23 декабря 1988: Назавтра группа отправлялась в студию, чтобы приступить к записи своего дебютного альбома Bleach. «На Bleach, – скажет годы спустя Курт в интервью журналу Spin, – «Я особо не запаривался на тему «про что должны быть тексты». 80 % всех песен было написано в ночь перед записью. И все шло примерно так: «Я разозлен. Отчего – понятия не имею. Давайте просто орать всякие злобные слова, и пока мы не попадем в сексисты и не задолбаем всех вокруг, все будет OK». Для меня эти тексты почти ничего не значат».

24 декабря 1988: Начало первой студийной сессии (из шести) для альбома Bleach. Запись его обошлась в 606 долларов 17 центов – их заняли у Джейсона Эвермана, друга Чеда Ченнинга в обмен на упоминание его участия в записи как гитариста. Фактически же он в работе над альбомом участия не принимал. Кстати, Чед и Джейсон дружат до сих пор.

Курт позднее объяснит Рою Тракину из журнала Hits: «Он просто был парнем, которого мы брали с собой на гастроли, чтобы он играл на ритм-гитаре. Мы думали, что он может стать постоянным участником группы, поэтому в оформлении использовано его фотография и имя. Мы думали, что это будет для него как приглашение на борт. Но ничего не вышло».

25 декабря 1988: Курт дарит родственникам на Рождество несколько экземпляров сингла «Love Buzz», согласно статье Джиллиан Джаар в журнале Goldmine.

28 декабря 1988: Nirvana выступает на презентации сборника SubPop 200, который вышел в этом месяце, в клубе Underground в районе U-Discrict в Сиэтле. Группу представлял поэт Стивен Джесси Бернстайн, покончивший с собой в 1991 году: «А сейчас – наши загадочные гости… и их вымораживающая музыка… Nir-VANA!».

«Помню, на концерте был биток», – говорит Чед. «Наверное, это был единственный раз, когда мы там играли. Было весело. Вся толпа слушала нас. Все было просто наполнено энергией». Джон Траутмен, бывший сосед Джейсона Эвермана по комнате и в то время сотрудник магазина пластинок Peaches Records, говорит: «Они были просто грандиозны. Бесспорно, они были лучшими».

Сборник Sub Pop 200, который включал песню «Spank Thru», попадает к легендарному британскому радио-диджею Джону Пилу, который рассказывает о нем в своём радиошоу, благодаря чему в Англии тоже начинается шумиха по поводу лейбла, Сиэтла и вскорости – по поводу Nirvana.

29–31 декабря 1988: Еще три сессии записи альбома Bleach в студии Reciprocal. «Альбом пошел очень легко», – говорит Чед. «Мы просто пришли в студию, сели и, может быть, пару раз сделали дубли, но в основном все делалось с одного раза. Собрали материал, повертели его – и записали. Некоторые песни были совсем новыми – вплоть до того, что для «Swap Meet», например, текст был написан прямо в студии. Я помню, Курт дописывал слова по дороге в студию, чтобы мы могли ее сразу спеть по приходу».

Запись велась на восемь дорожек – четыре для барабанов (бочка, малый и стереоканал для прочего), пятая для бас-гитары, шестая для гитары и восьмая для вокала. Седьмая дорожка использовалась для дублирования голоса или записи второй голосовой партии (как в «About a Girl» и «Paper Cuts») – или для соло (как в «Sifting»), объясняет Джек. Треки «Floyd the Barber» и «Paper Cuts» из демокассеты, известной как Dale Demo были пересведены «с куда большей аккуратностью и заботой, чем это вообще возможно в первый день января», – говорит он. «Love Buzz» мы тоже пересвели для альбома по просьбе [Брюса] Пэвитта».

От записи почти не осталось ауттейков[30], поскольку если дубль не удавался, его просто стирали и перезаписывали, пока не добивались нужного результата. Песня «Big Long Now», позднее включенная в альбом Incesticide – единственный доработанный ауттейк с сессии. Обычно группа добивалась нужного звучания за один-два дубля. «Некоторые дольше, потому что Чеду нужно было учить барабанные партии, многие из которых он ни разу не играл вживую».

Объясняя, почему они переписывали неудачные дубли прямо поверх первой записи, Джек говорит: «Инди-группы не могут себе позволить сохранять каждый дубль, делать это бессмысленно. Не получилось – поехали дальше. Если меня все устраивало, а группа хотела что-то поправить, мы сохраняли первый дубль и записывали второй. Если второй был очевидно лучше, мы могли поверх первого записать другую песню, выжимая максимум возможного из каждой катушки ленты. Лента была дорогая, а бюджет записи и вовсе мизерный. Только в музыкантском раю можно позволить себе сохранить каждый дубль». Вот поэтому-то запись песни «Blandest» и не сохранилась.

1 января 1989: По настоянию Криса Новоселича Nirvana и лейбл Sub Pop заключают контракт, который официально вступает в силу в этот день. Контракт был подписан на один год давал право на запись двух пластинок. Для лейбла это также был первый формальный долгосрочный контракт, отмечает Джонатан Понимен. Он признаёт, что в компании не до конца понимали, что делали, когда составляли этот документ.

«Крис Новоселич настоял на том, чтобы у нас был контракт, и я подумал, что это здорово» – говорит Джонатан. «Я подумал: чёрт возьми, у нас должны же быть контракты! У нас уже был один – с Soundgarden на альбом Screaming Life – но краткосрочный, только на один альбом. Так что я как бы собрал в голове воедино все, что вспомнилось из учебников по музыкальному бизнесу, а потом адаптировал к собственным представлениям о том, как сделать, чтобы группе было комфортно».

«Я не знаю что собираюсь сделать. Всё, чего я хотел – чтобы группа была довольна», – продолжает он. «И, конечно, оглядываясь назад, я пытался защитить себя – вот что приходило мне в голову тогда в известной степени, потому что я понимал, что эти группы были по-настоящему горячей новинкой на рынке. Но, с другой стороны, контракты не были частью субкультуры. [Лейбл] Touch and Go[31], насколько мне известно, их не заключал. [Лейбл] SST[32], как мне совершенно точно известно, их не заключал. [Лейбл] Homestead[33] делал это, но нечасто. Мы вообще не думали этими категориями. Я мог бы потратить 4-5 тысяч долларов на адвокатов, которые бы принесли мне «рыбу» для контракта, что, в сущности, имело смысл, а мог попробовать своим бессистемным, невежественным способом сделать что-то, чтобы группам было комфортно. Я полагал в своей наивности, что группы предпочитают держаться нас настолько долго, насколько мы ведем себя с ними открыто.