И мне его развлекать…

– Олег, – заметив мой взгляд, наконец представляется он, косится в сторону лестницы. – Ну что, идем смотреть на страдалицу?

Макс кивает и уверенно направляется к лестнице. Сразу видно, что он хорошо знает расположение комнат. А когда за ним направляется и второй, я его окликаю:

– Олег, может, пусть сами поговорят? – Добившись того, что он тормозит, предлагаю: – Хочешь кофе?

– Почему нет? – проводив взглядом друга, легко соглашается он.

Я веду его на просторную кухню. Он размещается за столом, а я привычно достаю турку, кофе, а потом спохватываюсь.

– Может, ты любишь кофе из кофемашины?

– Да мне любой, – улыбается он довольным котом. – Не суетись особо, давай лучше садись, поболтаем.

– Любишь поговорить?

– С красивой девушкой – почему нет?

Я вижу, как он на меня смотрит – не смотрит, рассматривает. Ну и флирт трудно не заметить. Хотя да, раз не горничная…

Я все-таки решаю сварить кофе, так он мне кажется более вкусным. Тем более что сорт, который привез хозяин дома, и правда хорош. У меня от одного запаха легкое головокружение.

Пока вожусь у плиты, болтаем с Олегом. Так, как он и хотел, – просто, о пустяках: где учусь, давно ли знакома с Настей, почему до сих пор с ним не встречались. Но здесь ответить несложно: я впервые пошла с подругой на вечеринку.

– Слушай, – восклицает гость, когда я ставлю на стол перед ним чашку с кофе, – а правда, что, когда Насте стало плохо и она почти теряла сознание, она все повторяла и повторяла имя Макса?

Вовремя я отворачиваюсь к плите, чтобы сделать кофе и для себя, а то бы точно спалилась.

– Откуда эта информация? – стараюсь не улыбаться, но получается плохо.

Настя, Настя, как разукрасит…

– Воронов Максу сказал. Сказал, что как услышал, сам обалдел, проникся и решил сообщить. Мол, такая любовь, вдруг опять все получится. Он очень упрямый.

– Вот видишь, как хорошо, что ты с ним не поднялся! Может, и правда…

– Да нет, – не соглашается Олег. – Макс если что решил, бесполезно надеяться, что передумает.

Голос парня почему-то звучит уже куда ближе, чем раньше. Поворачиваю голову, а он стоит у меня за спиной. Причем так стоит, что еще шаг – и у меня не будет маневра. С одной стороны – столешница, с другой – он.

Неуютно так, разворачиваюсь, делаю вид, что мне нужно отойти, но он делает вид, что намека не понимает.

Смотрит пристально, улыбается, а потом поднимает руку и прикасается к моему лицу. Прежде чем я успеваю как-то отреагировать, отводит мне за ухо прядь волос.

– Показалось, что мешает, – поясняет с улыбкой.

Но руку убирать не торопится, даже когда я отвожу его пальцы, он обхватывает мою ладонь.

– Такая хрупкая, – говорит удивленно, как будто до этого ему приходилось держать в руках только лапы слона.

Так избито…

– У тебя какой план? – спрашиваю его напрямую. – Переспать на первом свидании, на втором или вообще обойтись без него? Все, что я могу предложить, – это кофе.

Улыбается, ничуть не расстроившись из-за того, что разоблачен.

Пытаюсь выдернуть руку из захвата – не позволяет. Вместо этого подносит ее к губам, смотрит проникновенно в глаза и с придыханием шепчет:

– Спасибо за изумительный кофе.

– Который ты не допил.

– Люблю растягивать удовольствие, – играет бровями.

А мне становится так смешно. Интересно, другие на это ведутся? Шепот, трогательный поцелуй руки, мечтательный взгляд, как будто он всю жизнь искал только тебя и вдруг повезло.

Качнув головой, улыбаюсь – не могу удержаться. А потом мой взгляд соскальзывает в сторону, и…

Застываю, как и моя улыбка.

В проеме двери, прислонившись к косяку и скрестив на груди руки, стоит хозяин этого дома. Не знаю, как давно он стоит и что успел надумать себе, но взгляд его мне не нравится. Сегодня не нравится даже больше, чем вчера.

Он давит. И я почему-то чувствую себя так, будто и правда делаю что-то неприличное, а он меня за этим застал.

– Хотите кофе? – выпаливаю прежде, чем осознаю, кому предлагаю.

Он – хозяин дома, кофе его, ему вообще может не нравиться то, что я на его кухне. Неловкость сбивает Олег.

– Привет, Тимур. – Подойдя к нему, пожимает руку, садится за стол, кивает на меня. – А вы что, на «вы»?

– Мы только вчера познакомились, – поясняю ему и отворачиваюсь к турке, которая уже шипением требует внимания.

– А мы с тобой только сегодня, и что? – хмыкает Олег.

Переливаю кофе в чашку и нахожу другой аргумент:

– Еще разница в возрасте. Я всегда так обращаюсь к людям, которые значительно старше меня.

Даже если они мне «тыкают» с первой минуты знакомства и вместо просьбы отдают распоряжения. Но об этом, конечно, молчу. Ужасно не хочется оборачиваться, потому что Тимур все еще здесь. Молчит, никак не комментируя мои объяснения. Но продолжает смотреть на меня так пристально, будто чего-то ждет.

Чувствую его взгляд на себе. Мне даже смотреть не нужно, чтобы знать точно: его взгляд ползет по моей открытой спине, поднимается к плечам, застывает там, а потом соскальзывает вниз, вместе с бретелькой. А когда я ее поправляю, вновь поднимается и… снова соскальзывает.

Начинает покалывать шею – так явственно, будто кто-то к ней прикасается маленькими иголочками.

– Да какая у вас разница в возрасте? – удивляется Олег. – Тимуру всего двадцать семь.

Пожимаю плечами, падает вторая бретелька, но я уже не поправляю ее. Пусть – за платье не переживаю, оно плотно сидит, и покрой такой, что не спадет точно. Просто… может, теперь, когда следить не за чем, он перестанет смотреть?

Шею начинает покалывать – как будто к коже кто-то прикасается маленькой острой иголочкой. Хочу обернуться, но…

Мужская рука задевает мое плечо, опускается ниже, будто позволяя себя рассмотреть, – загорелая, сильная, с заметно проступающими венами, создающими свой неповторимый рисунок. На запястье часы с черным циферблатом, а под ними как будто… какой-то узор?

Рассмотреть не выходит. Мужская рука уверенно подхватывает чашку со свежезаваренным кофе и удаляется.

Моим кофе, вернее… его.

Моего же здесь ничего нет.

Тимур не садится за стол. Остается стоять у столешницы, не очень активно общается с Олегом насчет какого-то строительного проекта. Кажется, в каком-то поселке планируют построить коттеджи, но меня это не сильно волнует. А то, что они заняты, хорошо, я спокойно варю себе еще кофе.