— Кроме того, — подхватил недовольную речь моряка офицер-артиллерист, — из-за неудач на флоте мы понесли очень серьезные потери в Индии. Практически вся кадровая армия легла в боях с этими проклятыми сикхами, которые оказались не в пример лучше обучены, чем во время их последнего восстания. На текущий момент я могу констатировать — английская армия очень слаба, плохо обучена и весьма посредственно оснащена.

— Да, джентльмены, да. Мы дорого заплатили за то, чтобы закрепиться на континенте, — произнес Арчибальд Примроуз. — Большая цена за вкусный кусок. Мы разгромили нашего извечного противника и сделали то, чего во времена Столетней войны мечтали добиться наши далекие предки. Я думаю, это того стоит. Что же касается русского Императора, то нам не нужно однозначно отказываться от сотрудничества с ним. Он слишком опасен, чтобы мы пытались закрыться от него сплошной стеной. Если же возникнет такая ситуация, что Россия сойдется с Германией в серьезной битве, то, я думаю, мы сможем выбрать выгодную для нас позицию без лишних эмоций. Пусть даже ради этого нам придется пойти на открытый союз с Москвой.

— Дорогой мой друг, — обратился к Арчибальду Гладстон, — вы, безусловно, правы. Но давайте вернемся к тем вопросам, которые нас волнуют.

— Хорошо. Итак. Французская корона у нас в кармане. Нам остается только провести соответствующие ритуалы и подготовить законодательные акты.

— Фридрих?

— Германская империя нами контролируется очень хорошо благодаря тому, что Фридрих обожает Ее Королевское Величество. Наш германский друг в Лондоне проводит не меньше времени, чем в Берлине. Поговаривают, что в Германии такого поведения Императора не одобряют, но дальше ворчания в пивных дело не доходит. Кроме того, нами вполне успешно прогреваются реваншистские настроения, направленные против России. Тут и высказывания Фридриха, и статьи в газетах, и салонные провокации. Общий негатив к русским продолжает нарастать, хотя и не так интенсивно, как нам хотелось бы.

— Италия? — Она стала слишком самостоятельной последнее время. Особенно после той сделки, совершенной на Парижском конгрессе. Продажа Сардинии и Корсики банкирам дала Риму весьма солидное вливание в экономику иудейских капиталов. Причем, что немаловажно, безвозмездное. В самом Риме поглядывают, особенно после смерти Гарибальди, на эти «вкусные» острова, но пока сохраняют лояльность. Тем более что Израиль[18]проявил изрядную гибкость во внешней политике.

— И что, макаронники смогли разумно распорядиться большими деньгами? — спросил Гладстон.

— Вполне. За минувшие пять лет они построили свыше полусотни новых заводов, в том числе военных. Да и новый режим, несмотря на общую распущенность населения, дает о себе знать. Особенно они налегают на судостроение. Они вполне уверенно конкурируют с английским флотом на атлантических коммуникациях.

— С этим нужно что-то делать, — покачал головой седой адмирал.

— А что вы с этим сможете сделать? Объявить войну Италии? Попытаться на нее экономически надавить? Нет, сэр, мы никак открыто противодействовать ей не можем. Даже напротив — она нам нужна. Ведь там на данный момент единственная серьезная научная школа в Европе, способная противостоять русским. Нам нужны их разработки. Поэтому я считаю, что нам нужно… — сэр Арчибальд запнулся и замолчал.

— Что?

— Угроза России с каждым годом становится все более очевидной и растет день ото дня. Война 1871–1872 годов показала, что воевать с русскими один на один — самоубийство. Да, мы можем подождать, пока русский Император умрет, а его дело само зарастет бурьяном и эта дикая страна вернется к своему естественному состоянию. Но, во-первых, это слишком долго, он ведь здоров, полон сил и служба его безопасности не дремлет, а во-вторых, не следует исключать, что его не сменит такой же выдающийся правитель. Поэтому я считаю, что мы должны настроиться на борьбу вплоть до открытой войны.

— И как вы себе это представляете? — скривился престарелый адмирал.

— Решение подсказал нам сам Александр. Вспомните, как он поступил со Швецией и Персией? Правильно, он включил их в очень любопытный союз. И я предлагаю вам, джентльмены, сделать что-то аналогичное. Североатлантический альянс с общим союзным правительством.

— Вы считаете, что Великобритания должна поступиться своим суверенитетом ради безопасности? — нехорошо прищурившись, произнес Гладстон.

— Кто вам сказал, что мы чем-либо поступимся? — ухмыльнулся сэр Арчибальд. — North Atlantic Treaty Organization только на словах будет равноправной. Мы легко подомнем под себя остальных участников. Это дело нескольких лет. После чего, при видимом равенстве стран-участниц, мы будем в этой организации доминировать и решать, прежде всего, свои проблемы. А дальше… дальше будет видно, — улыбнулся Примроуз сияющей улыбкой.

— Вы, как я понимаю, уже и проект союзного договора заготовили? — спросил сэр Гладстон, все еще хмурясь.

— Конечно, — кивнул Примроуз и с довольным лицом раздал всем присутствующим свои «заготовки», принесенные с собой в папке.

Спустя десять минут все завершили чтение, но высказываться никто не спешил. В конце концов, сэр Гладстон нарушил молчание.

— Я думаю, джентльмены, что выскажу общее мнение, — он перевел взгляд на сэра Арчибальда. — Начинайте работать по этому вопросу. Если Берлин и Рим не против, то Лондон готов принять рабочую конференцию по этому вопросу. Мы готовы договариваться ради выживания. Да, джентльмены, именно выживания, потому что Александр показал себя очень сильным игроком и нам нужно прекратить его недооценивать. Как показала практика, это слишком дорого обходится нашей многострадальной родине. Кстати, сэр, — обратился Гладстон к Примроузу, — а что по России? Мы как-то совершенно отвлеклись.

— Что тут сказать, — сэр Арчибальд потер руками лицо и вздохнул. — Ничего хорошего. Для нас, разумеется. Вы понимаете, наша разведка имеет, конечно, кое-какие силы в этой дикой стране, но… Россия развивается совершенно непонятным для нас способом. Мы совершенно точно знаем, что русские смогли серьезно ограбить Францию во время кампании 1872 года, но куда делись эти деньги? Мы просматриваем все их публичные отчеты по финансам и не понимаем, что происходит. С одной стороны, совершенно точно не наблюдалось выброса свободного капитала на рынок. С другой стороны, мы видим плавный, но уверенный рост расходов государственного бюджета.

— Я не очень понимаю природу ваших затруднений, — нахмурил лоб Гладстон.

— В России происходит ежегодное увеличение расходной и доходной статей бюджета. Меня смущает ряд статей, но проверить их мы не можем.

— Какие же?

— Например, доходы, полученные от ценных бумаг. Какие ценные бумаги, где они размещены и… нам ничего не известно. Черная дыра, через которую в бюджет закачиваются довольно солидные деньги.