, что я не соблюдаю диету. Мне было уже пофиг на нее. Я соскучился по виски и нормальной еде.

– Как думаешь, что у него там случилось?

Я пожал плечами.

– Думаю, вечером расскажет.

Через полчаса, приняв душ, я уже лежал в гостевой спальне. Взяв телефон в руки, я принялся листать Анины фотки. Это уже вошло у меня в привычку. Где она сейчас? Все ли у нее в порядке? Совсем недолго размышляя об этом, я провалился в сон.

– Дим, а что если он меня найдет? – спросила Аня, прижимаясь ко мне.

– Он больше не причинит тебе вреда. Обещаю, –