– Когда же мы вернёмся назад? – преувеличенно равнодушно поинтересовалась Фелис.

– Когда завершится хронокорректировка, – охотно пояснил Винсент. – Не волнуйтесь, – добавил он чуть мягче. – Хронокорректор работает на суперсовременных квантовых процессорах, фактически – это один громадный калькулятор, очень точный и очень мощный. Задать время выхода из нуль-перехода – всё равно что поставить будильник: хочешь не хочешь, а в назначенный час он прозвенит.

– Может быть, можно как-то без корректировки? – пробормотала Фелис с робкой надеждой.

– А как же без неё? – весело удивился Винсент. – Мы ныряем в нуль-переход, прокалываем пространство-время – и фактически превышаем скорость света. Теорию относительности изучали?

– Только общую, Эйнштейновскую. Немножко.

– А это и там описано. Пространство и время взаимосвязаны. Искривляя одно, мы неизбежно искривляем и другое. Это только в фантастических романах и фильмах про космос существуют звездолёты, которые – хоп! – и доставят тебя куда надо, наплевав на все законы физики. В реальной жизни такой номер не пройдёт.

Фелис покивала головой, делая вид, что поняла. На самом деле объяснение её не удовлетворило, но из боязни показаться недостаточно умной она не стала углубляться в эту тему.

– И сколько мы будем так... висеть? – девушка покосилась на беззвёздное ничто за стеклом. – Долго?

– Часов десять-двенадцать, не меньше, – безмятежно зажмурился Винсент. Заворочался, поудобнее устраиваясь в кресле. – Расстояние великовато. Альбедо – не ближний свет.

* * *

Первый контрольно-пропускной пункт Лейф преодолел легко и беспрепятственно: ему даже не пришлось прибегать к помощи нейромодулятора.

Паре альбинов, скучающих на посту, хватило всего нескольких слов: абитуриент, "Иллирия", прилетел поступать, первоначальные навыки пилотирования имеются, – и всё в таком духе. Ну, и, конечно, пара ненавязчивых комплиментов в адрес их расы: одна из лучших систем подготовки, превосходная техническая база, опытный преподавательский состав, – и растаявшие альбины, переглянувшись, расплылись в польщённых улыбках.

Лесть и похвала – универсальное оружие против представителей всех рас, и альбины не исключение.

Безусловно, Лейф понимал, что впереди его ждёт и другой пост, с паспортным контролем, – и уж там-то ему будет не отделаться парочкой шаблонных фраз.

Он украдкой нащупал браслет нейромодулятора. Заряжен. Главное, помнить про расстояние. Там, на орбитальной станции, он стоял слишком далеко от девчонки-альбины...

– Удачи тебе.

– Спасибо, – Лейф нарочно говорил на родном языке альбинов, чтоб ещё сильнее расположить их к себе.

Двери, раздвинувшиеся перед ним диафрагмой, узкий коридор, прямой как стрела, в котором гулял ветер, – ох и любят же альбины свежий воздух! А впереди – стойка паспортного контроля – словно ждущая штурма крепость.

Не дожидаясь приветствий, Лейф поздоровался первым и тут же протянул пластиковую карточку – единый паспорт.

Со стороны всё должно выглядеть естественно. Путешественник-одиночка, без проблем с документами и законом...

Здесь был только один альбин. Лейф огляделся по сторонам. К стойке справа тянулась коротенькая очередь, по которой было сразу видно: организованная туристическая группа. За стойкой слева было пусто и красовалась табличка "перерыв на обед".

– Цель поездки? – осведомился таможенник на очень хорошем юнивёрсе.

– Сдача экзаменов в "Иллирию", – к этому вопросу Лейф был готов. А вот дальше будет сложнее...

Если орбитальная станция успела связаться с планетой, скорее всего, альбин-таможенник не подаст виду, а сам тем временем поспешит вызвать подкрепление.

Если же до них дошла информация о его бегстве с Монтаны... Лейф решительно отогнал непрошенную мысль.

Вряд ли бы они успели поставить в известность Альбедо, даже через транспространственный передатчик.

Лейф ещё раз повторил в уме свой нехитрый план: попасть на планету, миновав все кордоны космопорта, выйти в город, получить в паспортно-визовом центре свежие документы, добраться до пассажирского космопорта, и, раздобыв билет, сесть на ближайший лайнер следующий маршрутом "Альбедо-Земля".

На первый взгляд совершенно невыполнимо. Но у него есть нейромодулятор.

Конечно, риск неудачи остаётся в любом случае. Но отношение к риску у Лейфа было точно таким, каким оно и должно быть у любого нормального четырнадцатилетнего подростка, воспитанного комиксами и приключенческой литературой об отважных героях и не успевшего хлебнуть в жизни подлинного горя.

Альбин-таможенник отсканировал документ и сосредоточенно уставился в монитор. Лейф напрягся, сжимая запястье с браслетом. Он был готов ко всему, кроме...

– Молодой человек, ваш паспорт... гм... недействителен, – несколько обескураженно изрёк альбин. Похоже он сам не верил своим глазам. – Номер по базе не бьётся почему-то.

– Как это "не бьётся"? – тупо переспросил Лейф.

– Это точно ваш паспорт? – таможенник сощурился.

– Мой, конечно! – обиделся Лейф. Уж чем-чем, а подделкой документов он никогда не занимался.

– Не просроченный? Не утерянный? – пытливо уточнил альбин.

Лейф отрицательно потряс головой.

– Может быть, в транспространственном переходе размагнитился, – промямлил он, прекрасно понимая, впрочем, что это крайне маловероятно.

Скорее уж, его нейромодулятор размагнитил карточку.

И тут же его гипотеза была разбита вдребезги.

– Смотрите, я ввожу номер вручную, – альбин провёл длинным ногтем по выпуклым цифрам. – А компьютер выдаёт "нет данных", – в подтверждение своих слов он развернул экран монитора к ошарашенному путешественнику. Текст был, естественно, не на юнивёрсе, и Лейф еле разобрал тонкую вязь чужого языка – это был один из локальных диалектов альбинов, а не тот язык, что был ему худо-бедно знаком.

– Этого не может быть... – хрипло пробормотал Лейф, ужаснувшись тому, как беспомощно прозвучал его голос. – Это какая-то ошибка.

База данных едина. Данные всех паспортов всех граждан Юнивёрса занесены в базу. Ошибки быть не может.

Если только...

Если только альбин не нарочно тянет время, получив сверху распоряжение задержать беглеца.

– Слушайте внимательно. Вы пропу́стите меня, а вместо меня внесёте в систему данные любого другого человека, – Лейф старался держаться уверенно, но сердце его колотилось как набат. – Вы никому не расскажете, что мой паспорт так себя повёл. И ещё... – в порыве вдохновения добавил он. – Вы свяжетесь с орбитальной станцией и вернёте им катер.

Таможенник моргнул. На долю секунды взгляд его остекленел, став отчуждённым, холодным и пустым. Похоже, брошенный в него заряд оказался слишком силён.