Новостной ролик оборвался. На весь экран появилась картинка смайлика с улыбкой, смазанной кровью. Прозвучала хоровая речёвка: «We hate love! We love hate!..»[13]

Леонид поежился от жуткого послевкусия роликов.

– Эти события двухгодичной давности связывают с переворотом в России, – услышал он голос Беннета. – Хотя ответственность за беспорядки взяли на себя аж шестнадцать хакерских групп, специалисты уверены, что к делу причастны наши друзья.

Уточнять, что «специалисты» по сути являются такими же хакерами, как Internet Hate Machine, Беннет, понятное дело, не стал. У каждой страны, а у США в особенности, есть свои либо прикормленные, либо прижатые к ногтю компьютерные ковбои. В связи с повальной мировой интернетизацией, такие спецы используются если не чаще армии, то гораздо продуктивней и незаметней. Как было правильно сказано в ролике: «солдаты Третьей мировой».

Да что тут о США говорить? Даже Леонид несколько раз использовал тайные ресурсы Интерпола, раскручивая особо деликатные дела…

– Собственное расследование мы, конечно, начали, – продолжал Беннет, как-то очень неприятно смакуя собственное выступление, словно обжора сливочное мороженое. – Да только толку от него мало. Сплошь оборванные нити да веревочки, ведущие в никуда.

Леонид кивнул. У него было то же самое. Один из его самых болезненных незавершенных гештальтов.

– Однако, – Леонид внутренне подобрался, предчувствуя сенсацию, – месяц назад к нам в руки угодил один из хакеров Internet Hate Machine – Нейл Джексон.

– Не может быть!

И только по укоряющему взгляду месье Бенуа Леонид осознал, что произнес это вслух.

– Мы тоже сначала не поверили, – улыбнулся Беннет понимающе. – Мало ли кто может чего наговорить про труп…

– Труп?

Беннет нахмурился, потом его лицо прояснилось, и он сказал:

– Ах да, забыл сообщить, Джексон к нам попал уже мертвым.

Леониду показалось, что Беннет врет. Не про хакера, а про то, что «забыл сообщить». Больше походило на то, что он намеренно эпатировал слушателей.

– В общем, к нам в отдел поступило сообщение от анонимного источника с очень подробным досье, – Беннет кивнул на стопку папок перед Леонидом. – Часть из него вы найдете там. Источник нам слил Джексона с потрохами. Доказательств, прямо указывающих на Internet Hate Machine или их сообщников, не было, но все детали сходились. Нейл Джексон действительно подходил на эту роль. Мы, конечно, начали расследование, но личность анонимного источника установить не удалось. Зато обнаружили следующее… Вы готовы?

Леонид быстро сглотнул, кивнул. Беннет довольно усмехнулся.

– Сначала мы не нашли в национальной базе данных никакого Нейла Джексона, подходящего под наше описание. Представляете? Вот он, труп, и тут же нас уверяют, что его нет! Так бы все и осталось, но наши специалисты вдруг забили тревогу. Уж очень им не понравился вид насильственной смерти Джексона.

Снова очень красноречивая пауза. Леонид едва не выругался.

– Ему прокипятили мозг, – четко, по слогам произнес Беннет. – Прямо посреди нью-йоркской улицы!

* * *

– Как?! – не выдержал Леонид. – Чем?!

– Внезапно взбесившейся гарнитурой хендс-фри мобильного телефона!

Синхронно с его словами экран прожектора «порадовал» фотографиями, надо полагать, Нейла Джексона. Тело на вскрытии в анатомическом театре.

– Мы, конечно, полностью не исключали версию с провокацией и несчастным случаем, но скоро подоспел отчет техников. Очень трудно поверить в случайность, когда телефонная гарнитура вдруг начинает жечь кому-то мозги ультрачастотными импульсами…

Картинка на экране сменилась. Теперь Леонид увидел технические данные, графики, анимированную схему работы необычного орудия убийства.

Как сквозь пенопластовую стену, донесся голос Беннета:

– Не успели мы начать прорабатывать материал, как…

Беннет сделал паузу, чернокожий карлик перехватил его взгляд, кивнул. Поднявшись, он прочистил горло и проговорил неожиданно низким басом:

– Две недели назад в центре Лондона было совершено покушение. Детали повторяют историю мистера Беннета: полиция находит труп; к нам попадает досье на жертву.

Тихий щелчок известил о смене слайдов в проекторе; на экране появилось место преступления…

– Спальня? – удивился Леонид.

Обыкновенная кровать, спящий мужчина лет пятидесяти. Ничего необычного.

– В отличие от нью-йоркского преступления, – прогудел негр, – это чрезвычайно незрелищное. Убийца остановил жертве кардиостимулятор. Через беспроводную сеть Wi-Fi.

«Прямо конкурс на самое необычное убийство! – пронеслось в голове Леонида. – Что же будет дальше?»

– Мы узнали об этом, – продолжал чернокожий карлик, – только из сообщения Аннигилятора. Полиция уже собиралась предавать тело потерпевшего земле…

– Кого? – перебил Леонид. – Аннигилятора?

Негр открыл было рот, но его опередил Беннет:

– Так называет себя убийца в своих письмах к нам – Аннигилятор. Специалисты говорят, что это, скорее всего, относится к особому типу программ – уничтожителей информационных баз данных. На сленге компьютерщиков они называются аннигиляторами.

Леонид только кивнул, боясь упустить хоть слово. Тем более что карлик продолжал:

– В присланном анонимно досье Аннигилятор утверждал, что имя его жертвы Хью Чайковски, и что он постоянный член сообщества Internet Hate Machine. Понятное дело, что доказательств нам обнаружить не удалось. Как и не удалось найти в государственных базах данных гражданина с таким именем.

– Два призрака, – опять встрял Беннет. – И два сообщения об Internet Hate Machine. Более игнорировать Аннигилятора мы не могли. На особом совете было решено собрать группу из лучших специалистов отделов по борьбе с киберпреступностью и выследить Аннигилятора.

– Уже есть зацепки? – с жаром спросил Леонид.

– Нет, – блеснул безупречными зубами Беннет. – Но мы работаем над этим.

– Ситуация такова, – уронил месье Бенуа, – что мы можем использовать текущее положение дел в свою пользу. Так сказать, убить сразу двух зайцев: собирать данные об Аннигиляторе, пока он уничтожает членов Internet Hate Machine, а потом взять и его самого.

«Но ведь это противозаконно!» – едва не ляпнул Леонид.

Но успел вовремя опомниться, осознал, где и с кем разговаривает. Ведь действительно речь идет не о жестокости, с какой они будут наблюдать за смертями от рук неизвестного маньяка; речь идет о необходимости – иным способом им информацию просто не собрать.