class="p">"Северовьетнамские коммандос", — пояснил Габбард. "Сотня их зашла со стороны пляжа и напала на лагерь в августе. Они разносили парней прямо в их койках подрывными зарядами или расстреливали их, когда те выбегали из дверей. Вот поэтому многие из нас оказались здесь, заменив тех парней".

В ту ночь нам спалось неуютно, на смертном одре других людей.

Рассвет принес Сочельник и обещанную встречу с сержант-майором CCN, у которого мы получим индивидуальные назначения. Мы так и не встретились с ним. Вместо этого мы перепаковали сумки и сели в другой C-130 "Блэкберд". Вместе со штаб-сержантом из Дананга мы были переведены на передовую оперативную базу CCN в Контуме.

К полудню густонаселенная прибрежная равнина осталась далеко позади, сменившись внизу бесконечным ковром заросших джунглями холмов, Центральным нагорьем Южного Вьетнама, где живут горные племена страны — или, по-французски, монтаньяры. Вскоре мы приземлились на аэродроме Контум, прокатили мимо стоящего там с бог знает каких времен разбитого транспортника C-46 времен Второй мировой войны, затем пилот дал реверс двигателям, и мы подрулили к ожидающему нас грузовику. Уэмура, Поуп, штаб-сержант и я вскарабкались в кузов, пока вилочный погрузчик перегружал груз. Так мы и ехали по городу Контум, сидя на ящиках, винтовка М-16, которую мне выдали в Дананге, лежала на коленях.

Столица провинции Контум, с населением около 10000 человек, Контум имел архитектуру, которая напоминала мне мексиканский приграничный город, за исключением того, что на многих зданиях все еще были пулевые отметины от тяжелых боев Тетского наступления, когда здесь перебили 600 солдат северовьетнамской армии. Когда наш грузовик проезжал по немощеным улицам мимо гражданских, я держал свою М-16 наготове, готовый к чему угодно. Но реальной угрозы не возникло.

Нам пришлось проехать две мили на юг от Контума, чтобы добраться до передовой оперативной базы CCN номер два (Forward Operating Base Two — FOB-2), как и комплекс в Дананге, занимавшей примерно два квартала одноэтажных, в основном обшитых досками построек. FOB-2 располагалась на Шоссе 14, идущей с севера на юг главной дороге провинции Контум, которая разрезала расположение на две половины. Каждая была окружена периметром из обращенных наружу обложенных мешками с песком бункеров, затем тремя рядами многослойной колючей проволоки.

У восточных ворот нас остановили караульные, которые осмотрели днище нашего грузовика на предмет бомб, спрятанных террористами VC. Затем нас провели внутрь, в человеческий муравейник. Мы прошли мимо вьетнамских солдат в красных беретах и камуфляжной форме, затем еще вьетнамцев в однотонной форме без знаков различия. Люди с более темной кожей, по всей видимости, из племени монтаньяров, сидели кружком на корточках, куря сигареты. Еще больше вьетнамцев, опознаваемых как члены экипажей вертолетов по серым летным костюмам и солнцезащитным очкам, направились к вертолетной площадке, где стояли пять вертушек H-34. Я увидел десятки вьетнамских женщин — уборщиц и поварих в белых блузках и черных пижамных штанах с коническими соломенными шляпами, и других женщин в более модных шелковых топах аозай[18], указывающих на отношение к более высокой касте клерков и медсестер. Там царила суета, и в походке каждого ощущалась целенаправленность.

Прямо впереди сержанты и офицеры Сил спецназначения сгрудились вокруг здания из цементных блоков — Центра тактических операций[19]. Их чистая форма и начищенные ботинки были верным признаком штабной службы.

Затем, когда мы вылезли из грузовика и похватали наши сумки, я заметил трех сержантов Зеленых беретов в пошарпанных ботинках, разговаривающих с девятью темнокожими монтаньярами, все они были тяжело вооружены, их снаряжение было увешано гранатами и подсумками, полными магазинов. Позади них находилась одноэтажная дощатая постройка, над дверью висела табличка "Разведывательная рота".

Через несколько мгновений мы вчетвером стояли перед столом сержант-майора FOB-2, пока он оказывал нам предсказуемый прием. Закончив, он спросил, какие у нас предпочтения по назначению; Поуп, Уэмура и я попросились в разведку. Он тут же объявил: "Окей, вы — в разведроту". Он посмотрел на штаб-сержанта, прилетевшего с нами. "А ты, сержант?"

На его лбу выступил пот. "Я думаю, сержант-майор, что лучше всего смогу послужить подразделению в секции связи. У меня есть опыт в качестве начальника связи".

"Нам пригодится главный по связи. Мы дадим тебе шанс".

По его лицу пробежало облегчение. Оставшуюся часть года в Контуме он так старательно держался в подземном центре связи, что я едва ли видел его когда-либо снова.

Наш вводный инструктаж здесь, в Контуме, был далеко не таким драматичным, как тот, что подполковник Уоррен провел в Дананге, основное различие между двумя расположениями заключалось в приграничных районах, в которых действовали эти подразделения SOG. Как объяснил капитан из оперативного отдела FOB-2, силы CCN, базирующиеся в Дананге и Фубай шарились по DMZ (Demilitarized Zone — Демилитаризованной зоне) и южному Лаосу от примерно сорока пяти миль к северо-западу от Кхесани и где-то на 100 миль на юг, до места, где лаосское Шоссе 165 входит в Южный Вьетнам. Наши базирующиеся в Контуме силы FOB-2 охватывали Лаос к югу от Шоссе 165, а затем еще пятьдесят миль Камбоджи.

Таким образом, от Контума мы проникали через 100-мильный фронт Лаоса и Камбоджи на запад на глубину около восемнадцати миль: территорию, размером равную половине Род-Айленда.

Мы узнали, что южнее нашего района действий еще одно подразделение SOG, CCS (Командование и Управление Юг — Command and Control South), базирующееся в Баньметуо, выполняло задачи в Камбодже.

Госдепартамент США требовал наиполнейшего отрицания для операций в Камбодже, потому что ее правитель, принц Нородом Сианук убедил большую часть мира, что его страна действительно нейтральна, несмотря на присутствие многих тысяч солдат Северного Вьетнама и Вьетконга. Эта политическая деликатность увеличила наши ограничения: группы SOG, отправляющиеся в Камбоджу, должны были быть стерильными, то есть вооруженными иностранным оружием и неотслеживаемым снаряжением, и независимо от того, насколько ужасающей будет ситуация, никакой авиаподдержки не будет. Вы были фактически сами по себе.

Никаких споров не было; таковы были правила, и мы их приняли.

Боевые силы на FOB-2 состояли из разведывательных групп, из которых около восемнадцати полностью укомплектованных, хотя по штату было двадцать четыре, и трех рот "Хэтчет Форс"[20]. В каждой разведгруппе было трое американцев и девять местных солдат, хотя командир группы, вероятнее всего, на большинство задач брал только шесть или восемь человек. Группы в Контуме носили названия штатов — Разведгруппа "Огайо" или разведгруппа "Техас" — в то время как те, что в Дананге, ядовитых змей, а в Баньметуо — инструментов. Роты Хэтчет Форс в Контуме по 100 человек каждая были организованы во многом подобно Майк