членов комитета. Их неприглядный вид ее разочаровывает. Один парень одет в кожаную куртку с бахромой, на шее галстук шнурком, словно у героя вестерна, на следующем строгий костюм, который ему на несколько размеров велик. У девушки с краю длинная коса до пояса, но последняя треть этой косы такая тоненькая и хилая, что смахивает на хвост какого-то животного. Пока парень со стрижкой под горшок говорит, девушка нежно поглаживает косу. На второй девушке что-то вроде жабо. Селия думает, что эти люди – не лучшая реклама для христианства. Впрочем, в качестве материала для дружбы сойдут, к тому же среди публики вокруг попадаются и совершенно нормальные с виду, и Селия надеется, что когда выступление закончится и придет время общения, она с кем-нибудь познакомится.

Она тут «новое лицо», поэтому полагает, что к ней подойдут сами, но никто не подходит. Селия удрученно наблюдает, как собравшиеся сбиваются в группки, а ее оставляют за бортом, как всегда. Некоторым из них хорошо бы вспомнить слова стриженного под горшок – мол, Христианский союз существует ради тех, кто не входит в него и требует спасения души. Она протискивается к столу с закусками, берет канапе с сыром и ананасом и обращается к парню в голубой рубашке – тот стоит ближе всего:

– Знаешь, я особо в Бога не верю. По-моему, все это за уши притянуто.

Но парень, вместо того чтобы выполнять свою миссию, явно настораживается. Криво улыбнувшись, он отходит от стола, а Селия смотрит, как он ретируется, и дожевывает сыр с ананасом.

На глаза наворачиваются слезы злости. Селия с вызовом оглядывает людей вокруг, однако не встречает ни ответных взглядов, ни ободряющих улыбок. Ею словно намеренно пренебрегают. Селия берет кусочек хот-дога, чтобы изящно положить его в рот, но от застенчивости роняет. В смятении она пытается исправить положение и поймать хот-дог, пока тот не упал на пол, вот только тело почему-то воспринимает инструкции превратно и пускает в ход не руку, а ногу. Наподдав ногой хот-дог, Селия с ужасом смотрит, как он описывает дугу над головами тех, кто стоит ближе всего, и стукается о затылок отступающего парня в голубой рубашке. Тот удивленно оглядывается, и Селия едва успевает отвернуться к столу. Она сосредоточенно рассматривает закуски, чувствуя на себе его взгляд. Все равно парню не доказать, что это она кинула в него хот-дог, да и кому вообще придет в голову утверждать подобное? Если ее спросят, она просто-напросто отопрется, и все.

В конце концов Селия решает, что опасность миновала, и снова оборачивается. Парень исчез в толпе.

– Вот это ты метко! – слышит Селия сбоку. – В регби играешь?

Так Селия знакомится с Анной.

Позже Селия будет вспоминать, что на первый взгляд Анна не показалась ей располагающей к себе. У нее ярко-рыжие волосы до плеч, довольно растрепанные, отчего голова словно треугольная, как у мультяшного персонажа. Челка коротковата, да еще и всклокоченная, а в лице есть нечто мышиное – крупный нос, маленькие глазки, брови и ресницы блеклые. Все это Селия оценила, лишь посмотрев на собеседницу. С тех пор как она узнала о собственной невзрачности, она трепетно относится к внешности окружающих.

– Я случайно, – с опаской говорит Селия.

– Ага, конечно. – Анна улыбается и подмигивает ей.

– Правда случайно, – повторяет Селия.

– Знаю, – кивает Анна и снова подмигивает.

– Я просто не хотела, чтобы он на пол упал, – раздраженно объясняет Селия.

– Ну что ж, – говорит Анна, – значит, у этого парня судьба такая. Ты впервые в Христианский союз пришла?

– Да, – отвечает Селия.

– Отлично! Добро пожаловать. Ты давно христианка или недавно?

– Э-э… Наверное, недавно.

– Отлично, – опять говорит Анна, – по-моему, это намного интереснее. Я вот всегда была христианкой. С самого детства ходила по воскресеньям в церковь и все в таком же духе. Внезапно прийти к вере куда как занимательнее. И перед обращением к вере можно много чего успеть, так что будет о чем на вечеринках поговорить.

Селия кивает, хотя на вечеринках она редкий гость, поэтому тут у нее не получилось бы ни опровергнуть, ни согласиться. Она снова смотрит на собеседницу, и та простодушно улыбается в ответ. Селия замечает, что Анна слегка картавит, особенно на «р» в «вере» и «вечеринках».

– Ты на каком факультете учишься? – спрашивает она Анну.

– На физическом.

– Там же в основном парни?

– Ага, – подтверждает Анна, – на нашем курсе нас всего пять. В смысле, пять девушек. И восемьдесят девять парней. То есть женщин шесть процентов. Всего студентов на физфаке триста тридцать девять, и из них только двадцать женщин. Так что и тут шесть процентов.

– Откуда ты знаешь? – спрашивает Селия. Она побаивается, что ее новая знакомая окажется со странностями.

– Я ходила в приемную комиссию, – объясняет Анна. – Сперва они мне не хотели говорить – может, думали, что я журналистка. Статистику по нашему курсу я уже подсчитала, но на лекции не все ходят, поэтому мои подсчеты могли оказаться неточными.

– Зачем тебе вообще это знать?

Анна пожимает плечами:

– Полезно же знать, как дела обстоят, верно? Быть в курсе того, в чем варишься.

– У нас на географическом всех поровну, – осторожно говорит Селия, – в смысле, парней и девушек.

– Это, наверное, неплохо.

– Да. – И, так как Анна по-прежнему с улыбкой смотрит на нее, Селия добавляет: – Хотя у нас и других проблем достаточно. Например, все думают, что мы только и делаем, что картинки раскрашиваем.

Анна смеется. Удивительно – насколько у Селии хватает памяти, над ее словами еще никто не смеялся. Похоже, это первая ее шутка.

– Ты откуда? – спрашивает Анна, и Селия рассказывает, стараясь описать унылую улицу и тревожную бескрайность пустошей. Она узнает, что сама Анна выросла в Корнуолле, в маленькой рыбацкой деревне. Возможно, именно поэтому рядом с ней и становится так легко: она словно приносит с собой морской воздух, отрезвляющий и чистый. У Анны трое братьев, и Селия думает, что, может, выйдет за кого-нибудь из них замуж. Когда Анна спрашивает, есть ли у Селии братья и сестры, Селия сперва чуть было не отвечает, что нет, но потом дает утвердительный ответ.

– Только сестра у меня болеет, – добавляет она, помолчав.

– О господи, – говорит Анна, – а что с ней?

– Да просто… с нервами проблемы, – отвечает Селия.

– Это, наверное, нелегко, – говорит Анна, – очень сочувствую. – И, судя по голосу, она действительно жалеет Селию.

Решив, что Анна не безнадежна, Селия не тратит времени впустую и принимается укреплять дружбу. На следующее собрание Христианского союза она приезжает на полчаса раньше и ждет на улице, пока Анна наконец не прибегает за пять минут до начала (в последний момент, отмечает про себя Селия,