С тем он и ушел, все еще улыбаясь и сказав напоследок:

– Прочтите эту книгу о Присснице. Напомните мне, чтобы я дал ее вам. Мне интересно узнать ваше мнение о ней, а несколько холодных омовений не принесут вашему жирку никакого вреда.

Еще я говорил на эту тему с Брандтом и спросил его, правда ли Гиммлер внимательно читал эти книги.

– Конечно, – подтвердил Брандт, – он нередко сам воображает себя Кнейппом и дает людям советы. Например, он заявил, что единственное возможное средство против моей головной боли – холодные мокрые носки. Я один раз испробовал, чтобы не пришлось ему лгать. Ужасное, крайне неприятное средство, но оно действительно мне помогло. Но несмотря на это, я предпочитаю таблетки от головной боли; это проще и тоже помогает.

– Теперь, мой дорогой Брандт, – сказал я, – вы в моей власти, потому что я все расскажу Гиммлеру.

– Не делайте этого, иначе мне каждый день придется подписываться под свидетельством, что я пользовался холодными припарками. Сам он их не выносит и очень об этом жалеет. Если бы не это, то все СС испытывали бы на себе методы Кнейппа и Приссница, а успешное лечение в Веришофене стало бы первым шагом на пути к повышению. Вы смеетесь, но Гейдрих уже предпринял кое-что в своем департаменте – он начал кампанию против толстяков. Им запрещено служить в СС. Вам повезло, что вы не в СС, господин Керстен, иначе вам пришлось бы несладко. Под надзором берлинского врача тщательно выясняются возможности каждого человека, затем ему предписывается, что он может, а чего не может есть, далее его взвешивают и подвергают новым тестам. Во главе всего этого стоит Гейдрих, а Гиммлер благожелательно следит за его действиями. Безусловно, это стало бы всеобщей практикой в СС, если бы не вмешалась война и не началось рационирование продовольствия. Недавно я в шутку спросил диетолога, как он относится к карточной системе. Он очень серьезно ответил, что благодаря ей завершено дело его жизни: военные рационы своим содержанием полностью соответствуют диете, подходящей и необходимой для здорового человека. Видите, даже от войны иногда бывает польза.

Фриденау, Берлин

20 августа 1940 года

– Как вы думаете, господин Керстен, – спросил Гиммлер вместо приветствия, – действительно ли натуральный мед лучше искусственного? Вы и любой разумный человек, естественно, отдадите предпочтение натуральному меду. Но послушайте-ка: поскольку точный химический состав меда известен, то его можно производить синтетически, так подобрав его компоненты, что он станет гораздо лучше того меда, который делают глупые пчелы. Вам достаточно лишь сходить на такие-то и такие-то фабрики, которые осуществили подобное чудо. Это подтверждает дипломированный химик-пищевик Мюллер, а главные врачи некоторых больниц описывают хорошие результаты, которые они получают при помощи искусственного меда. Теперь осталось лишь, чтобы печать разнесла эту новость, и публика, утратившая свои инстинкты, почувствует, что употребление искусственного меда вместо натурального оказывает особенно благотворное влияние на ее здоровье. К тому же искусственный мед дешевле. Видите, как делаются деньги, – и даже мои врачи СС, которых я считал чуть более здравомыслящими, тоже попались на эту удочку. Один из них всерьез предложил мне, чтобы я на основе этих открытий заказал большую партию искусственного меда для ваффен-СС. Искусственное везде. Продовольствие повсеместно фальсифицируется, в него добавляются ингредиенты, которые якобы удлиняют срок его годности, или улучшают его внешний вид, или обогащают его, или делают что-нибудь другое, что только придет в голову рекламщикам из пищевой промышленности.

– Причина этого в том, – вставил я, – что пирога, который приходится делить, не хватает на всех, вот люди и пытаются его увеличить.

– Может быть, это верно для военного времени, но только не для мирного. Корень зла в том, что мы стали рабами пищевой промышленности, которая благодаря крупным капиталам и рекламе может предписывать нам, что мы можем есть, а чего не можем. Люди в городах, которые зимой живут в основном на консервах, уже находятся в полной зависимости от нее, а теперь она захватывает деревню посредством очищенной муки, рафинированного сахара и белого хлеба. Война прервала этот процесс; после войны мы должны принять крайне энергичные меры, чтобы предотвратить принесение нашего народа в жертву интересам пищевой промышленности.

– Но как вы этого добьетесь? Нельзя же предписывать людям, что им есть и пить, так же как нельзя запретить им употреблять в пищу белый хлеб, специальную муку и консервы. Это никому не понравится.

– Нет нужды действовать так прямолинейно. Во-первых, многого можно достигнуть благодаря умелой работе правительства. Например, достаточно лишь объявить, что хлеб должен содержать фиксированный процент непросеянной муки. Это уже имеет ключевое значение для питания немецкого народа, особенно для растущих детей. Мы даем им хлеб, который не лишен самых ценных компонентов как результат процесса очистки при помоле.

– А что, если люди предпочитают белый хлеб, как в Англии и Франции?

– Тогда мы должны влиять на них пропагандой, демонстрируя вред очищенных продуктов. Примеров более чем достаточно. Неправильная диета всегда играет решающую роль во всех бедах цивилизации, начиная от выпадения зубов и кончая хроническими запорами и болезнями пищеварения, а также затруднениями при усвоении пищи, плохими нервами и расстройствами кровообращения.

Я спросил Гиммлера, откуда он так хорошо все это знает, и он ответил, что знакомство с правильным питанием – неотъемлемая часть крестьянской работы. Если в стойле все нормально, но скот все равно нездоров, то крестьянин должен понимать, что с фуражом что-то не в порядке. Он обращает на это внимание, потому что от этого напрямую зависят его доходы; но что касается людей, они идут избитыми путями, безразлично относясь к лучшим достижениям современной диетологии, образцами которых служат работы Бирхера-Беннера, Рагнара Берга и Хиндеде. Гиммлер, в частности, чрезвычайно внимательно изучил многочисленные труды Бирхера-Беннера и Рагнара Берга и многое почерпнул из них. Эти ученые подтверждают те истины, до которых он сам дошел посредством интуиции. Кое-что, особенно у Бирхера-Беннера, преувеличено, но его основные выводы, безусловно, верны, и с ними следует согласиться, даже если вы не вегетарианец и не приверженец сырой пищи. После войны он позаботится о широком распространении таких знаний. В первую очередь следует обратиться к домохозяйкам и матерям. На их плечах лежит колоссальная ответственность, и нужно лишь продемонстрировать им и ее, и все ее последствия. Гиммлер был уверен, что таким образом можно достичь поразительных успехов. Безрассудство и невежество всегда наносили величайший вред общественному здоровью. Он собирался снимать фильмы о правильном и неправильном питании, чтобы наглядно показать его результаты, и вообще был серьезно настроен выиграть эту битву: «В рядах ваффен-СС я проведу эксперименты с различными видами диеты и проверю, как они отразятся на способностях моих людей. О результатах будут сняты фильмы, которые мы покажем широкой публике».