заинтересованы в постоянном росте преступности в колонии. Этим отвлекается население от возможной национально-освободительной борьбы, этим фактором население удерживается в постоянном стрессовом состоянии. Преступность всячески культивируется властями, не исключено, что основные мафиозные кланы поддерживаются и финансово, ибо именно они (как абсолютно инородные прослойки) должны будут обеспечить подавление возможных народных восстаний, голодных бунтов, забастовочного движения. У соответствующих органов имеются все данные обо всех преступных кланах в России, в том числе и о кланах из «суверенных» иностранных государств Закавказья и Средней Азии. Однако не делается абсолютно ничего, для того, чтобы приостановить преступную деятельность кланов, напротив, границы открыты, ввоз оружия практически неограничен, если возникают местные российские группировки (типа отрядов местной самообороны), которые пытаются защитить коренное население от притеснений заезжих кланов, эти отряды (с подачи самих кланов) немедленно обезвреживаются, задерживаются – об успехах борьбы с ними широко вещает пропаганда (хотя на деле уничтожают тех, кто пытается остановить преступность). Все это и позволяет делать выводы, что колониальная администрация кровно заинтересована в росте преступности, в дислокации во всех крупных городах и прежде всего Москве и Петербурге мощнейших иноземных преступных группировок (большевики также для подавления населения держали латышей и китайцев). Надеяться на снижение роста преступности при колониальной администрации было бы несерьезно.

ПРОГРАММА ВЫХОДА ИЗ КРИЗИСА. Борьба с преступностью может быть проведена сверхэффективно и в самые короткие сроки, причем эта борьба будет завершена полным уничтожением преступности в России (за исключением преступности «пьяной», «бытовой», которая будет сокращена в сотни раз, и преступности, носящей психопатологический характер). Все приемы борьбы не подлежат раскрытию. Но пример можно привести. На протяжении столетий Россия была фильтром, который просеивал все преступное, идущее в Европу и остальной мир из Азии и Закавказья (основных криминогенных районов). Это слишком дорого обходилось России и слишком дешево Европе. При условии «железных» границ вполне возможно обеспечить упрощенное проникновение преступного элемента транзиток через Россию в Европу, более того, способствовать этому процессу, не давая преступным кланам оседать в городах и поселках России, принося ей чудовищные беды. Хватит уже России быть добровольным «фильтром», пусть Европа сама решает свои проблемы. Преступные кланы, перед которыми встанет вопрос: или сверхсуровые условия существования их банд в России, или свободная инфильтрация в Европу, Штаты и Азию, выберут последнее…

Что касается коррупции и должностных преступлений, их можно остановить только одним путем – введением особого положения со всеми вытекающими последствиями. Организм колонии созрел для хирургического, предусмотренного законодательством вмешательства, и это вмешательство должно быть произведено. Грабеж державы необходимо пресечь решительно и силовыми мерами.

Владислав Панфилов

Последний русский

(сон)

Россия – кладбище, уходящее в Бесконечность.

Он шел среди распахнувших объятия крестов.

Он шел под гиений хохот дебильно-радостных иностранцев, сверкавших соплями фотовспышек.

Бездонная свежеродившаяся Могила ждала…

Далекий клочок голубого неба.

Хищными черными птицами ударили в грудь комья земли.

Однажды Бог распылился в человечестве.

Как в темницы попал Он в плоти людские и с тех жаждет ВОСКРЕСЕНИЯ СВОЕГО.

Не восстановления в прежнем «Образе и Подобии», а Нового Рождения через слияние всех душ человеческих.

Что есть наша жизнь, как не Преображение Господне?

Он пришел к нам холодным Словом, а остался в нас страстной Молитвой.

Уползает в Бесконечность кладбище.

Поскрипывает, будто плачут, кресты.

Россия мертва – как Сон.

Невозможно восстановление БЫЛОЙ РОССИИ.

Но грядет Новое Рождение Ее. Мы ДОЛЖНЫ были ПОТЕРЯТЬ Россию, и, как Христос, быть предаными; как Христос, быть распятыми; чтобы, как Христос, явиться миру в ПРЕОБРАЖЕНИИ СВОЕМ – не народом, а Истоком Богочеловечества! Он не умер.

Он чувствовал, как Тело Его становится землей, а Земля – Его Телом, как Душа Его, принявшая в Себя души Всех Убиенных Русских, обращается в Семя, из которого – Однажды в Будущем – произрастет Древо Жизни, чьи плоды и листья послужат народам для ИСЦЕЛЕНИЯ.

Ночь – тихая как Молитва.

Заросшая крестами Планета, в глубине которой еле слышимое биение Зарождающейся ЖИЗНИ…

Надежда Никитина

Кошмары в родильном доме

рассказ ужасов

Эта столь жуткая история случилась в одном из центральных родильных домов. Началось с того, что среди ночи привезли роженицу.

Ее подобрали на вокзале. Откуда и куда она ехала, выяснить так и не удалось, потому что на все вопросы роженица упрямо молчала, угнув книзу косматую голову. По виду ей было не больше двадцати, хотя вульгарно накрашенное лицо ее носило следы всех пагубных страстей. Уже в приемном покое, в перерыве между, схватками, больная достала из кармана пачку сигарет и начала было прикуривать, но пожилая нянечка с возмущением вырвала у нее беломорину:

– Дитя бы пожалела, распутная! Успеешь еще, накуришься.

– А чо? – покосилась роженица. – Вон за ноги его, да об стенку!

Бедная нянечка так и отшатнулась. Роженица сидела на кушетке, вульгарно раскинув ноги в фильдеперсовых чулках, из-под короткой юбки торчали желтые портки на резинках. Когда ее стали раздевать для процедуры, из кармана выпала початая бутылка водки и разбилась на кафельном полу.

– Эх, такое добро мне спортили! Когда еще доведется теперь! – с сожалением заметила больная, подняла с пола чудом сохранившееся донышко от бутылки и опрокинула в рот его содержимое. Акушерка не успела воспрепятствовать этому и только всплеснула руками.

– Я позову доктора! Больная, вы ведете себя неподобающе! – вскричала она.

Но тут роженицу скрючили схватки, и она упала с кушетки на пол. Нянечка бросилась к телефону, а от роженицы раздался громкий отвратительный звук. Доктор с двумя санитарами подоспели как раз в тот момент, когда нянечка, ругаясь, шваброй протирала забрызганную стену и поливала водой из шланга испачканную роженицу.

Когда больную под руки тащили наверх, сумели выяснить, что зовут ее Нинкой и ехала она к своему возлюбленному, которого неделю назад забрали в армию.

– Тяжко было, вот и не доехала, – пояснила она без зазрения совести медсестре, которая списывала с нее личные данные. – Вот избавлюсь от тягости и дальше поеду. Уй-юй-юй-юй-юй! – тут больная схватилась за живот и стала сползать со стула.

– Похоже, рожает уже, – сказала одна из акушерок – Таким всегда легче других дается.

И Нинку поволокли на стол. Дорогой больная опять обмаралась и изгадила весь коридор. Рассерженные акушерки, матюгаясь и подсаживая роженицу под бока, взгромоздили ее на стол и принялись готовить инструменты. Роженица выгибалась в дугу, закатывала глаза и так громко орала, словно ее резали без наркоза.

– Да замолчишь ли ты, проклятая! – кричали акушерки, зажимая