На следующие день Марко дремал на верблюде, почти засыпая — и тут резкий толчок заставил его открыть налитые кровью глаза. Он моргнул, затем крикнул Халрану:

— Посмотри! Вода! Море!

Халран огляделся.

— Что? Где?

— Там! Наверное, тебе не видно, потому что я сижу выше.

Халран протёр очки:

— Или из-за моего плохого зрения.

Марко заслонял глаза от света, всматриваясь в тонкую синюю линию, которая показалась на горизонте, между пригорками бесплодной серости и тёмно-жёлтой равниной. Ноздри животного расширились, а шаг ускорился.

Когда Марко приблизился к морю, он увидел, что Саар тянется до конца склона, который спускается к песчаному пляжу. Прежде чем Марко доехал до пляжа, справа он увидел залив. Путешественник направился туда. В низине, где находился залив, росли редкие луковичные грибы, создававшие контраст с почти полной безжизненностью Саар. Тем не менее края залива не образовывали пляжа. Подстилка из виноградных лоз, похожих на водоросли, вытягивалась в зеленую полосу от десяти до двадцати шагов шириной, а потом переходила в некое подобие болота.

Халран пинал и бил лошадь, чтобы она перешла на рысь. Подъехав к зеленой полосе, он свернул налево и двинулся параллельно береговой линии, пока заросли не поредели. Затем он спрыгнул с седла и побежал к краю воды, перепрыгивая через остатки лоз.

Лошадь последовала за ним. Кровососущие арахниды, размером с больших песчаных крабов, покрытые длинной красной шерстью, стремительно разбежались. Лошадь окунула морду в воду и начала шумно пить, Халран упал на живот рядом с ней и тоже начал глотать драгоценную влагу.

Верблюды тоже выказывали нетерпение. Марко ударил Мутасима по голове концом кнута, чтобы успокоить его, и приказал ему встать на колени.

Когда оба верблюда легли, Марко спешился. Он опустил поводья Мутасима вниз, чтобы животное не убежало, настороженно приглядываясь к голове зверя, чтобы к верблюду не подобрались ядовитые пауки. Затем его внимание привлёк крик Боэрта Халрана.

Философ боролся с длинной лозой. Пока он пил, усик лозы, наполовину скрытый песком, обвился вокруг ноги и начал пробираться через ботинок. Дёрнувшись, Халран дотронулся рукой до другого усика; тот тоже обвился вокруг тела. Философ пронзительно кричал, когда корешки проникали под его кожу.

Марко поймал свободную руку Халрана и потянул, но смог только вытащить лозу из песка на несколько футов, пока не показались толстые стебли; хватка усиков не слабела. Третий усик присосался к другой ноге Халрана. Старик закричал:

— Ты оторвёшь мне руку!

Марко ослабил захват и вытащил топор. Три удара отрубили усики, державшие Халрана. Обрубки, источая зеленовато-белую жидкость, упали на землю, и безвольно замерли, как обычная безвредная лоза.

Халран отшатнулся от края залива и сел, чтобы освободиться от усиков, прицепившихся к его руке и ногам. Сначала надо было отрезать усик от корней. Затем снять ботинки и куртку, оставив корешки в коже. Наконец, вытащить корешки один за другим; они оставляли маленькие дырочки, которые обильно кровоточили.

— Я покойник! — вопил Халран. — Я истеку кровью до смерти, или, по крайней мере, не смогу продолжить путешествие!

— Выглядит всё не так уж плохо, — ответил Марко. — Я слышал о подобном, но никогда не видел. Не мог поверить, что они прицепятся так быстро.

— Я знал об этом, — сказал Халран. — Но я ошибочно полагал, что такое количество не опасно. Или, возможно, я так хотел пить, что не мог думать. Я плохо переношу лишения. Одного они уже поймали.

Он показал на запад; на берегу виднелись кости дромсора, разбросанные среди стеблей лозы.

Поняв, что с Халраном всё хорошо, несмотря на незначительные ранения, Марко направился к тому месту, где пил Халран. Он обрубал все лозы, которые видел, топором, и засыпал песком, чтобы они остались внизу. Потом он попил, морщась от вкуса воды. Питьевая морская вода на Кфорри могла и не убить человека, но её большое количество расстраивало пищеварение.

После этого Марко провёл верблюдов по тропе, которую прорубил, и животные смогли напиться. Халран преследовал лошадь, которая убежала, когда он отпустил поводья. Тем не менее, животное было так измучено, что не смогло далеко уйти.

Когда они ели, Халран сказал:

— Ты странный парень, Марко. Ты дважды спас мне жизнь в этом путешествии, отказался от убийства человека, который сбежал с твоей женой, и самой жены; теперь ты подумаешь, убивать ли этих.

Он указал на лохматых арахнид.

— Не вижу в этом ничего странного, — сказал Марко. — Ты мой друг, а Монгамри обидел меня, вероломно и злорадно. Поэтому правильно, что я должен убить его. Но я отказался от этого плана из уважения к тебе.

— Да, да. Я забыл.

Они ехали севернее восточного берега Медранианского моря, иногда замечая на горизонте белый треугольник паруса или чёрный столб пароходного дыма. Одним из желаний Марко было путешествие на пароходе, несмотря на то, что бронзовые котлы иногда взрывались с ужасными результатами. Но потом Халран объяснил, что пароходы изобрели полвека назад, и они ещё не идеальны. В свободное время Марко любовался парой таких кораблей, пришвартованных к пирсам Чефа. Он бы хотел подняться на борт, чтобы осмотреть их, но робость не позволила ему спросить разрешения.

Марко засыпал Халрана вопросами, отчасти потому, что это была хорошая возможность узнать что-то новое, отчасти — чтобы попрактиковаться в англонианском. Единственной проблемой оставалось то, что открыв рот, Халран говорил не переставая, поэтому у Марко было мало шансов поговорить на каком бы то ни было языке.

На следующий день они достигли берега моря, отыскав главный караванный путь. У них заканчивалась еда. Но это не представляло трудностей, поскольку луковичные грибы здесь были съедобными. Их хватило бы, чтобы продержаться какое-то время. Но продолжительный отказ от всякой иной пищи мог вызвать гниение зубов и другие болезни.

Также они встретили несколько караванов, шедших в другую сторону. Каждый раз у людей вызывала такой восторг история о набеге Заки Риадхи, что они угощали Марко и Халрана едой и напитками, какие у них были.

Когда они повернули к северо-восточному побережью Медранианского моря, местность стала зеленее. Иногда моросил дождь. Появились возделанные земли, затем деревни, населённые людьми смешанного араби-англонианского происхождения. Они пересекли охраняемую границу Арабистана и Республики Англония. Марко беспокоился, так как у него не было паспорта, необходимого в Англонии и Еропии. Но Халран заверил Марко, что проведёт его как своего помощника. Так и вышло.

Марко мало знал об Англонии, кроме того, что говорилось в византианских учебниках географии: «… в основном плоская, но с возвышенностями на севере… люди дружелюбные и веселые, но бесстыдные, легкомысленные и ненадежные…