— Как спалось? — холодно поинтересовалась Агата.

— Спасибо, прекрасно. А что означает этот шум?

— Сигнал к подъему.

Можно подумать, я этого не знаю!

— И так каждый день? Или это концерт в мою честь?

— Мы в походе на неконтролируемой территории, — пояснила Ольга. — Завтракать будешь?

— Не откажусь.

Сверкая доспехами и подметая пыль полами широкого плаща, к шатру подошел имперский князь Торригон. Увидев посапывавшего у входа в палатку валькирий Тихона, он сбился с шага и гневно вопросил:

— Почему зверь не в клетке?

— Это я его выпустил, — сообщил я, напрягшись в предчувствии грандиозного нагоняя.

— При всем моем уважении, — чеканя слова, прогрохотал князь, — живым мутантам место на цепи.

— Ваур? — невинно помахивая хвостиком, поинтересовался Тихон, проснувшийся от направленного на него взгляда.

Эта способность наряду с быстрой реакцией и чутким слухом делает его незаменимым охранником. А еще его челюсти способны разжевать шлем, что держит в руках главный здешний военный начальник, за пару секунд. Причем независимо от того, будет ли он в данный момент надет.

— Верните его в клетку!

— Сожалею, но не могу. — Разведя руками, я продемонстрировал всю глубину своего сожаления в связи с невозможностью выполнения его просьбы. — Но мы с ним можем перебраться за пределы лагеря, чтобы не нарушать ваши правила.

— Это неприемлемо, — отрезал князь. — Постарайтесь, чтобы зверь неотлучно находился при вас. — Исчезая за пологом шатра, он обернулся и бросил: — Принцесса Викториния примет вас после завтрака.

— Буду с нетерпением ждать. — Викториния. А я-то голову ломал…

Мой демон потянулся, расправив крылья и прогнув спину, зевнул и вопросительно вауркнул. Зная его характер, можно догадаться, что его интересует вопрос питания.

— Чего он хочет? — спросила Агата.

— Как всегда… кушать.

— Вчерашнее мясо осталось. Подойдет?

— Вполне.

Ольга вложила меч в ножны и, отвязав от воткнутого в землю шеста кожаную сумку, извлекла из нее завернутый в листья ломоть мяса, изрядно уменьшившийся со вчерашнего дня благодаря нашим совместным стараниям.

— Кушай. — Положив угощение перед носом Тихона, она отступила на шаг, показывая, что не претендует на свою долю угощения, чем, несомненно, завоевала его горячую признательность. Наикратчайший путь от руки женщины к его сердцу пролегает вопреки аксиомам геометрии не по прямой, а весьма даже зигзагообразно — через желудок. Я невольно сглотнул и облизнулся. Демон счастливо вауркнул и в два счета расправился с мясом, лишь ребрышки захрустели на крепких зубах.

— Тихо! — предостерегающе подняла руку Агата, настороженно поводя головой из стороны в сторону. — Вы слышали?

— Да, — кивнула Ольга.

— Нет, — честно признался я. После той какофонии, которую с утра пораньше устроили ретивые барабанщики и трубачи, в ушах все еще стоял навязчивый звон.

— Ваур? — Тихон довольно облизал клыкастую пасть и демонстративно покосился на зажатый в руках валькирии мешок, намекая на то, что не стоит откладывать на обед то, что можно съесть прямо сейчас и здесь.

В этом вопросе мой организм был с ним согласен, напомнив о необходимости подкрепиться урчанием желудка.

— Вот, опять! — схватившись за меч, воскликнула Агата. Но тут же рассмеялась, сообразив, что именно послужило причиной ее беспокойства. — Видимо, не только зверь постоянно хочет есть…

— Ой, а у нас ничего больше нет, — выворачивая мешок наизнанку, расстроилась Ольга. — Только вот морковка.

— Это нечаянно… — смутился я. И добавил, резко сменив тему: — Здесь случайно ручейков поблизости нет?

— Есть. А тебе зачем?

— Умыться.

— Присядь, подожди немного, — засуетилась зеленоглазая валькирия. — Я сейчас раздобуду тебе мяса. А то завтрак только начали готовить…

— Не тревожься. Так как мне пройти к ручью?

— Вон за той рощицей течет река, — указала направление Агата.

— Но ты же хочешь есть… — теребя оранжевый пузатенький овощ за пожухлый хвост, блеснула увлажнившимися глазами Ольга.

— А ничего, морковку вот сгрызу, а там все вместе и позавтракаем, — сказал я, смущенный чрезмерной предупредительностью в отношении моей персоны, и развернулся, дабы направиться к зазору между фургонами, служившему входом в импровизированное укрепление походного бивака. — Мясо-то никуда от нас не денется, правда?

— Неправда, — едва слышно прошептала зеленоглазая валькирия. И голос ее дрогнул. Или мне только это показалось?

— Пусть привыкает, — нарочито грубо ответила ей подруга.

Я не стал выяснять, что они имеют в виду, лишь отложил возникшие вопросы в пыльные закрома памяти до благоприятного случая, когда можно будет исподволь прояснить их.

Тихон пристроился у правой ноги и поднырнул под мою раскрытую ладонь, требуя почесать растущий рог.

— Умничка… — сунув морковку в зубы, похвалил я демона.

При нашем приближении стражники напряглись, но на приветствие ответили и предложили эскорт.

— Места дикие, опасные, — пояснил седовласый копейщик. — Много злобного зверья и прочего таится в округе. Паразиты могут встретиться…

— Так я не один.

— Вауррр… — подтвердил свою готовность заменить по боевой мощи пару-тройку воинов Тихон, демонстрируя отвратительный прикус острых как иглы зубов.

Но пускай вас не вводит в заблуждение не закрывающаяся плотно пасть — если демон вцепится во что-нибудь, то не отпустит до тех пор, пока не перегрызет. Однажды из-за этого едва не случился большой скандал… Прогуливаясь по городскому парку, Тихон за какой-то одному ему известной надобностью просунул голову сквозь чугунную оградку. В это самое время эскорт правительственных машин, уткнувшись в перекрывающий дорогу пикет забастовщиков, решил миновать препятствие по окружной дороге. Роскошный лимузин, неповоротливый, как и все его излишне вычурные братья, чтобы развернуться, сдал назад, по недосмотру придавив бампером нос Тихона. Демон и ухватился за него зубами. Тогда-то он помоложе был, может, и кусал не со злости, а думая, что с ним играют. Водитель попытался тронуть машину вперед — ни в какую, скользит резина по мокрой траве. Поднялся переполох. Охрана высыпала. Все с трубками, орут один одному, силовыми щитами машут, подкрепление вызывают и даже окопы порывались рыть. Едва не ввели военное положение. Через пару минут Тихон, сплевывая металлическую стружку, прибежал ко мне. И мы пошли домой. Его даже по Первому общеславянскому каналу показывали. Но благодаря нависающей над забором кроне каштана изображение, переданное со спутника, оказалось совершенно неразличимым. Я-то сопоставил факты, но никому рассказывать не стал. А парк тот спустя неделю попал под внеплановую застройку и еще через пару дней превратился в нагромождение стройматериалов. Горы песка, кирпича и кособокая деревянная будка, сбитая из необструганных досок, с корявой надписью ядовито-желтой краской: «М/Ж. Вход по одному». Можно подумать, туда возможно втиснуться вдвоем! А строительство там и по сей день идет…