Минда не могла почти ничего увидеть в тени каменных столбов. В тот момент, когда она подошла к самому высокому из них, западный край горизонта едва светился. Она приложила ладонь к шероховатой поверхности камня, и под рукой тотчас же ощутила слабую дрожь. Странная уверенность наполнила ее душу. Не в силах унять волнение, Минда отошла от камня.

Поднявшийся ветерок разметал ее волосы. Минда перевязала их кожаной тесемкой и стала собирать хворост для костра. Она упорно била кремнем по железу, пока маленькая искорка не упала на подготовленную растопку. Тогда Минда опустилась на колени, загородила тлеющую траву ладонями от ветра и стала осторожно раздувать огонь. Вскоре заплясал слабый язычок пламени, Минда добавила несколько сухих веток, и вот уже костер стал весело потрескивать и отбрасывать блики на каменные глыбы. Внимательный осмотр при свете костра ничего не дал. На поверхности столба не было видно никаких символов.

Ничего.

Минда подошла вплотную и провела по камню рукой. Снова она ощутила едва заметную дрожь, темнота, окутывающая кромлех, немного рассеялась, и столбы, казалось, теснее обступили главный камень. Минда услышала какие-то шорохи, вероятно, это ветер шелестел травой, но Минде представилось, что камни разговаривают между собой и обращаются к ней. Откуда-то издалека донеслась таинственная музыка, еле различимая сквозь бормотание каменных столбов. От талисмана по всему телу разлилось приятное тепло. Минда вытащила желудь из-под рубашки и обнаружила, что он мерцает янтарно-желтым светом. Она снова приложила ладонь к камню, и поверхность тоже засияла.

В самом центре сияющего круга показались причудливые завитки, и Минда вскрикнула от радости, узнав знакомый символ. Она стала сосредоточенно обводить узор указательным пальцем и попыталась представить Вейр — мир народа Яна Пеналюрика. Воображение Минды нарисовало пологие холмы и широкие долины, покрытые вереском, огромные каменные глыбы, упирающиеся в низкое небо.

— Каэльд.

Ключевое слово прозвучало, как только Минда закончила обводить последний завиток символа. Слово, всплывшее из глубин памяти, сорвалось с губ еле слышным шепотом, но в неподвижном воздухе оно раздалось словно удар грома. С замиранием сердца Минда ждала, что вот-вот заклубится туман и польется волшебная музыка.

«У меня получилось, — подумала она — Ах, Рабберт, если бы ты был здесь… »

Шепот ветра — или столбов? — утих, и слышно было лишь потрескивание дров в костре. Затем и это пропало. Внезапно сгустившаяся среди камней темнота поглотила ее, талисман вспыхнул ярким светом, и кромлех исчез. Минда закружилась в безмолвной пустоте. Интуиция подсказывала, что она летит в бездне между мирами и должна хорошенько сосредоточиться на том месте, куда хотела попасть.

Она прикрыла глаза и с отчаянной надеждой стала представлять себе Вейр. Она почти воочию видела его перед собой. Бескрайние вересковые пустоши перемежались невысокими холмами» Каменные глыбы выстраивались в линии, словно отмечая невидимые границы. Сильный ветер гнал по небу серые облака. Минда стремилась туда всем своим существом.

Но вот нечто приблизилось к ней, и образ рассеялся. Она знала: это нечто не из мира, куда она стремилась. Чуждое Вейру, но ненавистно знакомое ей.

Ильдран явился.

Она попыталась ускользнуть от него, но в темной бездне негде было скрыться. Минда непроизвольно сжимала и разжимала пальцы в поисках хоть чего-то, за что можно удержаться, но ничего не могла найти. Она попробовала снова сосредоточиться на образе Вейра, но страх затуманивал мозг. Подобно толстой змее, первое щупальце Повелителя Снов обвилось вокруг нее. От этого прикосновения Минда вся съежилась.

У меня есть талисман! Ты не можешь тронуть меня, пока…

Волшебство Яна согрело ее, влило силу, но Минда не знала, что с ней делать. На какое-то мгновение сила талисмана остановила Ильдрана. Но потом он лишь крепче сжал ее.

— Одной силы недостаточно, — прошипела тьма. — Нужно уметь использовать ее.

С отвратительным хохотом Ильдран заставил ее стремительно нестись сквозь бездну. Со всех сторон, то тут, то там, вспыхивали золотые огни. Минда поняла, что это светились врата других миров, и один из них мог оказаться входом в Вейр, но она неслась с огромной скоростью навстречу непроглядной тьме и не могла сосредоточиться, чтобы попасть хоть в какие-нибудь врата. Еще немного, и она навечно канет в непроницаемую черную бездну.

— Ты была последней из них, — преследовал ее свистящий шепот. — На тебе прервется их род.

Одни за другими проносились мимо золотистые огни миров, и Минду охватила паника. Теперь они попадались реже, все дальше отстояли друг от друга, а впереди маячила только непроницаемая тьма. Она схватилась за талисман.

Пожалуйста… Помоги мне…

Тепло талисмана, заряженного энергией кромлеха Калъдвера, отсекло часть ее страхов. Минда летела к последним вратам. Она не отрываясь следила за приближением золотистого огонька. Остатки сил влекли ее по дуге к спасительному огню, с которым она вот-вот должна поравняться.

Злорадство Ильдрана звенело в бездне, и Минда понимала причину его веселья. Несмотря на талисман, несмотря на всю свою решимость не сдаваться, она неминуемо должна была попасть в его сети. Эта мысль поразила ее, но где-то в уголке сознания эта же мысль пробудила воспоминания о единственном дне, проведенном на свободе. Минда ощутила гордость за принятое решение, изменившее ее жизнь. Она как будто снова оказалась на дороге из Фернвиллоу, и весенние цветы радовали ее буйством красок.

— Это была твоя жизнь, — нашептывал ей Ильдран. — Но теперь можешь о ней позабыть.

Нет! С талисманом Ильдран не сможет завладеть ее душой, Ян говорил ей об этом. Он может вызывать в ней страх, может создавать какие угодно иллюзии, но талисман поможет ей выстоять. Она должна справиться.

Последние врата стремительно неслись навстречу. Пальцы так сильно вцепились в талисман, что побелели костяшки. Минда вырвалась из потока и понеслась к неизвестному миру, ключевое слово вырвалось из ее груди:

— Тервин!

Сияющий луч втянул ее во врата. Она оказалась в самом центре вихря. Врата вспыхнули ослепительным светом, и бездна отступила. Минда чуть не ослепла. Она физически ощущала, как ее энергия устремляется наружу. Минда была совершенно обессилена и едва не потеряла сознание.

— Ильдран, — пробормотала она, обращаясь к бездне, — на этот раз я… победила тебя. И не важно, что… ждет меня впереди… Я уже поняла, что победила тебя… и смогу это сделать снова.

Больше она ничего не помнила.

Наконец темнота неторопливо приподняла свой занавес.

Минда открыла глаза и увидела чистое солнечное небо. Она лежала не двигаясь и наслаждалась глубокими оттенками голубых тонов. Краем глаза она заметила, что лежит на дне какого-то каньона. Так прошла минута, вторая, Минда ощутила тупую боль в затылке, и тут на Минду обрушились воспоминания. Ильдран. Бездна. Врата.