все плохое придумали нечестные заговорщики, чтобы люди друг друга ненавидели, обманывали и предавали. Работали по пол дня, смотрели телевизор и жрали всякое говно. Зачем им этот заговор? Да они и сами не знают. Одно лишь известно, что на этом заговоре держится весь наш человеческий мир.

– Ты точно не хочешь сигаретку?

Она покусывала губы и водила указательным пальцем по верхушке стакана

– Ну знаешь, они так вкусно пахнут, что я, наверное, все-таки сделаю исключение.

– Вот и правильно. Как говорил один мой старый приятель: "Бумагу для сигарет макают в селитру, а кофе блокирует серотонин, но жить тоже вредно, и каждый не вечен, и совсем не готов умирать я один", – довольно произнёс я.

Наташа быстро и уверенно вытащила сигарету из пачки. Я решил тоже вытащить вторую сигарету, а первую докурив до середины, кинул в банку.

– Ох, теперь я понимаю, чего ты такой довольный, – сказала она, затянувшись, – раньше, когда курила, а курила я редко, все было не так. Как-то не получалось насладиться сигаретой, а с тобой и кофе, это выходит так легко, непринужденно и естественно.

– Я тоже редко курю. Не понимаю вообще людей, которые на постоянной основе курят. Сигареты для них, это не приятный способ провести время и как-то установить более близкий контакт с собеседником, а простая необходимость, как поход в туалет или покушать.

– Да, полностью согласна с тобой. Наслаждениями нужно уметь управлять, а то они превратятся в привычку.

– Ты тут, кстати, верно подметила. Люди любят заводить привычки. Жить становится проще, когда знаешь, что каждое воскресенье ты идёшь в кино, а каждый вторник или четверг спишь с какой-нибудь своей подружкой. А утром ты ешь яичницу с беконом, а на обеде ты ходишь в один и тот же магазин за апельсинами.

– Иногда мне кажется, что любовь, это тоже привычка.

– Не соглашусь. Любовь очень умна. Это и её дар и её проклятие. Когда ты влюбляешься, ты обязательно когда-нибудь разлюбишь. Ну это я так считаю, конечно. И в общем, любовь тем самым сама борется с тем, чтобы не стать привычкой. Люди просто привыкают к друг другу сами, и потом считают это любовью. А любви то и в помине уже нету.

– Знаешь, Матвей, мне иногда кажется, что я никогда больше не смогу влюбиться. До класса 9 влюбляться было так легко, я даже не думала об этом. А сейчас я ничего к людям кроме симпатии не чувствую. Нету таких ярких и сильных чувств, как раньше.

– Да, понимаю тебя. Тоже что-то похожее за собой замечаю. Что поделать, старость уже близко.

Наташа рассмеялась.

– Да, тут ты верно подметил, конечно.

– Наташ, а о чем ты вообще мечтаешь?

– В каком смысле?

– Ну, у тебя есть мечта, такое даже некое желание, чтобы оно когда-то выполнилось?

– Ну-у-у-у, как сказать…

– Говори как есть.

– Да что говорить, вполне банальная мечта. Хочу путешествовать, знакомиться с разными интересными людьми. Чтобы жизнь была весёлой и не скучной . А ты о чем мечтаешь?

Я поправил волосы и посмотрел куда-то в пустоту неба.

– Знаешь, я недавно думал об этом, наверно поэтому у тебя и спросил. В общем, я вспоминал хорошее, что происходило в моей жизни за все время и на глаза мне попался один интересный момент. Ты, наверное, ощущала такое состояние, когда ты пришла на встречу с возлюбленным раньше назначенного времени, ждёшь его, а внутри все будто кипит. Каждая тень кажется тебе его тенью, каждый шорох пытается выдать себя за его шаги. Тебе уже не терпится вцепиться в него объятиями и никогда больше не отпускать. Ни на секунду. Сомкнуть руки в объятия на всю оставшуюся жизнь.

– Да, истосковалась я по такому, – сказала Наташа и довольно замечталась, глядя в потолок.

– Так вот, я мечтаю о том, чтобы в моей жизни было как много больше таких вот моментов. Мне кажется, нет этого ничего прекраснее.

Наташа сделала одобрительное движение головой.

– Ты оказывается у нас романтик, Матвей. В школе из тебя слова было не вытащить.

– Ха, стараюсь. Люди меняются, что поделать.

– И как же ты так решился поменяться?

– Да легко и просто. Могу рассказать.

– Я тебя внимательно слушаю.

– Короче. Произошло это в новогоднюю ночь во время обучения в девятом классе. Мы тогда с Сашей, – Саша тоже мой бывший одноклассник, – сидели у него и слушали речь Путина, держа стопки водки в воздухе. Все это имело конечно же ироничный характер, но все-таки я слова президента слушал. И как-то речь зашла у него о следующем годе, и он выдал такую фразу, мол ребята, в новом году, нам всем нужно обязательно меняться в лучшую сторону, чтобы жизнь на месте не стояла. Я послушал его и подумал. "Блин, и вправду, пора бы уже взять себя в руки и меняться". Рюмки мы осушили и потом отправились за добавкой. В общем новогодняя ночь прошла как надо. А на утро моё желание перемен никуда не делось, а даже наоборот. Только усилилось.

– Ты серьёзно сейчас все это?

– Абсолютно.

– Ох, ну хоть какая-та от Путина польза.

Я засмеялся.

– Авторитетное лицо, что сказать.

Наташа улыбнулась.

– Знаешь, я такое вообще впервые слышу, чтобы люди так резко менялись, да ещё и таким вот способом. Я, мягко говоря, в недоумение нахожусь.

– Да я сам до сих пор в недоумении "как" и "что" вышло, но результатами я доволен. После этого кстати я и начал свой, если можно так выразиться, литературный путь.

– Я слышала где-то, что ты стихи пишешь, может зачитаешь?

– Давай со стихами в другой раз, а сегодня я зачитаю тебе одну, как я называю это, прозаическую заметку.

– Ну давай.

Свои стихи я читаю обычно только, когда выпиваю с приятелями. Я выхожу на середину комнаты и говорю. "Так ребята, стихи от меня вам, немедленно". Они это бурно поддерживают, но когда я их читаю, они наверняка и слова не могут разобрать, потому что все в стельку пьяные. Поэтому, наверное, я больше для себя их читаю. Но да ладно.

Я достаю телефон и начинаю.

– Фикус отбрасывал острую тень на её оливкового цвета ягодицы. Она лежит на краю кровати, озарённая светом ночных фонарей и курит свои любимые сигареты. Как бы она не пыталась, она не могла спрятать свой карий взгляд за рваной, цвета угля, чёлкой. Её груди вмялись в молочную простынь, а ребра раскрываются под напором вдыхаемого дыма. Плавный изгиб её талии и родимое пятнышко на плече – это все мечта, одинокая мечта человека,