Девочка снова засмеялась:

— Ты ведь из дома убежал?

— Что?!

— Ну видно же. Издалека?

— А, ну да... — ответил я, и она вдруг оживилась:

— Слушай, вот жалость. Приехал в Токио, а тут дождь льёт целыми днями.

— Что?

— Иди сюда! — И она взяла меня за руку — без тени смущения, совсем как ребёнок.

Мы поднялись на крышу здания по ржавой пожарной лестнице.

Потрескавшаяся плитка на полу, через щели пробивается сорная трава. Накрапывал мелкий дождь; неизвестные мне небоскрёбы сливались вдалеке в серую тень.

— Смотри, сейчас станет ясно.

— Что? — Я машинально посмотрел на небо.

Оно по-прежнему было затянуто сизыми кучевыми облаками, и всё так же капал дождь. Я взглянул на девочку. Она сложила ладони в молитве и закрыла глаза.

— Эй, ты о чё...

Я не договорил: от девочки будто исходило сияние. Нет, не так: на неё падал слабый свет. Вдруг поднялся ветер и приподнял её хвостики, свет стал ярче, кожа и волосы девочки теперь казались золотистыми.

«Не может быть», — подумал я и посмотрел в небо.

— Ух ты!

Тучи над головой разошлись, открыв ослепительно яркое солнце. Сверкающие в лучах капли редели, дождь стихал, будто кто-то на небе неспешно закрывал кран с водой. Мир вокруг преобразился, заиграв яркими красками. Голубое оконное стекло, белые стены, разноцветные рекламные щиты, серебристая железная дорога, машины всевозможных оттенков, похожие на рассыпавшиеся леденцы. Токио вспыхнул всеми цветами радуги. В воздухе стоял свежий запах зелени.

— Солнечная девушка? — брякнул я.

Девочка хихикнула в ответ:

— Меня зовут Хина. А тебя?

— Ходака...

— Сколько тебе лет?

— А... Шестнадцать.

— Надо же...

Она склонила голову набок и посмотрела на меня сквозь ресницы, а затем расплылась в улыбке:

— Так ты младше!

— Что?

— Мне в следующем месяце будет уже восемнадцать!

— Что?! Да вообще не похоже! — вырвалось у меня.

Я не удержал язык за зубами, потому что у неё было детское лицо и я думал, что она моя ровесница или даже младше на год-два. Девочка торжествующе захихикала. Я отметил про себя, что даже в её смехе есть что-то солнечное.

— К старшим надо обращаться на вы!

— Что?

— Хи-хи!

Она весело посмотрела на небо, а затем подняла к нему правую руку, будто потягиваясь. От ладони на её лицо упала тень.

— Будем знакомы, Ходака, — сказала она, посмотрев мне прямо в глаза, и улыбнулась, словно в предвкушении чего-то.

Она протянула мне руку, и я машинально пожал маленькую ладонь, от которой исходило солнечное тепло.

Очевидец А — домохозяйка Кэйко, проживает в районе Кото:

— Рассказывать, в общем-то, нечего.

Моему сыну всего четыре года, он ведь ещё путает реальность и свои фантазии. Хотя... Ну да, признаюсь. Я и сама видела. Точнее, мне кажется, что видела.

Да-да, именно так. Расскажу по порядку...

Какая, говорите, в тот день была погода? Дождь, конечно. А вообще, теперь ведь постоянно дождь? В этом году с лета погода не ладится, а в тот день был просто кошмар: ещё сильный ветер и молнии. Мы живём на тридцать восьмом этаже... Да, в элитной многоэтажке...[10] И в такие дни вид из окна впечатляет, конечно. За окном тучи нависают, как будто их нарисовали с помощью компьютерной графики, а молнии с грохотом бьют прямо в крыши.

Из-за этой грозы не работал детский садик, поэтому сын был дома. Кажется, когда я готовила на кухне... Какое блюдо, говорите? Вроде бы это была банья кауда[11]. Да нет, что вы, это просто делается! Хорошо идёт к вину, причём и мужчины, и женщины его любят. Да-да, мы с другими домохозяйками в доме устраиваем совместные обеды, и каждая должна для этого приготовить что-нибудь своё. Принесёшь слишком простое — носы морщат, слишком сложное — засмеют, а вот банья кауда для такого случая подходит идеально. В принципе, для совместных обедов достаточно одного яркого блюда, а его уже можно дополнить пастой, булочками и тартинками. В сообществе домохозяек очень важно не ударить в грязь лицом.

(Дальше на тридцать минут обсуждение сообщества домохозяек.)

Так на чём мы остановились?.. Ах да, точно! На том, как с неба падали рыбы. В общем, стряпаю я, а тут сын мне говорит: «Мама, погляди, там рыбки!» Я с головой ушла в готовку, так что рассеянно ему отвечаю: о, вот и хорошо, мол. Обычно после такого он замолкает, понимая, что мама занята. Но в тот день почему-то потянул меня за одежду и твердил: «Мама, ну подойди же, на улице рыбки». Ну какие могут быть рыбки — у нас тридцать восьмой этаж. Но к окну я всё-таки подошла, сын ведь редко так настаивает. Я спросила: «И где же твои рыбки?» — тогда он пальцем показывает на узкий бетонный выступ за окном. Я заглянула, но там ничего, только капли падают на этот выступ и разлетаются во все стороны. Тогда сын и спрашивает: «Видишь?» А я ему: «Что?» — «Посмотри хорошенько. Видишь, какие там дождинки?»

Мне почему-то стало страшно, но я заворожённо посмотрела на брызги дождя. И тогда... У меня мурашки побежали. Там, среди капель, была крохотная рыбка, величиной с оризию!

Точнее, не совсем рыбка, всё-таки это просто дождь. Прозрачная капля в форме рыбки. Она ударилась о стену и отскочила, будто живая. Но окно там намертво закрыто, и, приглядевшись, я поняла, что всё-таки это только капли дождя. Сын тоже вдруг говорит: «Ой, ушла...»

Вот почему я вам сначала сказала: скорее, мне кажется, что видела. Я имела в виду, что рассказывать тут особо нечего. Муж мой совсем мне не верит, твердит, что это оптическая иллюзия. Ещё и заявил, что иногда у него тоже так бывает, что буквы перед глазами расплываются и превращаются невесть во что. Хорошо хоть, вам рассказала: мне прямо полегчало.