ты очнешься в то время, пока она пыхтя, будет на тебе прыгать, капая слюной и потом, либо ты себя поставишь так, что ни одна баба в здравом разуме или хотя бы с его копеечкой, не подойдет к тебе и на пушечный выстрел!

— Вообще ты прав, — уже самостоятельно перебирающий ногами блондин в очередной раз начал доказывать наличие у него головного мозга, — Я трижды сообщил этой… что не настроен на разговор. Но что ты предлагаешь, не пойму?

— Венерические болезни! — торжественно провозгласил я, заставляя бедолагу буквально выцвести и потерять волю к ходьбе своими ногами. Пришлось придержать, — Да не падай ты, Костя. Не надо ими заражаться, надо ими угрожать!

— Да меня отец убьет! Мать убьет! Только за слухи! — зашипел, впадая в панику, блондин.

— С хрена ли баня сгорела? — удивился я, — Ты учишься на ревнителя, считай гусара! Только с магией! Хочешь стать настоящим мужиком? Хочешь конечно, сам орал на мать, я слышал. И кто на тебя будет смотреть как на настоящего мужика, если ты похож на прекрасную, да, но бесполую куклу? Не хмурься, сам знаешь! Нам что тебя, шрамами испахать, чтобы на тебя такие лярвы не летели?

— Это не ляр…

— Она тебя прямо там оседлать была готова. И не криви рожу, вижу же, что такая муть не в первый раз.

— Не в первый! — с вызовом уставился на меня блондинчик, — Даже не в десятый!

— Значит и слушай, что я тебе говорю, — благодушно кивнул я, продолжая почти тащить на себе компактного подростка, — Людям, желающим тебя отыметь, очень сильно насрать на твою натуру, планы, мысли и амбиции. Даже твое положение, а оно, кстати, никакое, ты присягу дал. Они к тебе относятся как к игрушке, понимаешь? Поэтому первым делом надо сделать так, чтобы перестали это делать.

— С каким знанием вопроса умничаешь, — неожиданно криво ухмыльнулся Константин, — А у самого рожа вполне себе! Что, тоже приставали?

— Ну, нет, — пожал я плечами, — Обычно имел сам.

Потомок князя и эйны на это лишь обиженно хрюкнул.

— Не забывай, — добавил я, — У нас занятия разные будут, в зависимости от экзаменов. Так что какую-никакую защиту ты сам иметь должен.

— О, кстати! — оживился парень, явно тяготящийся темой, — Что у тебя вышло? Будешь днями штаны просиживать на зубрежке?

— История, — пожал я плечами, заглядевшись на аккуратненькую, как куколка, девочку, пытающуюся бросками зонтика сбить с дерева злорадно скалящегося на нее енота, — И еще литература.

— Я что, сплю…? — тут же забормотал самый-младший-Азов, — Иностранец где-то выучил историю и литературу русские? Ты что, ничего полезного не мог вызубрить за это время? Думаешь, у нас бы их тебе хуже преподали?

— Ты не понял. Это два предмета, которые мне нужно учить. И то литературу буду заочно сдавать. Так что только курсы ревнителя.

Костя встал и вылупился, вынуждая меня тоже остановиться.

— Брешешь!

— Зачем? — удивился я, — В малостях не вру, мой юный и отвратительно красивый друг!

— В маааа…?

— У меня идеальная память и прекрасный мозг. Проще говоря — я гений, — скромно признался я, вновь заставляя блондина менять цвета на лице.

Дальше пошли в общежитие втроем. Я впереди, а позади сам Константин, с натугой и скорбью волочащий свою огромную зависть. У него, как оказалось, куда больше обязательных предметов. Странно для сына ну очень влиятельного человека, но… если забыть, что он одиннадцатый сын и мамин любимчик, которому разрешали очень многое. Даже удивительно, что у белокурого ангелочка есть яйца и мозги. Но они есть.

— Будешь помогать мне с учебой! — неожиданно родил новую и очень свежую мысль блондин.

— Если время будет, — не стал отказываться я, — Ты, случайно, не знаешь, как и чем могут заработать денег студенты в академии?

— Деньги? Заработать? — впал в задумчивость Константин, а затем его лицо прояснилось, — А! Ты же…

— Да, я бедный гений с хорошо развитым телом и всего лишь обладаю разумным гримуаром, — с наслаждением я потоптался на самолюбии блондина, а затем, задумчиво добавил, — Еще хорошо стреляю и фехтую. Но у меня нет меча.

— Да кто ты такой⁈ — поперло ненужное любопытство вместо ответов на мои вопросы.

— Пришелец из другого мира, маскирующийся под обычного русского студента.

— Врешь!

— Ну вот, ты меня раскусил. Теперь придётся тебя убить. Только пока перекусим и разбежимся по своим делам. Ты — лежать в кровати и наслаждаться своей богатой жизнью, а я пойду побираться. В женский монастырь. Посоветуешь какой поближе?

Шутки — очевидный способ сгладить шороховатости… а еще дестабилизация сферы восприятия моего юного друга не даст тому зафиксировать мой бедный и уязвимый образ. Как говорится: ни у кого нет второго шанса оставить первое впечатление? Вот поэтому и не нужно его оставлять, пока не будешь к этому готов. Это уже мои знания, точнее, того, старого меня, который был до…

На самом деле — всё адски сложно. Есть аж три версии меня.

Первая — Юджин Соларис. Умственно неполноценный болванчик из дремучей деревни с талантом саванта, от которого мне достались неуместные приступы шкодливости, шило в жопе и талант к запоминанию и обработке информации. Этот парень можно сказать, мертв, поглощен куда более умной и опытной второй версией. Полной, так сказать.

Вторая — это я, не помнящий своего имени и очень много чего еще. Помню, что жил в России и ненавидел блогеров, рэперов, веганов… Много кого. Как увижу, так вспомню, кого ненавидеть. Этому парню лет было, наверное, сорок пять, но сейчас психологический возраст улетел значительно ниже благодаря Юджину. Следовательно, я сейчас — Дайхард Кейн, 18-летний студент Ратной Академии, у которого свербит в жопе и других местах организма от того, что он одет как полный нищеброд.

Третья — огромный, зловещий, жесть какой серьезный мужик на деревянном троне, курящий сигареты одну за другой. Я даже не знаю, где этот Эмберхарт сидит, в книге, что у меня в рюкзаке, или прямо в моей голове, важно одно — он может делиться со мной знаниями напрямую, минуя момент осознания, но… не хочет этого делать. Не потому, что жадный, а потому, что не хочет влиять на мою личность. Этот мрачный и жестокий человек ненавидит что Фелицию, что лежащую на подставке книгу. Хотя нет, даймона он действительно ненавидит, хоть и очень сдержанно, а вот к книге относится… странно. Можно сказать, что с отвращением… в общем, там всё сложно, так что халявных знаний больше не будет, во избежание, что я просто стану им самим.

С этим надо будет разобраться.

Итого — есть я, есть он, есть Фелиция и есть книга, с которой тоже все не слишком-то и ясно. Здравствуйте, меня зовут Дайхард Кейн, и я человек-общежитие! Можно мне вас застрелить и ограбить? Я хочу приодеться. Голоса в моей голове утверждают, что мне срочно это нужно.

///

Зайдя к себе, Константин снял и раздраженно пошвырял в стену около двери туфли. Затем, забежав к себе в спальню, он одетым рухнул на кровать, уставившись в потолок. В голове было тесно и сумбурно, причем, все мысли, что там сейчас роились, занимал чертов Кейн!

Этот жилистый неряшливый парень слишком резко возник из ниоткуда в жизни Азова-младшего, тут же полностью и безоговорочно растоптав все мечты блондина о нормальной жизни и учебе в академии. Нет, не своим появлением или вмешательством, а своими безжалостными, точными, грубыми и омерзительно небрежными комментариями!

Сын графа представлял себе всё иначе. Совершенно всё! Вот он сбегает из дому, записывается в академию, приносит присягу и… здравствуй, нормальная жизнь? Дружба с молодыми студентами, флирт с студентками, компании, совместное веселье и походы по кабакам? Ведь не могут же все быть такими же, как дамы в салонах, куда его годами таскала мать? И ладно бы только дамы… Дальше всех зашел поп, приходивший исповедать жителей питерского поместья Азовых, кряжистый и пузатый, но благодаря Пиате всё обошлось, на ее крики прибежала стража, не допустив страшного. Попа лично прибывший в поместье отец сжег заживо в алхимической печи, но разве может такая малость вернуть душевное равновесие?

Константин надеялся на академию. Иным выходом было только брать в жены вторую дочь коменданта одной из сибирских крепостей, несших важную роль для дел рода, но это для довольно общительного блондина казалось хуже смерти. Да, там, в глуши, являясь полновластным хозяином своего поместья, Азов-младший сможет спокойно