– Не знаю, не уверена.

За внешним спокойствием Эйлин скрывала странное волнение, вызванное предложением Скотта. Она и сама не понимала, что с ней творится. Ведь девушка не смогла бы вразумительно ответить, нравится ей этот человек или нет. К тому же она по-прежнему сомневалась в его искренности.

В тот вечер Эйлин с трудом удавалось следить за спектаклем, хотя на сцене показывали одни из ее любимых мюзиклов, – мысли девушки витали далеко. Ей казалось, наступил какой-то поворот в их отношениях. Скотт перестал ее поддразнивать. Наоборот, он – просто чудо! И Эйлин не могла не поддаться очарованию Так приятно сидеть рядом, ощущая тепло его рук! Во время антракта молодые люди встретили приятельниц Эйлин, и та почувствовала удовлетворение, увидев, с каким восхищением они смотрели на Скотта и с какой завистью – на нее. И после спектакля Эйлин еще долго думала о том, как удалось Скотту Митчеллу буквально приворожить ее.

– Проголодалась? – спросил Скотт Эйлин, когда они вышли из театра. – Я с обеда ничего не ел.

– И я тоже, – кивнула Эйлин. – Но обычно я не ужинаю поздно.

– Я знаю один ресторанчик, где круглые сутки подают только завтраки. Давай начнем завтрашний день прямо сейчас.

Они ехали в «мерседесе» Скотта по сверкающему неоновыми огнями ночному Хьюстону, и Эйлин все поглядывала на представительного красивого адвоката. Да, Скотт Митчелл недурен, с ним приятно общаться, разумеется, когда он сам хочет. Но созданы ли они друг для друга?

Ясно, Скотт привык всюду быть лидером, брать на себя ответственность, а возможно, и переступать через тех, кто стоял на его пути. Наверняка ему захочется видеть в супруге эдакую «маленькую женушку», вроде Коринны и Пэм, прикипевшую к домашнему хозяйству, как мать Эйлин. Пожалуй, даже пожелает, чтобы жена бросила работу.

Но это чуждо Эйлин. В семейной жизни ей хотелось партнерства, а не подчинения. И если пытаться всерьез осуществить ее план, то сперва следует расставить все точки над i, и чем скорее, тем лучше.

Они заняли уютный столик у окна. Эйлин в задумчивости комкала салфетку.

– Прежде чем решаться на что-то, нужно убедиться, что мы понимаем друг друга, – проговорила она.

– В каком смысле?

– Не хотелось бы, чтобы у тебя сложилось неверное мнение обо мне.

– Не понимаю, – удивился он.

– Ты видел образ жизни нашей семьи. Вечно занятый работой отец, преданная домашнему хозяйству мать. То же самое – и в семьях моих братьев. Такое положение всех вполне устраивает. Но я хочу другого – равноправного партнерства. Меня не прельщает роль кухарки и прислуги. Я не готовлю, не прибираю, не стираю и тому подобное.

Скотт, откинув голову, громко рассмеялся.

– Я не шучу, – продолжала Эйлин. – Вы любите, чтобы с вами носились, подавали, встречали со службы. Я не могу одновременно заниматься бизнесом и ублажать тебя как «маленькая хозяюшка».

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но я тебя прекрасно понимаю. Мне тоже встречались женщины, которые хотели бы стать женой адвоката. Но как только узнавали, как много времени я уделяю работе и сколько вечером отсутствую дома, то картина резко менялась.

– Вот именно.

– Тогда откуда ты знаешь, что мне требуется?

Эйлин неопределенно пожала плечами.

– Насколько я знаю, большинство мужчин хотят одного и того же.

– Но я не отношусь к этому большинству, – улыбнулся Скотт, – запомни…

Уже за полночь Скотт и Эйлин тронулись в обратный путь. Вечер явно удался. Эйлин уже забыла, когда так приятно проводила время. Теперь ее беспокоило другое: сможет ли она доверять сама себе? Не разрушит ли собственные планы? От любви часто теряют голову.

Подъехав к дому Эйлин, Скотт заглушил мотор.

– Спасибо за приятную компанию, – сказала девушка.

– Я провожу тебя до двери.

– Это лишнее.

– Я старомоден. Или ты боишься меня, Эйлин?

Девушка хотела возразить, но передумала. Скотт заметил бы, что она нервничает.

Открыв дверь и спустившись со ступенек в прихожую, Эйлин обернулась к спутнику и сказала:

– Спокойной ночи. Спасибо еще раз.

Он все еще оставался на верхней ступеньке, своим видом напоминая отца, который рассматривает малолетнюю дочку. Во взгляде его, однако, не было ничего родительского. Их головы сблизились. Интересно, подумала вдруг Эйлин, какой вкус поцелуя у его чувственного рта? У нее даже дух захватило. Но страх мгновенно исчез, едва его мягкие, нежные губы легонько коснулись ее губ. Скотт тут же отпрянул. Но Эйлин хотелось еще раз испытать восхитительное, звенящее ощущение.

Скотт разгадал ее молчаливый призыв. Его губы вновь прижались к ее рту – столь же нежно, но гораздо увереннее. И поцелуй подтвердил уверенность Эйлин: в интимных делах Скотт весьма искушен. Несколько секунд они стояли, замерев, взаимно упиваясь чувствами. Руки Скотта покоились на ее талии, не приближая девушку и не отталкивая ее. Эйлин подалась к нему ближе и обхватила за шею, погружая пальцы в его мягкие, густые волосы. Ее тело, подобно вновь зажженной свече, готово было разгореться неудержимым пламенем. Почувствовав это, Скотт сильнее притянул Эйлин к себе. Руки его, соскользнув с талии, коснулись округлых бедер. Она не протестовала. Ей хотелось еще сильнее прижаться к нему. Окружающее перестало для нее существовать – остался лишь мир эмоций и ощущений. И только когда Скотт дотронулся до ее груди, девушка очнулась от наваждения. Она уронила руки и попыталась тихонько оттолкнуть его.

– Боишься? – В его глазах мелькнула озорная, дразнящая искорка.

Похоже, события развивались в полном соответствии с его ожиданиями. По намеченному плану. Эта мысль неприятно кольнула Эйлин, опять разбудив подозрения в неискренности Скотта. Да он просто играет с ней, как кошка с мышкой!

– Ничуть, думаю, для первого вечера более чем достаточно, не так ли?

– Ты измеряешь чувства порциями? Они тоже составляют часть твоего плана?

Голос молодого человека звучал спокойно, но в глазах появился едва приметный гневный огонек.

– Конечно, а что же еще?

– Но если мы просто упражняемся, почему бы не дойти до конца?

И рука Скотта потянулась к верхней пуговице ее платья. Эйлин, зачарованная, следила, как он молча вытаскивает из петли обтянутую шелком пуговицу, принимается за другую.

– Что ты делаешь?

– Упражняюсь. Экспериментирую. – Вот и вторая пуговица поддалась. Он погладил жилку, бьющуюся на ее шее. – А ты хорошо реагируешь, Эйлин. Мне нравится эксперимент.

Скотт наклонился, поцеловал ее, затем повернулся и открыл дверь. И прежде чем Эйлин успела что-либо сообразить, он ушел.

Хотя часы показывали три часа ночи, Эйлин ни на секунду не сомкнула глаз. Казалось, жизнь перевернулась вдруг вверх тормашками, и она не знала, как возвратиться в нормальное состояние. Все тело по-прежнему горело желанием. Глупо да и бесполезно отрицать очевидное. Ах, зачем, почему все так обернулось?