— Ничего я не сеяла и не веяла, я в музыкальной школе преподавала и учеников брала, пока артрит не начался, — женщина положила на стол деформированные кисти рук. — Теперь мне пианино уже ни к чему. Но сына достойного вырастила. Институт закончил, инженерное образование получил, а кому оно сейчас нужно? Думал на завод устроиться, квартиру от государства получить. А нет уже ни завода, ни государства. Торговать и воровать он так и не научился. А живём мы впятером в старой двушке моих родителей. В одной комнате — сын с невесткой, в другой — внучка с ребёнком, она с мужем не ужилась и домой вернулась. Не на улице же её оставлять. А мне под спальню бывшую кухонную кладовку расчистили, аж два на два метра, так и сплю за занавеской, без окон и дверей. Хорошо хоть просыпаюсь первая, чайник ставлю, никто меня не будит.

— Ваши проблемы мне понятны, — вздохнул Владимир. — Тут одна женщина из вашей коллегии рассказывала, что ей посулили должность для сына. И она согласилась. Но ведь вы же сами, наверняка, на каждом углу сетуете на разгул преступности, а когда представляется возможность воздать по заслугам ворам и убийцам, готовы выпустить их на свободу из личных корыстных мотивов. Как же так получается?

— Если бы это только от меня одной зависело. Дело в системе. Бандиты были и будут, посадят этих, на их место придут другие. А внучке квартира нужна, ей ещё ребёнка воспитывать и личную жизнь устраивать. И мне как-то старость доживать, за мной, с моими-то руками, уже скоро уход понадобится.

— Кто к вам подходил?

— Молодой человек в деловом костюме. Назвался Иваном. Подробнее не представлялся. Предложил подыскать квартиру. Мы и подыскали. Он потом приехал по адресу, передал хозяевам деньги, и мы оформили сделку. Больше я его не видела. Да у меня и телефона-то его нет, он сам на домашний номер мне звонил…

— Чем угрожал в случае вашего отказа?

— Ничем. Он просто сказал: «Внучка ваша такая хорошенькая девушка, и малыш у неё — просто чудо». И это прозвучало страшнее любых прямых угроз. Но вы же понимаете, что теперь-то я уже не проголосую за обвинительный приговор?

— Теперь-то уже, конечно, нет. Ладно, можете идти.

Когда за бывшим учителем музыки закрылась дверь, начальник отдела по особо важным делам всё же налил себе стопку водки, закусив обжёгший голодный желудок напиток почерствевшим пирожком с мясом, который он купил ещё утром по пути на работу, да так и не выбрал времени съесть.

* * *

На следующий день Леонтьев зашёл к Мудрову в кабинет ближе к концу рабочего дня, чтобы доложить о результатах работы с присяжными и просто пообщаться. Владимир как раз выражал своё возмущение тем, как легко люди предают свои идеалы, и как легко в данном случае оказалось подкупить присяжных, когда зазвонил служебный телефон. Мудров снял трубку, и по тому, как напряглось и помрачнело его лицо, друг понял, что случилось нечто из ряда вон выходящее.

Дослушав донесение оперативного дежурного, Алексей кинул трубку на рычаг и в сердцах произнёс:

— Твою ж мать!

— Что там?

— Сегодня при этапировании из СИЗО на зону сбежали браться Золотовы!

— Как им это удалось? — у Владимира от изумления широко раскрылись глаза.

— Как в американском боевике! На трассе, проходящей вдоль леса, стоял сотрудник в форме ФСИНа и знаками просил остановиться, рядом — их же ведомственная легковая машина. Водитель притормозил и приоткрыл стекло. Всё! Больше ни он, ни второй конвойный ничего не помнят. В кабину был распылён усыпляющий газ. Очнулись оба через несколько часов в той же кабине машины, на поляне в лесочке, за несколько километров от места происшествия. Без телефонов и оружия. Рядом та самая легковушка, разукрашенная логотипами службы исполнения наказаний…

— А третий конвойный? Тот, что должен был находиться внутри автозака?

— Исчез вместе с заключёнными.

— Стало быть, сообщник, — предположил Леонтьев. — Должен же был кто-то сообщить жуликам о точном времени выезда из СИЗО и маршруте следования автозака. Кроме того, конвойный был заперт изнутри и мог, почувствовав неладное, мгновенно поднять тревогу. Но он этого не сделал.

— Это пусть руководство ФСИНа теперь разбирается с предателями в своей системе. Наша задача ориентировки разослать и принять все меры для поимки сбежавших. Хотя, учитывая уровень подготовки этого побега и то, сколькое времени уже прошло, задача это непростая, — мрачно резюмировал Мудров.

— Подожди, — вскинулся Леонтьев и подскочил со стула. — Что-то я не въехал! Если водитель и охранник валялись в отключке в кабине, как же машина оказалась на поляне?

— Я же сказал, Володя, как в американском боевике! Предположительно, её загнали в фуру.

— Чёрти что, это же немыслимо! Хорошо ещё, не на вертолёте умыкнули! Представляешь такую картинку? Летит над трассой какой-нибудь МИ или КА, лопастями вращает, а под брюхом у него автозак с заключёнными и конвоем телепается, — старый оперативник в возбуждении заходил по кабинету, сделав несколько шагов от стола до окна и обратно. Потом склонился над сидящим Мудровым, широко улыбнулся и заговорчески произнёс: — А знаешь, сдаётся мне, Лёша, что это нам с тобой привет от старины Серёги.

— Ты предполагаешь, что это Скворцов организовал побег своих подельников? Зачем они ему? Кровными родственниками не являются. Как профессионалы показали себя никакими, засыпались по всем эпизодам. В отличие от другого исполнителя, который чётко сделал своё дело, и кого мы пока не поймали…

— А это Сергею не по надобности, это ему из прихоти. Он ведь с детства любил рисануться перед нами и доказать своё превосходство.

— Превосходство его сомнительно, — усмехнулся Мудров. — Но если за этим побегом стоит именно Скворцов, стало быть, имеет для этого деньги и возможности и чувствует себя в полной безопасности.

— Он всегда любит делать хорошую мину при плохой игре. Ты-то с ним только до армии общался, а я — всю жизнь, до прошлого года. Я лучше его знаю.

— Однако пулю ты от него, при таких-то хороших знаниях, схлопотать всё же умудрился.

— Ничего, — широко улыбнулся Леонтьев. — Думаю, мне ещё представится возможность вернуть ему её обратно.

Кипрские тайны

Ростов — Ларнака, май 2005 г

«У левшей деньги обычно лежат в правом внутреннем кармане, у правшей — в левом. А когда у человека отлично развиты оба полушария, его сбережения хранятся в швейцарском банке, — вспомнился Сергею анекдот, который он мысленно дополнил фразой: «Но у особо одарённых — в кипрском».

Молодое островное государство — это вам не материковая старушка Европа. На Кипр прилететь проще, документы здесь не так придирчиво изучают, лишних вопросов