Я слегка краснею, но быстро справляюсь с собой и, как мне кажется, стальным голосом отвечаю:

— Вы, Оксана Александровна, ставите весь журнал на грань исчезновения. И знаете почему?

— Потому что журнал уже не выдерживает твоих представительских?

— Нет. — Я делаю трагическое лицо. — В свое время журнал «Wallpaper» был создан одним человеком, Тайлером Брюлем. Вы, конечно, о нем не слышали, что обидно, ведь вы работаете в издательском бизнесе. Так вот. Он уволился, когда финансовый менеджер устроил ему скандал из-за счета на такси, оплаченного корпоративной кредиткой. Он уволился, А журнал, конечно, существует, но уже не то… Понимаете, к чему я клоню?

— Понимаю, Миркин, понимаю. Такси у нас не оплачивают, к твоему сожалению. Когда отчитаешься по деньгам?

Я театрально закрываю руками лицо и убегаю по коридору. Перед дверью своего кабинета сталкиваюсь с музыкальным обозревателем Геной. Мы договорились написать совместный отчет о выступлении треш-шапито КАЧ. Гена повернут на рэпе, и хорошие отношения с ним нужны мне для того, чтобы однажды он написал грамотный пресс-релиз на выход первого альбома моей группы… Да, не удивляйтесь. Как говорится, талантливые люди талантливы во всем. Не ограничиваясь журналистикой, литературой, ресторанной и разной иного рода критикой, я начал серьезно заниматься музыкальным творчеством. Лирику я писал уже давно. Когда-то это должно было выстрелить во мне, и вот полгода назад я и два моих приятеля собрались, чтобы записать альбом в стиле гангста-рэп (или гангста-трэш, как мы его позиционируем). Я отвечаю за тексты, Антон — за аранжировку, а третий наш товарищ, Ваня, просто читает. Проект назвали «Московский Первый», и наш первый альбом вот-вот вспорет мозги аудитории, подобно хорошему колумбийскому первому. Концепция бренда, философия и название, не говоря уже о продвижении, как вы уже догадались, лежит на мне.

Гена, хотя и педик, известный московский музыкальный обозреватель. Испытывает ли он ко мне симпатию? Хм-м-м… пожалуй да. Но поскольку человек я дружелюбный и общительный, меня это не удивляет. Иногда мы вдвоем ходим на концерты рэп-команд (nothing gay), а с недавнего времени я изредка участвую в его музыкальных обозрениях в журнале.

— Привет, Андрюшка! — кричит он мне. — Где твоя часть обзора?

— Гена, — я отвожу его в сторону и тихо, но внятно говорю: — Послушай. Я же тебя просил не называть меня Андрюшкой. Я ничего не имею против твоей сексуальной ориентации, но ты этим своим «Андрюшкой» меня компрометируешь. Я все-таки имею репутацию… скажем так… ловеласа. А тут ты со своим уменьшительно-ласкательным!

— Да брось, Андрюш. Кого этим удивишь в век унисекса? Тем более ты мелькаешь по журналам в фото-отчетах рядом с такими персонажами, по сравнению с которыми я — натурал! Так как там с твоей частью?

— Будет, будет. Через час. Я, конечно, мелькаю, но ты все равно… это… ну, типа, не перегибай палку… и все такое…

— Чего не перегибать? — радостно заливается Гена.

Не дослушав, я скрываюсь за дверью своего кабинета.

Да, Гена прав: намелькался я за этот год изрядно. Тусовочные фото, фотосессия для журнала «ОМ light» в образе сутенера, съемки для МТВ в программе «Новые лица», титул «самого многообещающего из поколения двадцатилетних», которым меня наградил один журналист из «МК» (статья, правда, была про московские бордели, наркоторговлю и прочие пороки города, но не в этом суть). Статья «Разбитое сердце Жанны Фриске» в газете «Жизнь» (я там на заднем плане залезаю в чей-то джип, так что можно подумать, будто Жанна плачет в том числе из-за меня).

— Але? — у меня звонит телефон.

— Андрей, ты начал ВТИРАТЬ? — это опять Рита.

— Чего?

— Почему у тебя порезана десна? Ты втирал в десны наркотики? Ты хочешь стать наркоманом?

— Я?! Втирал?! Дура! — Она реально начинает меня бесить, особенно учитывая то, что позавчера она рассказывала, как они «шалили» с подругой Натусей (сука еще та). Ага. Дома у друзей, таких же, как она, маменькиных сынков и дочек, закидывались экстази перед дискотекой. А я теперь наркоман! — Да я порезался зубной нитью, идиотка!

— Ой… а я уже подумала… Андрей, я…

— Ага, ты, наверное, подумала, почему это я тебя не пригласил «пошалить», да? Или как там вы с этой дурой Натусей называете употребление запрещенных веществ? И вообще, уже час как я истекаю кровью, а она только перезвонила. Это и есть твое «чуть позже?».

— Андрей, не смей разговаривать со мной в таком тоне! — Рита начинает срываться.

— Я вообще не готов с тобой разговаривать. У меня встреча, все, пока.

— Андрей, не вешай трубку, я ведь волнуюсь за тебя!

— Все в порядке, я у доктора, не волнуйся.

— Позвонишь, как освободишься?

— Обязательно. Целую.

— Ты про «Веранду» не забыл?

— Я тебя люблю.

— Я тебя обожаю. Тотально.

— Пока.

— Пока!

После разговора с Ритой опять заболела десна. Черт! Love hurts или как там?

И вот, в двадцать семь, я узнаю о том, что, скорее всего, то есть очень возможно, журнал «GQ» поставит меня на 69-ю позицию в списке самых стильных людей Москвы.

— Bingo! — скажете вы.

— То ли еще будет! — скажу вам я. Снова сплевываю. Теперь уже в салфетку, но крови, слава богу, нет.

Учитывая среднее арифметическое возрастов всех остальных участников (хотя я еще не выяснил, сколько исполнилось Марату Сафину, но, принимая во внимание, что и с Жанной Фриске я ошибся года на три в меньшую сторону, получается около 35) и среднее арифметическое состояний их родителей/спонсоров (здесь еще больше вопросов), получается, что шансы стать гиперпопулярным и мегабогатым у меня еще ого-го. То есть их определенно больше, чем, скажем, у сборной России на победу в чемпионате мира по футболу, но чуть меньше, чем у Билла Гейтса, если он вдруг задумает потратить все свои миллиарды до конца жизни. В любом случае первым, скорее всего, «Грэмми», получу я, а не Тимати. И уж, конечно, не Серега с «Бумером», надеюсь, вы понимаете, о чем я. Иными словами, чего они достигли, все эти люди? Даже не люди, а номера, остальные девяносто девять номеров? На что они почти истратили свою жизнь? У меня, право, нет ответа. Все их деяния настолько незначительны, что мне даже неловко об этом pacсуждать.

Реально я, кажется, краснею. У меня такой смущенный вид, хоть фотосессию делай.

Прикиньте: я стою с видом трогательного, смущенного первокурсника. С голым торсом и в рваных джинсах «DG». Босиком. А в руке — роза. Нет, лучше сигарета. Да, точно, сигарета. А на полу валяется дубленка, как в том клипе у Боно из «U-2». И под фотографией надпись: «"Смущенный Амур": Андрей Миркин в интервью журналу «Vogue» говорит, что до сих пор стесняется, когда знакомится с девушкой!»

Интервью, конечно, должно начинаться моими словами. «Наверное, я не должен вам этого говорить, но я очень надеюсь встретить ту, которой смогу вручить свое сердце на брелоке. Но… у меня пока не очень получается. Как-то сложно все…» И ниже список девушек, которыми Андрей Миркин (то есть я) имел бурные романы в течение последних двух недель. Ха-ха! Я даже название придумал: АНДРЕЙ М. БЕССПОРНО ТРОГАТЕЛЬНЫЙ. ИНТЕРВЬЮ БЕЗ ПОРНО.