– Эрик.

– А я рыцарь эр Гарольд, также являюсь членом рыцарского ордена Железные сердца, – он делает легкий поклон головы, (этот жест приводит меня в полное замешательство), а затем продолжает уже менее торжественным голосом. – Ты должен оказать мне услугу, Эрик.

– Но мне нужно в замок барона, он наказал...

– Да ты не понял! – улыбается рыцарь.

На его поясе дергается шпага, когда он поворачивается к коню. Ножны такие блестящие и красивые, в них шпага настоящего рыцаря. Он с иронией добавляет:

– Помоги мне взобраться на коня.

Только сейчас замечаю, что Гарольд хромает на одну ногу. Подхожу к нему, оценивая рыцаря, он чуть выше меня, явно крепче. Подталкиваю его испачканный зад на седло, руки дрожат, но у меня получается.

– Да ты силен Эрик! – удивленно произносит он, усаживаясь на скакуна поудобнее.

– Неправда, эр, – смущаюсь. – Вы видно смеетесь надо мной.

– Нисколько! – восклицает рыцарь и салютует. – Второй конь твой, если ты его поймаешь! Удачи Эрик!

– Спасибо, эр...

Стук удаляющихся копыт отпускает напряжение. Призраки сегодня спасли не только мою жизнь, с этой мыслью иду на дорогу. За конем мне не угнаться, да и зачем мне рыцарский конь? Скажут, что украл, да выпорют.

Ровная дорожка и колея, посередине мелкая трава. Иду по ней, шлепая разбитыми тапками, что вот–вот порвутся. Кажется, к обеду дойду до соседнего села. У них должна быть вода, попрошу немного.

Бор и Орос грызутся за месторождения Харта уже давно. Нам часто возили разбитых мехаров оттуда, что Боровцы, что Оросовцы. Злюсь. Может один из таких рыцарей, как Гарольд и сравнял с землей наш дом. Коня мне он предложил, сволочь.

Впереди показалась повозка со старой лошадкой, которая старательно и обреченно тянет свою ношу. Я посторонился, пропуская крестьянскую семью. Их повозка, груженная тюками, перевязанными веревками, идет строго по колее. Бородатый, коричневый от загара, мужчина держит вожжи, позади него сидит женщина с двумя детьми прямо на вещах сверху. Мальчишке и девчонке лет по восемь отроду.

Остановился, пропуская их. Чумазый мальчик, посмотрел на меня усталым взглядом без особого интереса. Не смог даже улыбнуться ему. Сейчас я грустный и утомившийся крестьянин. Когда–то я также ехал по этой дороге с моим новым отцом. Мне было плевать, куда еду и зачем. Все мое оставалось в Дорсене. Все новое пришло позже. Мальчик продолжает смотреть на меня из удаляющейся телеги. Поклонился ему, как это сделал рыцарь и развернулся. Кажется, мальчишка улыбнулся, я успел это заметить.

Тоска снова берет надо мною верх. По обеим сторонам дороги растут ромашки, такие собирала Илена. Дальше возвышаются кустарники лопухов, из подобных мы строили крышу домика. Под такими же листьями впервые поцеловал ее, она тогда так покраснела... а я заволновался, что она убежит и пожалуется отцу.

Пытаюсь посмотреть на солнце. Ты ленивое и бесчувственное создание. Каждый день я мысленно подгонял тебя скорее опуститься к земле, чтобы быстрее бежать к своей девушке. А теперь хочу, чтобы ты меня пожалело.

Впереди, у дороги показался булыжник, метр в диаметре точно есть. Он уже зарос всем, чем только можно, и его легко спутать с горкой земли. Это останки дафа. Памятник, напоминание их былой власти над этими землями. Камней раньше было много в окрестностях. Почти все растащили для хозяйских нужд в замки и села. Самые крупные, что не удалось унести, постепенно сливаются с землей, уходят в нее. Когда я был маленький, нашел как–то следы битвы мехара и дафа, ржавую часть руки среди камней и кусок огромного меча, торчащий из земли. Я представлял отчаянную битву и воображал себя в кабине железного рыцаря, рев дафа и удары мощного меча, обрушивающиеся на каменное тело. Все потом крестьяне раскопали и утащили в замок лорда на переплавку. Железо сейчас в большой цене. Слышал даже, что вольные крестьяне вылазки делают на поля битв у Харта во время затиший, чтобы железо таскать. Бывает, попадают под раздачу.

К полудню дохожу только до мельницы. Она немного левее дороги, на пригорке стоит, деревянная ветхая и заброшенная. А значит, я прошел только лишь треть пути до села. Солнце жарит нещадно. Обычно под крышей ангара весь день ковыряюсь с техникой. Совсем отвык от работы на открытом воздухе, поэтому сейчас мне плохо. Схожу с дороги и направляюсь к мельнице, высматривая, нет ли там кого. Мне нужно в тень.

Всегда страшно ходить вблизи диких лесов. Особенно когда это окраина герцогства. Но сейчас для меня хуже оставаться под открытым небом. Трава на этом поле низкая, много клевера, шмели разлетались жирнющие.

Ощущаю, как дрожит земля, и мне становится не по себе. Когда слышу звон и лязги стали, внутри меня что–то нарастает. До мельницы иду в полусогнутом положении. Где–то кипит битва рыцарей! Страшно быть замеченным, но мне ужасно интересно! На пригорке хороший обзор.

Дальше, метров триста, практически у самого леса замечаю двух огромных мехаров. Они яростно бьются, один с двумя большими мечами, его противник – с мечом и шитом. Немного дальше скопились всадники, их доспехи блестят и переливаются, они тоже рубятся друг с другом. Все перемешалось, разобрать кто за кого практически невозможно.

Ноги несут туда, ближе, как можно ближе. Мое внимание приковано к битве мехаров. Никогда раньше не видел такого зрелища! На поле битвы уже десяток лошадей без всадников, у леса стоят еще, видимо, разбежались. Тем временем гремят железные доспехи, это с лошадей падают поверженные рыцари. Один из всадников бьется особенно яростно, против двоих. Но враги, похоже, в большинстве. Удар в спину, и он тоже падает. Мехары бьются чуть в стороне, робот с двумя мечами наседает. У его противника явно проблемы с управлением, повреждена нога. Вижу это глазами инженера. Обе модели мехаров старые. Второе поколение роботов, по внешнему виду разбитые и давно жаждущие ремонта. Значит, рыцари не очень богаты, но значительно богаче простых всадников, у которых на робота, а тем более на эренни не нашлось денег.

Мехар принимает очередной удар на щит, теперь могу рассмотреть его герб: Черное сердце, а значит он из Бора. Выпад второго меча он уже не успевает отразить. Стальное лезвие медленно, но верно проходит в кабину. Сердце замирает, когда осознаю, что это неминуемая смерть для пилота. Робот со щитом и мечом заваливается на спину. Скрежет стали сопровождает движение могучей руки, что вытаскивает меч из искореженного железного тела, на лезвии кровь. Вижу, что всадники выстроились в одну шеренгу и ждут окончания битвы. Со своими врагами они расправились. На их щитах я увидел герб с изображением черного сердца. Семь всадников Бора против одного мехара Ороса. У конников нет шансов против робота.

Вспомнил про рыцаря Гарольда из Бора, что израсходовал всю мою воду. Он мне понравился, этот его поклон и сияющие глаза, радующиеся жизни. И вот сейчас его друзья, или просто соратники стоят против целого мехара!

Бегите! Мне хочется кричать, но страшно. А они стоят и смотрят на него. Мехар замер, кони бьют копытами, ждут. И тут происходит невообразимое. Кабина раскрывается и оттуда выпрыгивает рыцарь в сером мундире! Всадники тоже недолго думают, они спешиваются. Серый рыцарь в мундире со шпагой в руках против семи человек в железных доспехах и с тяжелыми мечами. Сумасшедший... рыцарь из Ороса вскидывает клинок вверх, целует лезвие шпаги у самой рукояти и встает в боевую стойку.