шедевр англосаксонского ткацкого ремесла. Что касается содержания этого полотна, оно в целом следует линии нормандских хронистов — Гийома из Пуатье, Гийома Жюмьежского. Но имеется в повествовании ряд несоответствий и ошибок, одни из которых — случайные, а другие — умышленные. Так, гобелен называет местом клятвы Гарольда Байе, хотя другие источники указывают другое место; возможно, целью этого было преувеличить значение и поднять престиж Байе, поскольку гобелен был изготовлен по указанию Одо из Байе — родственника и ближайшего сподвижника Вильгельма Завоевателя, ставшего в завоеванной Англии эрлом Кента (и, следовательно, г. Кентербери.)[99]

В целом, гобелен носит, конечно, вторичный, вспомогательный характер при работе с источниками. Вместе с тем, именно на его основе, например, реконструируются черты одежды, вооружения, военного дела той эпохи. Полностью сцены гобелена воспроизведены в издании «English Historical Documents», т. 2 (1953).

Наконец, встречающиеся в нашей работе ссылки на «Историю англов» («Estoire des Engles») Жеффрея Гаймара заставляют в двух словах охарактеризовать этот источник. Написанная около 1140 г. нормандским собирателем народных сказаний, она представляет собой вольный перевод «Англо-Саксонской хроники», стилистически выдержанный в духе французского рыцарского романа[100]. Поскольку основной мотив Гаймара — прославление героических «рыцарских» деяний и нормандцев, и англосаксов, польза от этого художественно-эпического произведения как от источника по политической истории крайне невелика.

Глава I.

Датское завоевание Англии и его последствия.

Империя Кнута

Основные тенденции политической истории Англии В X–XI вв.

Переходя к событийной стороне повествования, следует отметить, что нельзя рассматривать, например, нормандское завоевание Англии в узких рамках событий 1066 г. — битвы при Гастингсе и коронации Вильгельма I, как это делали многие историки вплоть до конца XIX в., а в общих трудах нередко делают и сегодня. Во-первых, формальный акт коронации еще никак не означал свершившегося завоевания, собственно, и начавшегося после 1066 г. Во-вторых, нельзя рассматривать как датское, так и нормандское завоевание Англии в отрыве от политической истории всего региона Северо-Западной Европы, где происходило пересечение следующих политических тенденций: борьбы южноанглийских (уэссекских) королей за объединение Англии против группировок локальной, фактически родовой аристократии во главе с местными династиями; борьбы англосаксов с кельтскими государственными образованиями Уэльса, Шотландии, Ирландии, Корнуолла, шедшей уже долгие столетия с переменным успехом; борьбы англосаксов с викингами, приводившей к взаимной ассимиляции и огромному влиянию скандинавского этнокультурного элемента на политическую жизнь Англии, Ирландии, и др. Нормандское завоевание внесло заключительный аккорд — экспансию феодально-континентального политического начала в мир более патриархального Севера с его раннесредневековыми, по сути, процессами этногенеза и становления государственности. Объединив культурные традиции германского Севера и политические — континентальной Европы, нормандское завоевание в значительной мере обусловило своеобразие исторического развития Англии. Власть нормандских королей, начиная с Вильгельма Завоевателя, выступила в роли преемника прежней уэссекской, а затем датской династии в борьбе с кельтскими государствами и местным сепаратизмом, за централизацию; власть сменилась, а политические задачи остались прежними. Учитывая незавершенность этнополитических процессов в регионе в XI в., крайнюю этнокультурную пестроту и политическую раздробленность, порой трудно провести грань между внешней и внутренней политикой английских королей того времени. Хотя сами понятия «Англия» и «английский народ» возникли еще во времена Беды Достопочтенного и были достаточно употребительны, на деле они оставались довольно аморфными, формальными. На деле этническое и политическое самосознание англичан в рассматриваемую эпоху не поднималось выше локального уровня в рамках крупных исторических областей страны. Типичный тому пример — история Нортумбрии, одного из наиболее сильных англосаксонских королевств, — данный в блестящей работе Кэпелла «Нормандское завоевание Севера»; сначала — постоянные войны с соседними англосаксонскими государствами и шотландскими кельтами; затем, в IX в. половина Нортумбрии завоевана датскими викингами, создавшими королевство с центром в Йорке, а в X в. их дополняют норвежцы, пришедшие из Ирландии через северо-западное побережье Англии и западные склоны Пеннин; одновременно другая часть Нортумбрии попадает в руки усиливающихся кельтских государств (Стратклайд и др.). Все это время этнические элементы смешиваются, несмотря на войны между представляющими их династиями, правящими элитами — англосаксонскими, кельтскими, скандинавскими. Географическая изоляция Нортумбрии и Восточной Англии также весьма способствовала обособленному развитию этих областей, отрезанных от основной части страны болотами, лесами, реками, бездорожьем. В силу этого, еще накануне нормандского завоевания (то есть, в середине XI в.) жители, например, той же Нортумбрии вообще не относили себя к «англичанам», хотя формально Английское королевство существовало с 829 г.: южная часть Нортумбрии была населена «йоркширцами», срединная — «нортумбрийцами»; северные жители и вовсе именовали себя «людьми св. Кутберта». П. Вормальд отмечает, что Область Датского права в X в. не столько была «отвоевана» англосаксами у датчан, сколько «завоевана» Уэссексом — настолько существенны были этнокультурные и другие различия между областями Англии, сохранившиеся вплоть до нормандского завоевания[101].

Многообразие тенденций политической истории этого периода определяет характер хронологических рамок нашей работы. Завоевание Англии датчанами рассматривается с момента возобновления набегов викингов на Англию в последнее десятилетие X в. до 1017 г.; далее начинается период правления Кнута (1017–1035), рассматриваемый в нескольких параграфах главы, посвященной датскому завоеванию. Нормандское завоевание ограничивается 1066–1074 гг., до момента примирения легитимного наследника английского престола Эдгара Этелинга с действительным властелином Англии Вильгельмом. Но в свете исследования упоминавшихся выше тенденций политической истории региона, отнюдь не начавшихся и не закончившихся с нормандским завоеванием, необходимо иногда выходить за эти рамки и делать экскурсы в события вплоть до начала 90-х гг. XI в., многие из которых тесно связаны с нормандским завоеванием и его последствиями (восстание эрлов 1075, восстание в Дареме 1080, войны с датчанами и шотландцами, колонизация Уэльса).

Англия накануне датского завоевания.

Возобновление экспансии скандинавов

Если IX в. прошел для Англии под знаком вторжений викингов, приведших к скандинавской колонизации значительной части страны и образованию Области Датского права (Денло), то X в. ознаменовался своего рода «англосаксонской Реконкистой», начатой еще Альфредом Великим и развернувшейся в полную силу при его потомках — Эдуарде Старшем (899–924), Этельстане (924–939), Эдмунде (939–946) и Эдреде (946–955). В результате этого процесса Англия была объединена в единое королевство под гегемонией Уэссекса, а прежде независимая Область Датского права была огнем и мечом приведена к покорности английской короне. Успехам англосаксов способствовали военно-политические таланты уэссекских королей, разобщенность самих скандинавов, в значительной мере превратившихся из завоевателей в обычных колонистов — земледельцев, торговцев, и т. п., что придало им уязвимость, свойственную оседлому населению перед лицом военной силы. В 954 г. пал последний крупный оплот скандинавов в Англии — Йорк, столица королевства викингов, правители которого состояли в родстве со