Никос нахмурил брови. С балкона он видел, как Жанин размеренно плавает вдоль бассейна. Стефанос также был разборчив в выборе женщин. Никосу было достаточно одного дня, проведенного наедине с Жанин, чтобы понять, почему его шурин так увлекся этой девушкой. И дело было не только в ее безупречной красоте…

«Мне просто нужно с ней переспать, — твердил себе Никос. — К счастью, это очень легко сделать, — цинично усмехнулся он про себя. — Стоит только подумать о Жанин, как во мне сразу просыпается непреодолимое желание обладать ее прекрасным, чувственным телом».

Не торопясь Никос снова прокрутил в мыслях тот эпизод, когда он обнял ее на развалинах храма. Ее тело тут же отозвалось на прикосновение сильных мужских рук, став таким податливым, что он с трудом отпустил ее.

Это было так чудесно…

Пленительно…

Никос поджал губы. Что с ним происходит? Да, Жанин была красавицей, но у него уже были красивые женщины, с которыми он получал удовольствие от секса. Жанин должна была стать его очередным развлечением. Ему совершенно не нужны игры в обольщение, чтобы лечь с женщиной в постель. И уж тем более не нужны они со стороны молодой любовницы Стефаноса.

В стремлении продолжить осуществление своего тщательно продуманного плана Никос быстрыми шагами вошел обратно в комнату и схватился за телефон: настало время для выполнения пункта номер два.

Первый был — очаровать Жанин, заставить ее трепетать от волнения и страсти, пробудить в ней желание. Второй — его утолить.

* * *

Жанин завтракала за своим столиком и крошила хлеб прыгающим вокруг воробьям, которые слетелись на утреннюю трапезу. Но глазами она постоянно искала Никоса Кириакиса.

Девушка знала, что ей не следует этого делать, но не могла справиться с переполнявшими ее новыми чувствами, которые пробудил в ней красавец грек. Она страстно желала его увидеть.

Почему вдруг живот скрутило от страха, что он не придет? Неужели он уехал? При мысли о том, что она его больше никогда не увидит, Жанин охватило отчаяние.

Она резко отодвинула стул и решительно поднялась. Нужно набраться сил и прекратить это ребячество. Необходимо взять себя в руки.

Полная решимости покончить с мыслями о Никосе Кириакисе, девушка взяла книгу, сумку и направилась в свой номер. Весь день она будет занята, и ей некогда будет мечтать о Никосе, вспоминая каждое мгновение, проведенное с ним наедине.

«Я научусь виндсерфингу, — решила Жанин. — Когда я буду стараться удержаться на воде, мысли о Никосе исчезнут сами собой», — убеждала себя девушка. В памяти проснулось воспоминание, как Никос своими красивыми длинными пальцами ставит на место солонку и кладет столовые приборы, чтобы показать ей, как много значит направление ветра для движения по воде. Жанин отогнала его прочь и направилась записываться на учебный курс по виндсерфингу.

И вдруг девушка заметила его. Ее взгляд устремился к нему, а сердце предательски забилось. Никос стоял к ней спиной и разговаривал со служащим отеля. На нем был элегантный деловой костюм. Никос выглядел бесподобно, высокий, темноволосый. Сердце Жанин снова запрыгало в груди, а затем вдруг ухнуло вниз: девушка заметила черный кожаный чемодан, стоящий у ног Никоса. В руках мужчина ее мечты держал ключи от машины. Он сказал что-то администратору, тот улыбнулся и кивнул, взяв чемодан.

Никос обернулся и увидел Жанин. Она стояла как вкопанная, не в силах пережить потрясение. Он уверенно шагнул к ней.

— Доброе утро, — поприветствовал он. — Собрались позагорать? — спросил он любезным тоном.

В нем не было и намека на приятно проведенный вчерашний вечер, будто его и не было вовсе. Очередное подтверждение тому, что он для нее всего лишь нянька и просто выполняет дружескую просьбу.

Жанин нерешительно улыбнулась в ответ, пряча за улыбкой свое волнение. В горле словно застрял ком.

— А вы, кажется, собрались поработать, — с трудом выдавив из себя слова, парировала девушка.

Никос скривился.

— Как видите. У меня назначено несколько деловых встреч на сегодня, одна из них в Патре, на главном острове, — сухо сказал он. — А вы чем собираетесь заняться?

Он даже не предложил ей поехать с ним! Жанин вдруг почувствовала полную опустошенность.

— О, я собираюсь взять урок виндсерфинга, — с наигранным энтузиазмом воскликнула она. — Я как раз шла узнать, нет ли сейчас занятий, — Жанин кивнула в сторону администраторской стойки.

— Очень похвально, — улыбнулся Никос. Он слегка отогнул манжет рубашки и посмотрел на часы. — Прошу прощения, но мне пора идти.

— Да-да, конечно. Не буду вас задерживать, — стальным голосом произнесла Жанин и в тот самый момент, когда он собрался уходить, добавила: — Спасибо вам за вчерашний день, мистер Кириакис.

Никос вытянулся в струну.

— Никос, — слегка дрогнувшим голосом поправил он. — Просто Никос.

* * *

День показался Жанин бесконечно длинным, несмотря на урок по виндсерфингу. К концу дня ее охватила тоска. Вечером каждая минута тянулась по часу, а час казался вечностью. После занятий все мышцы болезненно ныли, а нервы были на пределе, сигнализируя об очередной депрессии.

Остаток скучного дня и одинокого вечера Жанин провела в ожидании, когда же наступит ночь. Если до сегодняшнего дня она наслаждалась ничегонеделанием в шикарном пятизвездочном отеле, расположенном в райском уголке, то сейчас безделье ее раздражало.

Неужели она больше никогда не увидит Никоса?

«Перестань! — строго повторяла себе Жанин. — Очень хорошо, что он уехал. Тебе это пойдет на пользу. Ты прекрасно обойдешься и без него», — твердила она.

Но Никос запал ей в душу. Он пробудил в ней доселе не изведанные чувства, которые дали ей иную жизнь, иные ощущения. Жанин испытывала настоящий голод от недостатка общения с ним.

Она хотела видеть его красивое лицо, слушать его, быть рядом с ним и испытывать наслаждение от его присутствия. Она хотела вновь пережить все те ощущения, которые испытала от его близости, ту сладкую истому, которая наполняла все ее тело, когда он смотрел на нее своими темными глазами, испещренными золотистыми крапинками. Жанин вспоминала его красиво изогнутый рот, его блестящие, как шелк, черные волосы, в которые она мечтала запустить пальцы. Ей безумно хотелось провести пальцем по мужественному подбородку…

Но больше всего на свете Жанин хотела заняться с ним любовью.

Никос. Никос Кириакис…

Его имя звенело у нее в ушах, имя, от которого она ощущала неимоверную слабость.

«Господи, дай мне еще раз его увидеть», — отчаянно молила Жанин.

* * *

Следующий день оказался еще ужаснее предыдущего. Ей не хотелось спускаться к завтраку, не хотелось заниматься виндсерфингом, ей вообще ничего не хотелось, кроме, пожалуй, того, как набраться смелости и спросить у администратора, освободил ли гостиничный номер Никос Кириакис. Но она так и не решилась, испугавшись, что лишится чувств, если узнает, что он уехал.