послал их к чертям собачим, так как уже все видели с какими огромными глазами я пялюсь под стол, где держал телефон. Начал читать дальше.

— …много красивых парней и полный кошелёк денег, которые она будет тратить на дорогие коктейли

ОХОХОХ! —

Написал я, даже не подозревая, что будет дальше.

— Когда станет жарко, она выльет на себя графин воды

— Потом залезет на барную стойку

ВАУ-У-У, я бы посмотрел на это! Боже, почему я до сих пор не свозил свою малышку в клуб?! Видимо, я и впрямь её плохо знаю, раз апельсинка первым делом решила повести её в клуб. Позвать замуж девушку — пол дела, нужно ещё её хорошенько узнать, оказывается!

— Возьмёт бутылку с мартини (потому что она его никогда не пробовала, а в клубе она собирается попробовать всё)

Малышка не пробовала эту дрянь?! Нет, я ничего не имею против, хочет — пускай пробует! Но почему она со мной до сих это не сделала? Та-ак, апельсинка, с этого момента твоя «особая любовь» взаимна!

— И будет танцевать стриптиз без раздевания на барной стойке и одновременно хлебать из бутылки!

А вот теперь стало смешно, так как я представил сие действие. Из уважения к подчинённым старался сдерживать смех, но апельсинка добивала меня с каждым сообщением:

— Потом её обязательно спустит на пол какой-нибудь ахеренный (почти цитирую) мужик, шепнёт ей на ушко: «Детка, я так хочу тебя… Давай сбежим от сюда?»

Ну да, ну да, как же без этого? Какие развратные мечты, оказывается, у моей малышки! До чего ж приятно это узнавать! Надо будет обязательно расспросить её, о чём ещё она мечтает, и есть ли я в этих мечтах? Если нет, то я буду готов аплодировать стоя.

— Они сядут в такси…

— Она будет высовываться из окна и петь песни «Голубого огонька» 2012-го…

Кажется, я начал немного подвывать, пытаясь сдержать рвущийся ржачь. Слёзы уже мешали читать, но смахивать их не было времени.

— Он будет пытаться её утихомирить, но она пошлёт его нахер и будет петь дальше!

— Потом они приедут домой…

— Ей внезапно станет нехорошо…

— Алкоголь начнёт вырываться наружу, и она побежит к унитазу! Тот мужик — за ней!

— Выворачивать её будет не слабо. С кашлем и стонами, мол, нахрена я так напилась? А в это время…

Апельсинка — онлайн.

Я чуть не подорвался со стула, когда она прекратила печатать. Если я не узнаю продолжения через минуту, то я, не выходя из зала, позвоню ей и потребую рассказать продолжение!

Апельсинка печатает…

— Прошу прощения за паузу, на меня внезапно облили кофе

Я ТЕБЕ КУПЛЮ НОВЫЕ ШМОТКИ, ТЫ ГЛАВНОЕ НЕ ПРЕКРАЩАЙ ПИСАТЬ —

— А в это время тот мужик будет нежно держать её волосы, чтобы она не заляпала их. Будет гладить по подрагивающим плечам, утешать и поговаривать: «Осталось немного, милая… Вот так вот… Давай-давай, выплёвывай эту дрянь… Умничка!»

Я в шоке. Такой интересной херни я никогда не читал.

— А пото-о-ом…

— Когда она умоется и будет бледная сидеть на кафеле в ванной вместе с тем мужиком…

— Он…

— Он…

Чёрт возьми, я сейчас как баба начну ногти грызть от нетерпения!

— ОН ВОЗЬМЁТ, ДА ПОЦЕЛУЕТ ЕЁ В ЗАСОС!

Всё. Все тормоза спущены, а невидимые ремни лопнули. Мой дикий ржачь перепугал всех. Подвывая и молотя свободной рукой по столешнице, я уже почти лежал.

— Марк Тихонович! Марк Тихонович! Что с вами? Может скорую?

Да-а-а! Вызовите мне скорую! Потому что это шедевр! ЛУЧШЕЕ! Грёбанные волосы попали в рот, но мне было настолько не до них, что только оторжавшись вдоволь и когда уже дышать стало тяжело, я увидел, что все кто сидел за столом, в испуге начали жаться к стеночке.

— Так, одно аудиосообщение и я весь ваш, коллеги, — поднимая указательный палец и одновременно вставая с кресла, я включил телефон.

10 непрочитанных от Апельсинка.

— ЖЁСТКО!

— СТРАСТНО!

— И ЧТО Б ЗА ЗАДНИЦУ УХВАТИЛСЯ!

— Так что поэтому, Марк, я сочувствую тебе. Ведь тебя в её мечтах нет

— Увы…

— Але? Ты там как? Надеюсь, не пошёл с горя вешаться??

— ЭТО ЕЩЁ НЕ ПОВОД НАКЛАДЫВАТЬ НА СЕБЯ РУКИ, МА-А-АРК!

— Нет, ну я серьёзно, ты куда подевался?

— Але-е-е!

— Я ж волнуюсь! Тебе ж ещё нас с клуба забирать! А я собираюсь напиться до «Голубого огонька» 2012-го!

Господи, помилуй, после ещё одного такого взрыва ржача я не выживу.

Нажал на запись аудио.

— Апельсинка ты — попала. Потому что если я, — и ткнул пальцем себе в грудь, — с тобой и малышкой не нахерачусь до «Голубого огонька» 2012-го, мать твою, то не жить тебе счастливой жизнью. Это я тебе как пророк говорю. В общем, с клуба я вас заберу — это точно. А то вдруг малышку понесёт и сядет кому-нибудь в машину, а я ещё слишком молод и шикарен, что б садиться за убийство какого-то несчастного. Пейте, родненькие мои, сколько влезет, танцуйте на барных стойках, но только аккуратно, что б шеи не свернули! Просьба будет: ты за моей малышкой уж последи, что бы она ни к кому не приставала, а то чувствую, от неё это не убудет. Ну, и себя береги, конечно, а то, как говорится, не для каких-то уродов твоя мамка растила такую ягодку, верно?

Пока любезничал, меряя шагами конференц-зал, случайно увидел своих подчинённых, что до сих пор стояли у стеночки.

Господи, за что ты наказываешь этих невинных людей, послав им начальника — придурка?

— Ладненько, у меня сейчас подчинённые в штаны нагадят, а я их слишком люблю, чтобы ставить в такое неудобное положение. Поэтому не прощаемся, апельсинка, я ещё жду твоего исполнения «Голубого огонька» 2012-го!

С счастливой улыбкой отправил аудиосообщение, выключил телефон и посмотрел на подчинённых. По глупой привычке взялся обеими руками за ремень брюк.

— Ну что, бедолаги мои? — я печально вздохнул, искренне жалея их. Некоторые испуганно дёрнулись, но остались стоять. — За пятнадцатипроцентную прибавку к зарплате в этом месяце не будете на меня обижаться и трепаться об этом инциденте?

— А почему не на двадцать? — тявкнул кто-то из толпы.

Оп-па-а, да это сюрприз дня!

— Ну нихера, а почему я только сейчас узнаю, что в коллективе держу бессмертную нечисть? — с искренним изумлением воскликнул я, пытаясь вычислить среди десятка рожь ту самую. — Кис-кис-кис, или на что ты там отзываешься? Выходи, сейчас повезу к учёным в клетку, что б тебя там изучили тщательно и на опыты пустили.

— 8 -

В клуб «Blue chamomile» мы