Веспер пригибается, не желая видеть, что будет дальше.

Но звуки не утихают, вынуждая все сильнее сдавливать уши руками. Отмечая успехи и неудачи в битве, непрерывно грохочет огонь, постоянный на фоне треска пистолетов и криков раненых. Время растягивается, каждый миг ложится Веспер на плечи, будто целый век. Она плачет, но войне нет дела ни до слез, ни до детей, их проливающих.

Раздаются двадцать пять голосов, переплетаясь с лязгом священных мечей. И хотя их суд направлен не на нее, хотя девочка понимает, что это присоединились к битве рыцари-серафимы, – она содрогается.

Меч в ее руках холоден и тяжел.

Руки прекращают давить на плечи Веспер, но не исчезают. Диада кивает: две головы движутся как одна.

– Опасность отступила…

– …пока что.

Ее голоса дополняют друг друга. Они не идентичны, но предложения плавно перетекают друг в друга.

Веспер переводит взгляд с одной на другую, быстро вытирает глаза.

– Я не понимаю… это были не инфернали, это были просто люди. Такие же, как мы. Эта кровь!

Ее лицо искажается от ужаса.

– Простите. Я не могу…

Диада на нее смотрит, и Веспер осекается.

– Нас…

– …зовут.

– Нам надо…

– …идти.

Диада проводит ее мимо руин. На дальней стороне улицы Веспер замечает что-то обугленное, дымящееся. На нее накатывают ужас и изумление. Сперва она не понимает, на чьей стороне сражался труп. Нет, думает она, это не наш. Фуксиновые пятна указывают на то, что несчастный принадлежал к независимым войскам Соноруса. Понимание не приносит должного облегчения.

Ладонь Диады толкает ее в спину, заставляя идти дальше. Столько уничтожено в такой незначительной схватке, она не может этого осознать, но и взгляд отвести не в силах. Конечности, куски одежды, неопознаваемые шматы мяса, все еще шипящие на камнях. Запахи проникают в ноздри, вползают в мозг, чтобы надолго закрепиться в подсознании.

На обломке кирпича Веспер видит отблеск крови. От этой картины она замирает. Рядом нет трупов, просто кирпичи заляпаны багровым, и между ними растекается темная лужа. Странность картины ее завораживает, тревожа травмированный рассудок.

– Что здесь случилось?

– Это…

– …не важно.

– Но как кровь здесь оказалась? Чья она? Ничего не понимаю.

– Это война…

– Люди умирают. Вот и…

– …всё.

– Но этому точно есть объяснение!

Диада обменивается раздраженным взглядом.

– Они предатели…

– …заключившие союз с демонами.

– Либо они…

– …либо мы.

Глаза Веспер круглы как плошки, она смотрит, но не видит.

– Нам надо…

– …идти.

Она не слышит Диаду, не улавливает спешки в ее голосе.

– Но кто они?

– Нам надо…

– …идти.

– Когда-то это было человеком.

Одна из Диады цокает языком, другая тяжело вздыхает, затем обе цепляют Веспер под руки и остаток пути тащат ее на себе.

По мере приближения к основной группе Веспер понимает, что Сонорус сегодня понес серьезные потери. Рыцари справились лучше, погиб лишь один. Оруженосцы заботятся о своем мертвом хозяине, забирают меч и броню. Эти предметы бесценны, они были выкованы создателем, когда зарождалась Империя Крылатого Ока. Избавленный от обязанностей и лишенный достоинства труп кладут к остальным. Для почестей нет времени, поэтому солдаты движутся быстро, выравнивают копья, сжигают останки. Смерть рыцаря – это прискорбно, но нетронутое скверной тело, оставленное инферналям, – это непростительно.

Дженнер подходит к ним.

– Вы не ранены?

Диада отвечает за девочку.

– Хранительница…

– …не ранена.

– Тогда не все потеряно. Помощь в пути, но ей потребуется время. Мы захватим кузницу и будем ждать спасения.

– Это неправильно! – восклицает Веспер, хватая Дженнера за край униформы и зажимая ее в кулак. – Эти люди умерли из-за меня! Я не хранительница. Я просто глупая девочка. Возьми меч. Держи.

Он наклоняется к ее уху, понижает голос.

– Слишком поздно. Ты хранительница, ты должна в это поверить, и они, – он указывает на солдат и оруженосцев, латающих раны и формирующих строй позади него, – тоже должны поверить.

По ее щеке скатывается слеза, мешаясь с соплей на верхней губе.

Дженнер обращается к гармонатам.

– У нее шок. Дайте стимуляторов и охраняйте ее, пока не двинемся дальше.

Воцаряется пауза, за которой вот-вот последует возражение, но Дженнер убивает идею на корню.

– Выполнять!

Диада салютует и сопровождает Веспер обратно к стене. Одна из рук впивается в плечо Веспер сильнее другой. Девочка сжимает зубы, подавляя жалобу.

Через пыльную дыру они пролезают в умывальную. В прозрачных ящиках извиваются нетронутые сражением вакуумные трубы. Рухнувшая капсула занимает бо́льшую часть пространства, пронзая очистительную камеру подобно дротику. Диада оставляет Веспер в углу, затем поворачивается, отдирает дверь от кабины и ставит поперек дыры.

В голове у Веспер хаос, она не знает, что делать, думать или говорить. Внезапно она чихает.

Моргает. Через мгновение снова чихает.

Пыль щекочет ноздри. Она смотрит наверх, видит, как та неравномерно сыплется через трещину в потолке.

Через пару секунд Диада оказывается рядом.

В тишине слышны многочисленные быстрые шаги. После каждого шага сверху вниз падает очередная порция пыли.

Снаружи доносится новый звук: далекий, тяжелый, гремящий, возвещающий о появлении металлических тварей.

Диада встает справа и слева от двери и обнажает оружие.

– Что мне делать? – спрашивает Веспер.

– Спрячься…

– …здесь, – отвечает Диада, показывая на кабину.

Больше она не успевает ничего сделать – невидимые силы молотят в дверь, наполовину ее выкорчевывая, отчего та настежь распахивается, как и рот Веспер.

В комнату вкатывается металлический шарик размером с кулачок младенца.

Останавливается, щелкает.

Веспер интуитивно отклоняется назад.

А Диада движется, нарушая гармонию. Одна бросается на девочку, пытаясь накрыть ее собой, подвергая себя опасности. Меч второй устремляется вниз, отправляет шарик обратно. Быстро, уверенно, слишком поздно.