частиц, прилетающих из космоса, в десятки и сотни тысяч раз большие, чем сейчас получает человек на самых мощных ускорителях? Можно было предположить, что звезды только порождают частицы, а дальше их разгоняют имеющиеся в космосе электромагнитные поля. Точно так же ускоряются заряженные частицы в циклотроне. Пусть эти поля чрезвычайно слабы, но они занимают пространство во многие тысячи световых лет. Двигаясь в них, частицы ускоряются медленно, но за миллионы лет накапливают огромную энергию. Они могут разгоняться и между двух движущихся навстречу друг другу магнитных фронтов. Отражаясь то от одного из них, то от другого, космические частицы набирают большие скорости, а значит, могут приобрести и значительную энергию.

Так можно объяснить, почему космические частицы имеют самые различные энергии. Все зависит от того, как долго блуждала частица до встречи с Землей. Если недолго, то и энергия ее мала.

Может быть и другое объяснение. Частицы двигаются в электрических полях Вселенной, то ускоряясь при движении вдоль силовых линий, то, наоборот, замедляясь, если перемещаются «против» поля. Некоторым везет меньше, другим больше — отсюда и появляются частицы разных энергий. Попадаются и «счастливчики» — частицы, которые долгое время двигаются по направлению поля и благодаря этому разгоняются до колоссальных энергий. Но таких частиц мало.

А если предположить, что космические лучи приходят к нам из других галактик? Как говорит академик В. Л. Гинзбург, такое положение можно сравнить с наполнением бассейна из озера. Если нет специального насоса, то уровень воды в обоих водоемах через некоторое время станет одинаковым. Но такого насоса, накачивающего частицы в нашу Галактику, пока не обнаружено. Кроме того, если бы образование космических частиц шло только в нашем участке Вселенной, то они «вытекали» бы в другие галактики, и было бы еще труднее объяснить их количество и постоянство. Да и что нового дает эта гипотеза? Если космические лучи и рождаются в других звездных мирах, то вопросы, какие объекты их порождают и почему, остаются.

Остается загадкой и другое: а почему они не могут образовываться у нас? Чем наша Галактика хуже? Правда, возможно, во Вселенной есть какие-то неизвестные нам источники излучения, но мы о них ничего достоверного пока не знаем. Они относятся к области чистой фантастики. Так, например, некоторые ученые пытаются объяснить «накачку» космоса частицами за счет взрывов, происходящих в ядрах галактик. Но это тоже маловероятно, так как такие события происходят чрезвычайно редко (раз в десять — сто миллионов лет), и многие частицы до нас просто не доберутся. Да и трудно объяснить, как наполнить излучением космический резервуар размерами в миллионы световых лет за счет таких редких взрывов.

Ну что ж, можно подвести итог. Как космические частицы могут ускоряться, объяснено хорошо, сложнее обстоит дело с их зарождением.

Попытаемся все же отыскать какие-нибудь необычные небесные объекты, способные производить необходимое количество космических частиц, а следовательно — и тот фон радиоуглерода, который образуется за счет этих космических гостей.

Но где отыскать эти объекты?

ГЛАВА VII

ВЗРЫВАЮЩИЕСЯ ЗВЕЗДЫ

Иногда бывает очень полезно созерцать небо.

Как-то вечером 1925 года один южноафриканский почтальон шел с работы домой. Он остановился полюбоваться звездным небосводом. Его внимание привлекло созвездие Живописца.

Что-то в нем было не так.

Привычные для глаз очертания нарушала новая звезда; еще вчера ее здесь не было. Почтальон поспешил домой, чтобы сообщить об этом событии в ближайшую обсерваторию. Через несколько часов новую звезду уже наблюдали многие астрономы.

Это далеко не единственное открытие новых звезд, сделанное астрономами-любителями. Так, новую в созвездии Персея в 1901 году открыл киевский гимназист, новую в созвездии Короны в 1946 году — обходчик железнодорожных путей, а новую в созвездии Геркулеса в 1960 году — норвежский любитель. Так что чаще смотрите на небо — может, и вам повезет, и ваше имя появится среди открывателей новых звезд. А шансов у вас много. Как показывают подсчеты, в нашей звездной системе ежегодно вспыхивают десятки и даже сотни новых звезд. Но мы замечаем только ближайшие к нам, наиболее яркие. За последние шестьдесят лет в нашей звездной системе открыто более ста пятидесяти новых.

Собственно, название «новая звезда» или просто «новая» — очень неудачное название. И это признают все. Оно возникло давно и оправдывается только тем, что в старину действительно думали, будто это только что родившиеся звезды. Древнегреческий историк Плиний рассказывал, что около 134 года до н. э. в созвездии Скорпиона наблюдалась яркая вспышка. Ее заметил великий ученый древности Гиппарх. Естественно было предположить, что он наблюдает акт творения нового светила. Но вскоре эта звезда погасла. Пораженный Гиппарх переписал тогда все видимые на небосводе звезды с указанием их места. Теперь он был спокоен — если где-нибудь появится новая звезда, он ее сразу же заметит.

В том, что звезда так быстро погасла, ученый древности ничего удивительного не видел. Как считалось тогда, такая новообразованная звезда очень непрочна и поэтому скоро разрушается.

Каталог Гиппарха включал более пятисот самых ярких звезд. С годами его переписывали, уточняли, совершенствовали и пополняли астрономы Древней Греции, Рима, Арабского Востока и Европы. Он стал интернациональным. Именно ему мы обязаны названиями и очертаниями созвездий, которыми все пользуются и в настоящее время.

Конечно, взгляды Гиппарха безнадежно устарели. Сейчас уже хорошо известно, что новые звезды существовали давно, но вдруг за сутки-другие они разгорались, их блеск увеличивался в тысячи, даже в миллионы раз. Они раздувались, как мыльный пузырь, увеличиваясь в объеме. Например, новая в созвездии Живописца через несколько дней достигла размеров в 600 миллионов километров, то есть она стала больше диаметра орбиты Марса!

Но в звездных масштабах взрыв новой не представляется чем-то потрясающим. А потеря вещества звезды при взрыве и совсем мала — она теряет всего одну стотысячную долю своей общей массы.

Отчего же происходят вспышки новых?

Как-то профессор Б. А. Воронцов-Вельяминов заметил, что число гипотез о происхождении новых превышает число самих новых, наблюдавшихся за всю историю астрономии. Это, конечно, преувеличение, но действительно, каких только не было предположений.

Взрыв наблюдается тогда, когда встречаются два метеорных потока, — гласила одна из гипотез, и многочисленные столкновения пылинок наблюдатели на Земле отмечают как одну яркую вспышку. Но это, конечно, неверно, так как в метеорных потоках отдельные пылинки отстоят друг от друга на десятки километров — и их столкновения практически невозможны.

Приписывались вспышки и более экзотичным причинам, например… столкновениям двух звезд. Но автор этой гипотезы явно не учитывал, что такие жуткие космические