– Я не мать Тереза.

– Блин, не долбай мозги. – Шофер притормозил. – Выскочи, а? Позвони шефу, передай, что минут на сорок задерживаемся.

– Это еще зачем? – включился молчавший охранник.

– Так надо. Потом объясню. Прыгай, Эдик, я жду.

– Да, цирк уехал, клоуны остались… – проворчал охранник.

– Черт, сколько раз говорил шефу: надо свою службу безопасности делать, из чужих контор не нанимать, – скалился шофер, поглядывая, как Самарин заходит в телефонную будку. – Объясняй вам потом, что да почем… Сам прикинь, на хрена нам сейчас журналюга? Через десять километров нас люди ждут. Скинем им три коробки… Ну, в карьер!.

Эдик услышал звук мотора в тот момент, когда в офисе Волкова сработал щелчок определителя, высветивший коротенькие красные полоски – уличные кабины не фиксируются. Оставив секретаршу в неведении, он ринулся к перекрестку, обдумывая, как бы потом посчитаться с этим чертовым водилой.

– Командир, за той «Газелью», в темпе!

– Пошел ты, – ругнулся частник. – Нужны мне чужие разборки…

– Подожди. – Эдик успел придержать дверь замызганного «жигуленка». В любом случае очень не хотелось стоять на слякоти под мокрым снегом. – Какая там разборка, муть одна…

– Вот и канай со своей мутью…

* * *

На три километра впереди матюгнулся шофер «Газели»:

– Это, блин, что еще?

Серый туман дождливого осеннего утра вдруг окрасился в сине-зелено-пятнистые цвета милицейской формы и камуфляжа. «Газель» снова затормозила.

– Зря, – предупредил охранник.

– Чего зря? Мент же, не видишь?

– Ладно, мент. А рядом? Камуфляжи, вязаные шапочки, бронежилет, автомат – это кто такие? Омоновцы или дудаевцы?

Охранник резко двинул плечами и одернул черный пуховик с триколором на левом рукаве.

– Ладно, разберемся, что им надо.

Шофер и охранник вылезли одновременно через разные двери. Лениво-небрежным движением молодой милицейский капитан отдал честь. Это был Бритый.

– Здравствуйте. Что за груз?

– Представьтесь, – отрезал охранник.

– Капитан милиции Чувинин, младший лейтенант милиции Лушаев, сержант милиции Петров. РУВД. Предъявите удостоверения личности и документы на груз.

Пока охранник проглядывал корочку капитана, шофер вытащил из кабины накладные. Сержант-Леха с автоматом внимательно изучал их.

– Значит, сигареты… Склад в Твери… Извините, но все объяснения после. Вам придется последовать за нами.

– Ну, мужики, что за проблемы? – запротестовал шофер, но его быстро увлек к кабине камуфлированный младший лейтенант.

– Оружие сюда, – бросил Бритый охраннику.

Инструкция, развешанная в головном офисе на трех стенах и двух углах, требовала выполнять все распоряжения сотрудников МВД. Охранник молча протянул свой «макаров».

– Разрешение тоже сюда.

Несколько минут в милицейской машине сличались документы. Тем временем по мокрому асфальту прошуршали шины подкатившего «мерса».

– Туда, – капитан махнул в сторону невысокого мрачного бункера, черневшего метрах в ста на опушке.

– Идем. – Штатский (это был Насос), выскочивший из иномарки, кивнул охраннику.

– А что случилось-то?

– Молчи лучше. Пока. Ты не представляешь, во что влип, с какими бандосами связался.

Двух минут охраннику было более чем достаточно. Он все понял задолго до входа в подвал, а желание подороже отдать жизнь – одно из существенных отличий человека от животного.

Круговой удар ногой свалил Бритого на замызганные плиты подвала, но перехватить пистолет охранник не успел, получив сзади арматурой по почкам. В принципе, этого бы вполне хватило, следом за охранником в подвал полетел бы вырубленный шофер, три секунды запереть дверь, и – поехали… Но никто не ожидал, что перед делом Насос нагрузится до полной невменяемости. Его финарь, добротно выточенный в зоне застойных времен, без задержки воткнулся между лопаток охранника. Бритый дернулся, но смолчал и, развернувшись, начал быстро подниматься по щербатым крутым ступеням.

К шоферу, тяжело дышавшему у стены, подступили Бэ-Эм и Вал в плаще и манерно надвинутой на бровь шляпе, из-под которой спадала на лоб густая прядь.

– Извини, братан, мы этого не хотели. Кореш твой нервный оказался.

Ответить Валу шофер не успел – подлетевший Насос резко саданул финку ему в кадык. Следом, уже совсем не к месту, громыхнул ПМ Бритого.

«Газель», забитая коробками сигарет марки «Парламент», и табельный ПМ одного из московских охранных предприятий покатили в туманную даль.

* * *

А через полчаса, так и не поймав попутку и неизвестно зачем прошлепав по лужам три километра, возле бункера остановился Эдик. И тут в буквальном смысле оправдала себя мудрость генерала Лебедя: «Не спеши, а то успеешь». Споткнувшись на лестнице, он кубарем полетел в темный подвал и трахнулся головой об острый край какого-то ящика.

В общих чертах он сообразил, что произошло, увидев возле стены труп шофера. То, что это был труп, сомневаться не приходилось – залитая кровью грудь, дыра во лбу… Проблевавшись, можно было отваливать. Но любопытство и привычка вникать во все детали заставили его проверить все до конца. Он полез в бункер, и вот…

Сверху грозили обрушиться своды подвала, снизу невыносимо жал холодный бетон. Со лба на переносицу сползал чудом выживший в холоде паук, на левый глаз сыпалась штукатурка. В волосах горел болью кровавый колтун. Посреди слепящей головной боли тряслись цифры телефона. Неужели забыл, от удара в башке все перемешалось?.. Нет, нет…

Рука кое-как сгибалась, хотя чувствовался надлом кости. Разрывая подкладку куртки, Эдик вытащил смятую визитку. Протащившись несколько метров на карачках, он сумел подняться. Тут же снова свалился, натолкнувшись на что-то мягкое. Протянул руку, пощупал. Человек. Охранник…

Поднялся в полный рост, опираясь о склизкую холодную стену. Прислонился. Перевел дух.

Минут через десять, обшарив ободранными руками всю грязь подвала, он отыскал ее. Да, вот пачка. Сигареты «Парламент», те самые, кровью теперь окрашенные…

* * *

– Ограбили мы, оказывается, Перстня – частного предпринимателя Михаила Волкова. Но Эдик все же успел позвонить, и через пятнадцать кэмэ нас «приняли». Бритый и Насос отстреливаться пытались, да куда там… Уложили их почти сразу. А остальных отметелили так, что мама не горюй. Я две недели с койки не вставал.

А потом приезжает ко мне сам Перстень и предлагает заняться угонами серьезных машин, чтоб сразу иметь хорошие деньги… У меня тогда было очень плохое положение, а ему я сразу поверил на все сто процентов.