отпивая маленькими глотками из чашки. Меня это успокоило и удивило. Никогда не пила такой чай.

Позже пришла за подносом женщина. На контакт она не шла, сколько бы вопросов я не задавала. Она также молча вышла, даже не обращая на меня никакого внимания.

Я исследовала комнату, рассматривая картины, попутно заглядывая в ящики тумбочек, стола и гардероба. Нашла много необычных книг. Нет, книги как книги, а вот что в них написано — понять невозможно, только одни закорючки и иероглифы. В ящиках стола нашла старинные письменные принадлежности: перьевые ручки и пару баночек с чернилами. В гардеробе же были развешаны шикарные бальные платья.

Пока я обследовала комнату, вечер стал стремительно погружать комнату во мрак. Я не нашла выключателя и здравым решением оказалось лечь в кровать. Долго ворочаясь с боку на бок, я думала. Мысли всплывали в голове, каждая вычурнее и отчаяннее другой. Незаметно для себя, я погрузилась в беспокойный сон.

Не помню, что мне снилось, но я подскочила и села, обливаясь холодным потом. Стояла ночь. В темноте ничего не видно. Я начала ворочаться, пытаясь снять футболку. Тут сбоку появился свет. Я перевела туда взгляд. Граф лежал рядом, поверх одеяла, на его пальцах горел голубой огонек.

— Ты что тут делаешь? — Уставилась я на него, натягивая обратно одежду.

— Наблюдаю как ты спишь. Нельзя?

— Извращенец! — Я огрела его подушкой.

— Да за что ты вечно бьешь меня?

— Он еще спрашивает! — Я вновь замахнулась. — Кто ты такой, чтоб похищать меня, а потом и спать со мной рядом?

— Да когда же ты уже вспомнишь? — Он остановил мою руку, уставшим взглядом заглядывая в мои глаза.

— Что я должна вспомнить?

— О нашем уговоре и нашей помолвке.

— Да ты с ума сошел?

Я выдернула свою руку и снова огрела нахала. Он вскочил на ноги, быстро направляясь к выходу. Так я осталась одна и полной темноте.

— Тц. Удумал тоже.

Я повернулась на бок, натянув одеяло на голову. Мысли вновь начали одолевать меня, постепенно погружая в сон.

Утром в комнате я никого не обнаружила, зато на столике уже дожидался меня поднос с едой и горячий чай. Позавтракав, я обнаружила еще одну дверь. За которой находилась уборная. Я умылась, оглянулась. В зеркало на меня смотрела отличающаяся девушка. Я повертела головой, она повторяла. Я показала ей язык. А она выдала:

— Сама такая! — Она тоже показала язык и исчезла.

Я отскочила от зеркала, полностью сбитая с толку. А позже, пулей вылетела из уборной. Я долго вбивала в голову, что это мне показалось. Я вернулась к столику и налила себе еще чай. Более менее успокоившись, я откинулась на спинку дивана. А в комнату проскользнула женщина. Ее я заметила поздно. Она подошла почти вплотную.

— Простите, я позже зайду. Приятного чаепития.

Я выронила кружку, она со звоном ударилась о край стола и осколками осыпалась на пол. Женщина выскользнула из комнаты. Позже она собрала осколки и забрала посуду. Я же продолжала сидеть на диване. Всю комнату я уже обошла и делать мне было нечего.

Я думала обо всем произошедшем и пыталась понять что вообще происходит. Я опустила взгляд и заметила несколько мелких осколков. Я опустилась на пол, в попытке поднять их. Дверь тихо распахнулась.

— Сегодня будет наша с тобой церемония, приготовься.

Граф хлопнул дверью. А я в испуге подскочила, ударившись головой о край столика. В голове отдалось резкой болью, заставляя меня потерять сознание.

Глава 12

— Да приди ты уже в себя!

Мюрей тряс меня, пока я покрывалась густым румянцем. Такое неожиданное воспоминание не только выбило меня из колеи, но и заставило сгорать от стыда. Он перестал, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— Ты меня слышишь?

Я кивнула, отворачиваясь.

— Ты… Ты что-то вспомнила?

Я вновь кивнула, но говорить об этом желания не было. Юноша обошел меня, пытаясь понять что со мной происходит. Я опустила голову, прикрыв ладонями лицо.

— Что такое? Почему ты прячешься?

— Мне… Мне так стыдно.

Граф убрал мои руки, заглядывая в глаза.

— Так что ты вспомнила?

— Прости!

— За что?

Но высказать вслух у меня не хватило мужества. Наделать столько глупостей могу только я. Теперь даже в глаза не могу ему посмотреть. Но все же один вопрос у меня остался:

— О какой церемонии ты говорил?

— Из всех воспоминаний ты вспомнила именно это?

Я вновь закрыла лицо ладонями, чувствуя как мое лицо уже пылает. Мюрей обнял меня. Его рука нежно прошла по моим волосам от макушки до поясницы.

— Ничего страшного в этом нет. Я не виню тебя.

Я отстранилась.

— Да ты хоть знаешь что я успела себе накрутить?

— Нет.

— Лучше и не знать. Но все же к какой церемонии ты просил меня подготовится? И что за обещание я тебе дала?

— Церемония предназначалась для тебя, на ней ты должна была вернуть свои воспоминания.

— А не помолвка?

Он цокнул, закатив глаза.

— Ты вообще думаешь что болтаешь? Какая может быть помолвка, если ты меня даже вспомнить не можешь?

Мое лицо пылало, даже руки вспотели. Просто невероятно сколько я создала себе проблем, да еще за такое короткое время. Я думала над своим оправданием. Но лучшая защита — это нападение.

— А сразу нельзя было сказать? Я вся извелась. — Я ткнула в его грудь пальцем. — А еще ударилась из-за тебя.

— Так ты же сама мне даже сказать ничего не давала, то кричать начинаешь, то бить.

— Что будет, если я все вспомню?

Юноша пожал плечами.

— Мы можем сейчас провести церемонию?

— Сейчас нет. — Он тяжело вздохнул. — Для церемонии необходимы в небе Картан и Самура, а они появляются вместе один раз через три седмицы.

— Это что такое?

— Седмица — это семь дней.

Я задумалась. Не знаю сколько времени я мучалась с травмой головы, но теперь мне трудно высчитать дни для проведения церемонии.

— И что делать?

— Ты не против подождать?

— Я не против. Только можешь больше не лезть с поцелуями?

— Нет.

— Почему?

Мюрей притянул меня, заключая в объятья. Он поднял мой подбородок, нежно прикасаясь к моим губам своими. Румянец вновь появился на моем лице. Граф отстранился, отпуская меня.

— Это не обсуждается. Вспомнишь — поймешь.

Он направился к выходу.

— Да ты издеваешься? И как я должна по твоему с этим жить?

Юноша не обращал на мои вопросы никакого внимания. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним. Стоило мне ступить на ступеньку, как резкий порыв ветра потушил все огни