Вас. Кстати… можно на «ты», Валерий… — чуть смущённо произнесла она.

— Конечно, можно, — ответил Валерий, — Сразу вспоминаю, как я спрашивал то же самое у Магдалины Борисовны. Кто бы мог подумать, что ты меня также будешь спрашивать!

— Невероятно! — сказала Жанна, повеселев. — Вот, просто какая-то фантастика получается, что у нас такая цепочка, — она засмеялась. — А главное, я к тебе стала настолько ближе. Тогда-то у меня был Глеб, а ты был для меня… Наверное, как герои картин. Вот сейчас посмотришь — очень нравятся, но всё это виртуальная реальность. Для Глеба, наверное, была такой же Алина.

Валерий и Жанна возвращались из Третьяковки. Жанна вся была словно заворожённая. Ей уже хотелось заснуть, но она себе не давала окунуться в сонное состояние, стеснялась Валерия. Но всё вместе ей напоминало один невероятный сон — он рядом с ней, а до этого перед ней вставали образы из Третьяковки, которые она на мгновенье представляла живыми. Был один казусный момент — она чуть не упала в обморок в Третьяковке, увидев Иисуса и Магдалину работы Иванова.

— Девица, встань, — ласково сказал ей Валерий, придерживая её за плечи. Жанна очнулась.

Она замедлено произнесла:

— Мне то ли спать хочется, то ли я уже сплю. Извини, Валера. И главное — за то, что я в обморок чуть не упала, глядя на библейскую Магдалину. Всё ещё ассоциации с твоей бывшей… Ничего, наверное, через год я над своими ассоциациями посмеюсь.

— Не огорчайся, милая, — ответил Валерий, — А у меня в прошлом году возле Третьяковки была история покруче. Прошлым летом. Вот, возле Третьяковки и возле церкви, которая стоит рядом, околачивались торговцы жёлтой прессой. Мне захотелось их отсюда выгнать, как Иисус выгонял торговцев из храма. Я сказал, что здесь им не место, здесь — храм и музей, идите лучше возле кафе на Старом Арбате, а ещё лучше на вокзале торгуйте. Потом добавил, что у меня сотрудник милиции в друзьях и что мы придём с двумя овчарками. Сразу испугались. На самом деле у меня действительно друг милиционер, Устин Рябинин. А овчарки — у меня Дафна, у него Цезарь. Скоро у Дафны щенки будут от Цезаря.

— Это потрясающая новость, — сказала Жанна, улыбаясь, — Я обязательно приду посмотреть, когда будут.

— Ты можешь хоть каждый день ко мне заходить.

Летом у Дафны, наконец, появились маленькие пушистые щеночки, их было семь. Жанна в этот день пришла к Валерию вся загорелая, вся словно расцвела, и в руках ещё несла маленький букет луговых цветов.

— Валера, дорогой мой, это тебе! — сказала она.

Они крепко обнялись и поцеловались.

— Жанна, заходи, — сказал после этого Валерий, всё ещё обнимая её за плечи. — Там такие щеночки — прелесть!

Жанна вошла в комнату и обомлела, увидев щенков, которых кормила большая овчарка.

— Ой, я с ними останусь сидеть здесь! — сказала она с умилением. — Весь день не отходила бы. Не знаю, можно ли их в руки брать?

— Наверно, не сейчас, — ответил Валерий, — Жанна, следи за Дафной, что она делать будет. Пока что не отходит от них. Надо мне позвонить Рябинину, его тоже поздравить с пополнением в семействе.

— Пригласим его с Цезарем? — спросила Жанна.

— Не знаю…

Валерий набрал номер.

— Устин, привет! Дафна у меня семь щенков родила, — сказал он. — Поздравляю тебя и Цезаря. Не придёшь посмотреть?

— Радость-то какая! — ответил Устин Рябинин соответствующим голосом, но дальше продолжал более спокойно: — Сейчас у меня ответственное дело. У меня сейчас двое парней сидят в «обезьяннике» за драку. Но ты подъезжай, мы с Цезарем будем рады тебя увидеть.

— Меня? — удивился Валерий, — Я-то предлагал щенков посмотреть. Ну ладно, в следующий раз. А мы с Жанной можем к тебе подъехать. Посмотрел бы я, кто виновники этого безобразия!

— Валера, а я со щенками посижу! — умоляюще воскликнула Жанна. — Ты ведь не поздно приедешь, нет?

— Постараюсь не поздно, Жанна, — ответил Валерий ей, а затем ответил Устину, что сейчас выезжает.

— Чтоб только с тобой-то всё было в порядке, — сказала Жанна, поцеловав Валерия.

В отделе уголовного розыска Валерий встретил своего друга Устина. Устину было примерно столько же лет, сколько Валерию, только он был маленьким и коренастым. Рядом с его рабочим местом в кабинете сидел пёс Цезарь, крупная, мощная овчарка.

— Устин, здравствуй, — Валерий протянул другу руку, — Как тут наш новоиспечённый папашка? Похоже, ничего не подозревает.

— Здравствуй, Валера, — ответил Устин, — Вот, не знаю, что он думает себе, но мне только что помог в задержании двух хулиганов.

— Ну, и кто же эти хулиганы? — спросил Валерий, — Ты хоть разобрался с ними?

— Вот, взгляни, — они пошли в сторону камеры.

Валерий побледнел, когда увидел молодых людей, сидящих в КПЗ. Один из них был Глеб. Конечно, именно это было причиной его страха и беспокойства. Рядом с Глебом находился какой-то парень, лет двадцати пяти, с глазами, выдававшими наркотическое опьянение, по виду похожий на эмо, — с косой рваной чёлкой и в чёрной футболке с розовыми узорами.

— Здравствуйте, Валерий Валерьевич! — закричал Глеб, — Этот придурок всю неделю преследует Алину! Маньяк настоящий! В нашу машину в конце концов стал садиться, так сразу оттуда вылетел!

— Устин, поверь мне, я Глебу доверяю. Мы с ним вместе работаем. Выпусти его.

— Сейчас, сначала мы второго задержанного выслушаем, — сказал Устин хладнокровно.

Второй задержанный, по имени Степан, оказался обыкновенным поклонником Алины.

— Я её люблю, а она — ноль внимания, — произнёс он ноющим тоном. — Вот, всё бегаю за ней, уговариваю…

— Да ты посмотри на себя, козёл! — крикнул Глеб. — Кто на тебя вообще посмотрит! Вы представляете, он приставал к моей Алине.

Валерий дипломатично обратился к юноше-эмо:

— Глеба я знаю, он хоть имеет недостатки, но он порядочный. Вот Алина его и выбрала. А Вас за что выбрать можно, как Вы думаете?

— Да я бы ей тачку купил получше… — прохрипел Степан и стал дальше нести всякий бред.

— Устин, отпусти Глеба, — сказал Валерий. — А с этим бедолагой я поговорю.

Устин послушался дружеского совета. Глеб скоро был на свободе. Он чуть не прослезился:

— Валерий Валерьевич, я Вам так благодарен! Кто бы мне ещё подарил свободу!

— Вот, Глеб, теперь цени то, что у тебя есть эта свобода, — ответил Валерий. — Береги своё счастье, береги Алину.

— Спасибо, Валерий Валерьевич, а Вы берегите