Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В доме Ревенгаров постоянно гостили ее тетушки, сестры дорогой матушки. Айлин не позволялось, конечно, присутствовать при взрослых разговорах, но тетушки часто приезжали с детьми, которых принимали как хозяева они с Артуром. Точнее, принимал их Артур, Айлин должна была только сделать комплименты при встрече, а потом подавать чай со сладостями и помалкивать, пока к ней не обратились. И если она вела себя тихо, не привлекая внимания, то чего только нельзя было услышать в детской гостиной!
Гости, пять кузенов и три кузины, все того возраста, чтобы уже ездить с визитами, но еще не быть допущенными во взрослую гостиную, болтали обо всем на свете! Кто уехал в деревенское поместье или вернулся в столицу, кто получил чин или удачно женился, у кого родились дети или умер кто-то в семье…
Айлин знала лично и по рассказам каждого родственника по матери и отцу. Кроме милорда Морхальта, ее родного деда. О нем молчала даже болтливейшая тетушка Амелия, которая знала все обо всех и щедро делилась этим, даже когда ее никто не спрашивал. Милорда Морхальта словно не существовало в том мире, где жила Айлин, а ведь Академия – это так близко! Даже если милорд был очень занят, он мог бы навещать их по праздникам… А теперь он тяжело болен, и Айлин, наверное, даже не пустят его навестить! Или пустят?
Дверь комнаты вдруг оказалась перед самым ее носом, и голос милорда… ой, то есть мэтра Бастельеро, посоветовал:
– Отдохните хорошенько, адептка Ревенгар. Завтра у вас непростой день.
А потом мэтр развернулся и ушел, и Айлин осталась перед дверью одна, с ужасом понимая, что сейчас придется снова иметь дело с этой… этой… не леди! Ну что ж, ее ведь приняли в Академию, значит, она имеет такое же право здесь находиться, как и противная соседка. Она не даст себя запугать и больше никогда не позволит себе выглядеть слабой!
Айлин решительно вдохнула, выдохнула и, открыв дверь, переступила порог.
В комнате пахло шамьетом, коричными пирожными и духами.
А еще – средством для укладки волос. Этот запах, казалось, пропитал насквозь будуар матушки. К сожалению, кровь предков, как сочувственно вздыхали тетушки, наградила волосы леди Ревенгар непокорным нравом и тягой завиваться в крупные тугие кольца. То и другое она передала дочери. Последние несколько сезонов это было совершенно не в моде! Айлин все еще делали детские прически, а матушка пользовалась средством из лучшей алхимической лавки столицы, распрямляя непослушные локоны и укладывая их в высокие гладкие сооружения, как приличествует леди. Вот этим выпрямителем теперь и пахло в комнате, и Айлин вздрогнула, почему-то решив, что матушка приехала за ней.
Но вместо нее в комнате обнаружились целых три девицы: все та же вредная соседка, которой Айлин ничего не простила и не забыла, и еще две блондинки, худенькие, остроносые, хорошенькие и очень похожие, но не как сестры, а просто как девушки, которые завиваются, красятся и одеваются в одном и том же месте – очень дорого, очень красиво и, наверное, модно. Только, увы, совершенно одинаково.
Стоило Айлин войти, гостьи уставились на нее с жадным любопытством, а соседка – с неприязнью.
– Надеюсь, ты пришла собраться домой, милочка? – пропела она, поднося к накрашенным пухлым губкам чашку с шамьетом и манерно отставив мизинчик, на котором блеснуло кольцо.
– Пожалуй, подожду до ближайших вакаций, – холодно сообщила Айлин, прошествовав к своей кровати и с размаху усевшись на нее.
Судя по накрытому столику, ломившемуся от угощения, девицы расположились надолго. Приглашать ее они явно не собирались, да Айлин бы и не согласилась! Леди, конечно, должна быть вежлива, но в то же время ей следует избегать неподобающего общества, а именно это общество иначе назвать было сложно.
Девицы, внимательно ее рассмотрев и не соизволив представиться, вернулись к шамьету и обменялись, как увидела со своего места Айлин, многозначительными взглядами. Ну точь-в-точь тетушки, обсуждающие недостойное поведение какой-нибудь дебютантки.
Айлин рассеянно провела ладонью по чистому, но явно не новому покрывалу. Разбирать вещи в присутствии этих невоспитанных куриц она не решалась – еще начнут высмеивать. На тумбочке возле кровати все еще стояла тарелка с одиноким пирожком, но есть тоже не хотелось, зато шамьетом пахло так, что Айлин невольно и как можно более незаметно сглотнула.
– …А я ей и говорю: «Вам, милочка, следует поменять модистку, а то сливовый шелк уже год как вышел из моды. Его даже в поместьях не носят!»
– А она?
– А она так улыбается дерзко и отвечает, что пусть, мол, те, кому он не к лицу, его и не носят, а она будет носить, что захочет! Какова наглость!
«Правильно ответила, – про себя одобрила Айлин неизвестную девицу. – С этими так и надо! Между прочим, сливовый шелк из моды вышел не весь, а только гладкий. Муаровый вполне еще носят. Тетушки рассказывали, что сама королева его любит!»
– А слышали новость про Кристианну?
– Кристианну с Голубого факультета или с Красного?
– Ну конечно же с Голубого! Знаете, где ее видели на прошлой неделе после полуночного колокола?
– И где же? – немедленно оживились остальные.
Девица наклонилась к собеседницам и что-то шепнула.
– Неужели?! – взвизгнула соседка Айлин. – Вот бесстыжая девка! А что же магистр Роверстан?!
– Ах, ну что магистр… – томно протянула девица. – Неужели он обратит внимание на такую вульгарную особу, которой не стыдно оказаться ночью возле комнаты мужчины?
«Обязательно обратит! – подумала Айлин, в этот момент напомнив сама себе любимую тетушку Элоизу, славящуюся острым языком и полным отсутствием почтения к приличиям. – Или чтобы впустить, или чтобы отогнать подальше, если особа нехороша собой».
– Кто знает… – задумалась третья, отвечая на невысказанные мысли Айлин. – Мужчины падки на этаких… доступных.
– Магистр Роверстан не из них! – слаженным дуэтом возмутились ее собеседницы. – Он такой благородный! Такой возвышенный! Такой… такой…
Айлин невольно заинтересовало неслыханное собрание добродетелей, каким являлся, судя по всему, неведомый магистр. Роверстан, Роверстан… Она честно попыталась вспомнить, слышала ли эту фамилию, но не преуспела. Если пресловутый магистр и был дворянином, в гостиной Ревенгаров его не обсуждали. Ну… или обсуждали за закрытыми дверями, подальше от Айлин. И если так, то это о многом сказало бы!
Девицы продолжали возмущаться, и тут в дверь постучали. Почти сразу же она распахнулась, и в комнату заглянул смуглый белокурый юноша