И вновь в диске Дэйна отозвалось призрачное эхо.

Они осторожно двинулись среди деревьев, и у Марша зазудела кожа; информационные материалы сообщали не только о притаившихся тигрообразных, имеющих привычку набрасываться в самый неожиданный момент, но и о змеях, обитающих на деревьях, отравляющих жертву ядом или удушающих…

— База Содружества находится в том направлении, — сказал Драваш по-карамски, и вновь диск быстро прокомментировал: «вон там»… Дэйн старался не обращать внимания на эти отвлекающие действия имплантированного в его голову прибора. Медленно, цепочкой держась за руки, они шли среди деревьев. Свободной рукой Дэйн сжимал рукоять меча; странные запахи чужих джунглей проникали в ноздри, возбуждая мозг, и Дэйну казалось, что каждый нерв у него напряжен до дрожи.

Аратак стал перебирать висевшие на шее побрякушки. Наконец он отыскал нужную, и Дэйн понял, что это ключ защитного поля, сделанный в форме амулета.

— Смотри, Драваш. Защитное поле по-прежнему включено на полную мощность и никем не нарушено. Никто не может проникнуть внутрь; на этой планете не может быть приспособлений, вскрывающих защитное поле Первого уровня, не говоря уж об имеющемся в данном случае Третьем уровне. Следовательно, они покинули базу по собственному желанию, и уже за ее пределами либо были атакованы аборигенами, либо произошел несчастный случай.

— Это предположение, что такого приспособления здесь не существует, напомнил ему Драваш.

На востоке небо слегка посветлело. С высоких ветвей скрипуче перекликались птицы, раздавалось хлопанье крыльев. Продолжал падать дождь, навстречу ему с земли поднимались испарения. Дэйн чувствовал, что уже насквозь пропитался влагой, Аратак же, наоборот, с наслаждением потягивался, радуясь сырости и теплу.

— А вот и наблюдательная база, — наконец сказал Драваш, держа в лапе ключ защитного поля. Дэйн, однако, не видел ничего, кроме окружающих его джунглей. Но вот, как только Аратак повернул циферблат, намеренно — для маскировки — вырезанный грубовато, по картинке пошла рябь, волны, и отраженная завеса джунглей слегка отклонилась, на мгновение обнажив аккуратные грядки с планетной растительностью, зеленой и лиловой от хлорофилла и цианофилла, а позади проглянула череда приземистых зданий, похожих на хижины, которые тоже задрожали и исчезли.

— Работайте своими ключами, — напомнил им Драваш.

Дэйн повернул в руке ключ защитного поля, и колышущиеся джунгли пропали. Он двинулся к строениям. Райэнна исчезла позади за завесой джунглей, затем внезапно появилась, уменьшив своим ключом вибрацию поля. Любой другой, не имеющий такого ключа, ненавязчиво обманывался в ощущениях пульсирующим защитным полем и попросту обходил вокруг замаскированную базу, оставаясь в убеждении, что движется абсолютно прямо.

Теперь они уже все четверо оказались на территории базы: позади, за защитным полем, расстилалась пустота, скрывающая даже джунгли, и Дэйн услышал, как Райэнна, отпуская рукоять ножа, издала протяжный вздох облегчения. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения. Он положил руку на плечо подруги, понимая, что та сейчас чувствует: здесь они были в безопасности. Ни одно ядовитое животное, ни один хищник не мог проникнуть сквозь защитное поле.

Да, они были в безопасности.

«Пока. Пока то, что уже похитило сотрудников базы, не явится сюда вновь уже за нами…»

— Вот главное здание, — показал рукой Аратак. — Давайте зайдем внутрь и посмотрим, не осталось ли следов, которые бы привели к разгадке случившегося — ушли ли они отсюда по доброй воле, или их похитили. В любом случае должно же остаться хоть что-то, указывающее на причину происшедшего. А может быть, они там все и лежат, мертвые.

— Не лежат, — возразил Драваш. — Это выяснила первая экспедиция.

Дэйн услышал, как перехватило дыхание у Райэнны. Он взял ее за руку, стараясь успокоить. Посланная экспедиция исчезла, как и штат базы, не оставив и следа…

«Что ж, мы затем сюда и прибыли, чтобы все выяснить», — подумал он.

— Прежде чем начать осматривать здания, — сказал Аратак, — давайте проинформируем прозетца-капитана, что мы благополучно добрались до базы.

— Хорошая мысль. — Драваш извлек коммуникатор и заговорил в него; на его толстокожем черном лбу образовались складки, глаза сердито засверкали. — Что такое? — Он встряхнул прибор, заговорил снова, наконец раздраженно воскликнул: — Да что такое?! Аратак, дай мне твой коммуникатор. — Забрав прибор у гиганта, он повторил весь процесс, затем, нахмурившись, забрал коммуникатор у Райэнны, а потом и у Дэйна.

Отчаявшись, он тяжело вздохнул:

— Видимо, дело во влажности или в электромагнитном состоянии атмосферы. Но все коммуникаторы одновременно вышли из строя. Придется подождать, пока проснется Громкоголосый, и уже тогда передавать отчет через него.

— Божественное Яйцо, да пребудет в веках его мудрость, справедливо замечает, что все построенное руками людей может прийти в негодность, лишь разуму одному можно доверять. — И, скривившись, Аратак добавил: — Но я и не предполагал, что так быстро получу доказательство справедливости этой сентенции.

«Слишком уж это подозрительно, — подумал Дэйн, — чтобы сразу могли отказать все столь тщательно разработанные приборы. И вот теперь наша группа оказалась на Бельсаре, имея из средств связи с Содружеством только телепата, ненавидящего нас до глубины души!»

— Ну пошли, — резко сказал он, — посмотрим, какие еще сюрпризы приготовлены нам внутри базы!

Парадная дверь главного здания над крыльцом, заставленным какими-то странными приборами, была открытой. Широкая для Драваша, но узкая для Аратака, она вела внутрь, в темноту. Райэнна уже стояла на крыльце, Драваш нащупывал выключатель, но Дэйн остановил их:

— Подождите, — и вернулся назад, к краю замкнутого пространства, где вставала стена защитного поля.

На корабле он раз за разом вслушивался в последнее, загадочное послание с базы. Большинство записей, подобно обычному бортовому журналу корабля, монотонно повествовали о погоде, о различной рутинной работе, о пятнах на солнце и незначительных изменениях в радиационной обстановке, о том, что представляло интерес лишь для профессионалов-наблюдателей и, как предполагал Марш, даже далеко не для многих. Но затем в запись внезапно врывался второй голос, задающий какой-то вопрос. Не испуганный голос просто любопытствующий.

«Смотри-ка. Это ведь аборигены? Как же они попали внутрь? Неужели неполадки с защитным полем?»

«Нет. Это не могут быть аборигены. Это…»

А затем следовала тишина. Никакого статического шума. Ни вскрика. Просто шипящая тишина звукозаписывающего аппарата, так и тянущаяся до конца записи. И ничего больше.

Никакого намека. Дэйн содрогнулся, сообразив, что стоит на том самом месте, где те самые «они», неаборигены, должно быть привлеченные любопытством, проникли внутрь базы. В следующую секунду он даже наклонился, чтобы посмотреть, не осталось ли следов, но здравый смысл напомнил ему, что за прошедшие три месяца здесь шли дожди, и никаких следов вторжения остаться просто не могло. Он вернулся к крыльцу. На самом деле оно представляло собой крытый проход на уровне земли с бугорками, поросшими блеклой от жары травой, редеющей по мере приближения ко входу, рядом с которым вдоль стены трудились прикрытые приборы. Дэйн подивился, что заставило сотрудников базы выставить приборы наружу, внутри они могли бы использоваться хотя бы для кондиционирования.